Филипп Ванденбер - Восьмой грех
Леонардо посоветовал ему воспользоваться черным ходом. Аницет вошел в узкий переулок, ведущий во двор. Брусчатка с утра была еще мокрой. Он прошел мимо мусорных баков на заднем дворе прямо к узкой двери, из которой вчера его выпустил Леонардо. Звонка не было, и Аницет постучал кулаком.
Никто не ответил.
Аницет нажал на ручку двери. Она оказалась не заперта. - Метр Леонардо! - позвал Аницет, войдя в дом. - Метр Леонардо!
В подвале, как и за день до этого, горел свет. Аницет подошел к крутой лестнице в противоположном конце прихожей, которая вела наверх, и осмотрелся. Затем он начал медленно подниматься по ступенькам в надежде, что старик услышит громкий скрип.
– Метр Леонардо! - прокричал он еще раз. - Метр Ле…
Аницет '1 а к и не смог договорить. Под потолком мастерской на веревке болталось тело Леонардо. Из открытого рта вывалился язык, побелевший, будто кусок гнилого мяса. Раскрытые глаза смотрели в пустоту. Голова свесилась набок, так что была видна тыльная сторона подбородка.
На Леонардо был средневековый камзол и красные колготки - все так же, как и вчера. Левая рука висела плетью, а правая была слегка согнута, словно прикрывала срам - прямо как на его величайшем шедевре, копии Туринской плащаницы. Совпадение? Или последнее послание?
Вдруг тело 71еонардо начало медленно поворачиваться вокруг своей оси. Аницет от ужаса застонал. Но потом вдруг ощутил поток воздуха, который, видимо, и заставил труп кру житься в смертельном танце.
От неожиданности у Аницета пропали все мысли разом. И только спустя какое-то время он начал приходить в себя Что же здесь произошло? Еще вчера вечером Леонардо был полон сил и не выглядел так, будто ему наскучила жизнь.
Аницет огляделся. В помещении царил все тот же беспорядок, что и накануне. Картины висели на своих местах, насколько мог помнить Аницет. Ему бросилась в глаза лишь большая двухметровая стремянка, которая стояла справа от входа. Аницет наморщил лоб, вспоминая, видел ли он ее вчера.
И вдруг до него дошло. Леонардо висел в полутора метрах от пола, и было очевидно, что старик вряд ли смог бы закрепить веревку на балке. В комнате не было стула, да и его высоты все равно не хватило бы. Оставалась только стремянка. Но она стояла у стены.
Постепенно Аницет осознал, что это не самоубийство. Одновременно с этим он понял, что ему нужно убираться из этого дома как можно скорее.
Глава 27
Всю дорогу до Сайта-Маддалены, женской тюрьмы в Риме, Катерина думала, как маркиза Фальконьери могла так низко опуститься. Вот уже две недели Лоренца Фальконьери числилась среди арестанток. Конечно, обедневшая аристократия - это скорее правило для Италии, нежели исключение. Но чтобы дойти до преступления… такое случалось нечасто.
Еще будучи репортером криминальной хроники, Катерина получила неоценимый опыт и хорошо знала, как выхлопотать разрешение на посещение тюрьмы. Она была уверена, что ей необходимо поговорить с маркизой. В конце концов, Лоренца хорошо знала Марлену, и она, возможно, согласится рассказать о некоторых подробностях жизни подруги, что, в свою очередь, поможет разгадать причину смерти последней.
Пока таксист преодолевал утренние пробки, Катерину не покидала одна мысль: «Лоренца Фальконьери, вероятнее всего, замешана в убийстве Марлены. Она как минимум соучастница. Но какой у нее мог быть мотив?»
На парковке у мрачного здания из обожженного кирпича, строгая архитектура которого уже сама по себе внушала страх, ветер носил облака пыли. Вход в тюрьму казался непропорционально маленьким по сравнению со всем комплексом зданий. Но таков был замысел зодчих. Катерина почувствовала себя неуютно, едва за ней закрылась дверь.
В приемной она увидела только одно задвижное окошко из пуленепробиваемого стекла. Под вырезанным овалом посередине была надпись: «Говорить сюда». Катерина выказала желание встретиться с маркизой Фальконьери.
Очкастая матрона с короткой стрижкой и в униформе отрывисто спросила:
– Родственница?
Катерина, ожидавшая этот вопрос, так же коротко ответила:
– Родственница, во втором поколении.
Матрона сердито посмотрела через пуленепробиваемое стекло.
– Моя мать и сестра маркизы из одной семьи, - уточнила журналистка.
Дама в униформе немного подумала (по крайней мере, так это выглядело), просунула через овальное отверстие формуляр и вдруг вежливо сказала:
– Заполните это, пожалуйста. И передайте ваш паспорт. После того как девушка выполнила требования, на двери
слева зажужжал электрический замок и через пару секунд путь был свободен.
