Владлен Карп - Ритуальное убийство на Ланжероновской, 26
- Продолжаю. - Илья открыл книгу на закладке и громким голосом продолжал чтение:
«Одесса была постоянным предметом забот правительства.
Видя успех учреждения главного училища или Лицея, вскоре приобретшего большую доверенность, Монарх, для упрочения его быта, указом от 10-го января 1819 года, данную на 10 лет привилегию о взимании с отпускаемой за море пшеницы по две с половиной копейки серебром от четверти, продлил на всё время существования в Одессе порто-франко.
- Вот повезло твоему папаше, - вставил Сенька, - нету порто-франко и не нужно твоему отцу отчислять Лицею эти копейки от торговли пшеницы.
- Не понимаешь ты, Сенька, всей выгоды порто-франко. Пшеница шла без пошлины тогда и на ввоз и на вывоз. На этом и росла Одесса быстрее всех городов России, - авторитетно ответил Илья. – Ладно. Продолжим.
В именном указе, данном Сенату в том же 1820 году, что в Одессе, как главнейшем пункте Черноморской торговли, необходимо учредить Контору Коммерческого Банка для пособия купечеству, затрудняющемуся в своих оборотах от недостатка наличных денег.
К числу полезных распоряжений сего года должно причислить упразднение Одесского Греческого батальона, который признан более ненужным по совершенной неспособности его к военной службе: часть причислена к соплеменному ему Балаклавскому войску, а остальные получили порядочные участки земли и сделались городскими хлебопашцами.
- Интересно, чем это Одесса приглянулась грекам, - поинтересовался Мишка Зильберман.
- Бабник-бабником, а интересуется политикой, - ответил штатный хохмач, Зарудный.
- Это не хохма, хохма тут ни при чём, - обиделся Хаим.
- Думаю, отвечу серьезно, грекам не столько понравилась Одесса, сколько понравилось место, где их приняли в отместку грекам за желание вернуть им «свои» земли Причерноморья, - авторитетно заявил Илья. – Ладно. Хватит политических споров. Пошли дальше.
В половине 1820 года граф Ланжерон, - всем Вам, господа, хорошо известный, - комментировал Илья, - видя беспрестанно умножающиеся заботы о крае и важность дел, всегда почти требующих его личного присутствия и особенного внимания, решился добровольно должности Одесского Градоначальника, столь приятного некогда для Ришелье, отделившегося от звания Военного Губернатора. По его ходатайству указ от 25-го мая 1820 года жалует Председателя Одесского Коммерческого Суда, Николая Трегубова, в Тайные Советники и назначить его Начальником города Одессы. Ему, следственно, предоставлены были все старания о лучшем устройстве дарованного городу порто-франко, которое, как всякое новое учреждение, не могло ещё упрочиться сообразно с общей пользой и с частыми удобствами. Со дня отправления проекта о порто-франко, т.е. с 1816 года, город значительно распространился к западу и северо-западу, посредством Херсонской улицы, Нового базара и хуторов. Таможенная черта, чтобы обнять весь город, окружила почти всё Градоначальство. Ибо тянулась от Куяльницкого до Сухого лимана. Бдительный надзор на таком огромном протяжении был почти невозможным, тем более, что содержание рвов и рогаток стоило городу больших сумм.
- Это совсем не тревожило контрабандистов, им пришлось просто удлинить катакомбы или приспособить имеющиеся, - вставил своё слово знаток подземной одесской географии, Штиглиц, по кличке Дятел-голова.
- Дальше, - читал Илья.
Необходимость требовала сокращения черты порто-франко. Ланжерон совещался с Трегубовым и почетнейшими торговцами и мнение своё представил Министру Финансов, графу Гурьеву, получившим проект Комиссии Торговых и Таможенных дел об устройстве в Одессе порто-франко по образцу Генуэзского порта, т.е. о заключении оного в одном квартале города, где предполагалось выстроить огромные магазины для складирования товаров. Всякий товар, выпущенный оттуда для потребления городского или для отправки внутрь империи, должен был платить пошлину на равных с прочими портами России. Это предложение было на время, как бы для опыта, утверждено указом от 1-го июня 1821 года. Но его устройство не могло состояться, в особенности по причине чрезмерных издержек, какие бы потребовались на постройку складских магазинов, а потому граф Ланжерон довёл до сведения Государя Императора мысль свою о распространении порто-франко на целый город.