В следующей комнате, без окон, выложенной белым кафелем и ярко освещенной неоном, ее уже ждала другая женщина в у ни-форме, которая стояла за столом. Она потребовала у Катерины сумочку для досмотра. Потом она взяла в руки пищавший инструмент, похожий на теннисную ракетку, и обыскала саму Катерину. Наконец женщина провела ее по длинному коридору, где уже ждала конвоир. Сопровождающая неожиданно приветливо кивнула Катерине и попросила следовать за ней.
Комната для встреч находилась в глубине первого этажа. Свет сюда проникал через встроенные в потолке небольшие стеклянные блоки. Комната была меблирована квадратным столом и тремя стульями, один из которых стоял у двери. Журналистка заметила, что на двери не было ручки.
Катерина села за стол.
Прошло какое-то время, прежде чем привели маркизу.
– Вы? - удивилась она. - Признаться, вас я ожидала увидеть здесь в последнюю очередь!
На маркизе была грубая синяя юбка и такая же блуза, от одежды несло средством для дезинфекции. Волосы были собраны в узел. Вид у нее был явно подавленный.
– Я здесь из-за Марлены Аммер, - без обиняков сказала Катерина.
– Тогда вы пришли напрасно! - неохотно ответила марки-м и уже собралась встать и выйти из комнаты.
Катерина положила руку на запястье синьоры:
– Маркиза, я прошу вас!
– Я не хочу иметь каких бы то ни было дел с журналистами, - озлобленно произнесла Лоренца Фальконьери. - От общения с ними у меня остались только плохие впечатления. Вы меня понимаете?
– Маркиза, я пришла сюда не как журналистка - я здесь по личному делу. Пожалуйста, поверьте мне! - Голос Катерины звучал искренне, и Лоренца немного успокоилась.
– Что значит по личному делу?
– Вы помните Лукаса Мальберга?
– Антиквара из Германии? - Маркиза вызывающе усмехнулась. - Как я могу его не помнить? Именно из-за него я и попала в это дерьмо!
Катерина нахмурилась. Она не ожидала от аристократки такого вульгарного тона.
– Вы ошибаетесь, - с пылкостью возразила Катерина, - Мальберг здесь совершенно ни при чем. Кашу заварил коллекционер книг Жан Эндерс. Он заявил, что вы предложили ему купить книги, которые раньше были в его коллекции. Они пропали шесть или семь лет назад во время ограбления. Он смог доказать это с помощью фотоэкспертизы.
– Жан Эндерс! - Маркиза в изумлении покачала головой. - Кто бы мог подумать! Он пришел ко мне по рекомендации, положил глаз на самые дорогие тома и вел себя так, будто они уже принадлежат ему. Он не спрашивал об их происхождении. Когда я назвала ему цену, он сказал, что ему нужно все хорошенько обдумать. Как можно быть такой идиоткой! - Маркиза хлопнула себя ладонью по лбу.
– Вот видите, это был не Мальберг, - продолжала говорить Катерина. - Он не выдавал вас полиции. Мальберг был всего лишь последним покупателем!
Лоренца Фальконьери поставила локти на стол и, подперев голову руками, смотрела в противоположную стену. В ее позе читалось отчаяние. Наверняка она уже давно раскаивалась, что под давлением мужа стала заниматься мошенничеством.
– И что вам от меня нужно? - поинтересовалась маркиза после недолгого молчания.
– В смерти Марлены Аммер столько загадок… И Лукас Мальберг не может просто так все бросить и уехать. Он считает, что должен разобраться в этом деле, и не хочет делать вид, будто ничего не случилось.
– Неудивительно. Мальберг приехал сюда из-за Марлены. - Маркиза сухо засмеялась.
Катерина пожала плечами, будто хотела сказать: «Может, Мальберг и был увлечен красоткой Марленой, но сейчас это не обсуждается».
– Речь не об этом! - вздохнув, решительно заявила Катерина. Она изо всех сил старалась избавиться от приступа ревности. - Синьору Марлену убили. И как только кто-то пытается приподнять завесу над таинственными обстоятельствами этой смерти, тут же наталкивается на глухую стену молчания. Прокуратура и полиция, Ватикан и даже мой журнал пытаются замять убийство синьоры Аммер. А у вас, маркиза, были основания вести себя так, будто ничего не произошло?
– Вы хотите обвинить меня в соучастии? - рассерженно спросила маркиза.
– Ни в коем случае, - не менее резко ответила Катерина. - Но если вы не замешаны в этом деле, тогда почему вы отказываетесь говорить? Меня не оставляют сомнения, что Марлена Аммер вела двойную жизнь и в конце концов ввязалась в такую игру, которая стоила ей жизни.