По Высочайшему повелению от 31 октября с.г. учреждён был в Одессе особый Комитет под председательством Тайного Советника Рибопьера для окончательного устройства порто-франко в обширнейших границах. Членами сего Комитета были:
Старшие Советники Бларамберг и Фурман и три депутата из Одесского торгового сословия. Он занялся немедленно осуществлением идеи, первоначально поданной Ришелье, поддержанной Ланжероном, которая была подтверждена четырёх с лишним лет опытом, чтобы порто-франко заключилось не в столь обширной черте, как это полагалось по манифесту 1817 года, но и не столь тесному округу, как в Генуе. В августе 1822 года Рибопьер оставил Одессу и почти довершенное им дело передал Одесскому Градоначальнику, который оное окончил.
- Что это ты читаешь? - вставил своё слово только что пришедший, Гриша Циммерман, по кличке Гришка-Отрепьев.
- Не надо опаздывать, тогда многое будешь знать. Ты же знаешь такую еврейскую поговорку «Хто пизно ходыть, той сам соби шкодыть». Читаю я уже третий день нашему уважаемому собранию книгу Скальковского «Первое тридцатилетие истории города Одессы (1795-1825)», если тебе это интересно.
- Интересно, если выдерживают уже третий день, - схохмил Гришка.
- Ладно. Не мешай. Продолжаю.
- Опаздывают, интересуются и дают разрешение нам продолжить, - комментировал Зарудный.
- Господа, не отвлекайтесь. Материал серьезный. Не балагурьте, - резюмировал Илья.
- Черта порто-франко, - продолжал Илья, - устроена близь самого города, по направлению, к так называемому, в наше время, вала или старой черты, так что, Молдаванка, Пересыпь, все деревни и часть хуторов была в оной. Указ давал средства к поддержанию порто-франко, ибо в нём повелено: 1/5 часть пошлины, взимаемых с привозимых товаров, предоставлять в пользу города на содержание его и Таможенного надзора. 15 мая торжественно открыли порто-франко, а жителям объявили о правах, которыми они, в следствие нового устройства таможенного надзора, должны были руководствоваться. Так обустраивалась Одесса и её торговля, но страшные недостатки оставались – недостаток воды и грязь на улицах. Город основан в плодородной степи, где не было достаточного количества материалов для строительства мостовых и были недели, а то и больше, когда люди не решались выходить на улицу без крайней необходимости. Инженер-полковник Потье прилагал невероятные усилия для отыскания источников воды в фонтанах в черте города и за её пределами. Он предлагал также построить 50 деревянных мостовых, но этот проект не утвердило Министерство. Российский посланник в Турции, барон Строганов, предлагал закупать камень в Константинополе, откуда шкиперы готовы были привозить камень, но ухудшение политической обстановки помешали этому проекту. Только Херсонский и Карантинный спуски были вымощены гранитом, привезенным из-за граница, как самые важные пути сообщения. Со вступлением графа Воронцова в должность Начальника Новороссийского края, начала Одесса оковываться в шоссе и мостовые и теперь многие улицы, несмотря на их ужасную ширину и целые проспекты, представляют весьма выгодные пути сообщения как для бедного, так и богатого классов народа в самое дурное время года. Но это началось не раньше 1824 года.
- Может на сегодня достаточно. Продолжим в другой раз, - раздались голоса собравшихся.
- Хорошо. Продолжим потом. Там ещё много интересного - борьба греков с турками, грязь в Одессе, - закрывая книгу, сказал Илья.
- Грязи и сейчас по городу хватает.
- Они имеют в виду грязь людскую? – не унимался Хаим.
- Ты не представляешь о какой грязи идёт речь. Расходимся. До встречи, - попытался закончить встречу с друзьями Илья.
- Я думаю, что следовало бы поговорить об отце Ильи, - вставил Михаил.
- А что говорить, когда этим занимается известный адвокат, - ответил Сенька.
- Ну и что, что занимается. Господин Маковский сидит и сидит в кутузке. Нужно делать, а не говорить и ждать, – возмущенно отпарировал Миша.
- Делать-то что? – заговорили сразу несколько гимназистов.
- Выступить с протестом про незаконный арест, устроить демонстрацию в защиту Маковского, вызволить силой, наконец, его из заключения, - в запальчивости, распаляясь, замахал руками и заорал Михаил.
- Давай, давай. Стань бомбистом, запишись в это длинное непонятное название, РеСеДеРеПе, - мало тебе революционеров шатается по этапам и тюрьмам. И что? А ничего. Поднялся шум, галдели все. Никто никого не слушал. Кто, размахивая руками, рубил воздух, кто вскакивая на стул, начинал произносить пространные речи.
