Исторический криминальный детектив. Компиляция. Книги 1-58 (СИ) - Шарапов Валерий
Не верил Барон и в полную растрату лежавшего внутри золотишка. Судя по описи, там его хранилось с избытком — на многие сотни тысяч рубликов. За два с половиной года обменять его в ломбардах на ассигнации очень затруднительно. И практически невозможно за это же время потратить гигантскую выручку.
Потому вывод напрашивался сам собой: либо часть рыжья со сверкальцами до сих пор хранится на полках сейфа, либо на месте колечек, часиков, брошек и прочей желтизны[219] покоятся пачки советских денежных знаков.
Оба варианта Пашу устраивали, ибо в данный момент в его карманах гулял холодный ветер. Мятая пачка папирос, коробок спичек, три рубля мелочью, любимый выкидной нож, за поясом пистолет с четырьмя патронами в магазине. Да еще серебряный нательный крестик на суровой нитке. И больше ничего.
* * *За полквартала до заветной калитки с тропинкой к двухэтажному дому за спиной послышался шорох. Барон резко обернулся, правая ладонь торопливо нащупала угловатую рукоять «ТТ».
«Четыре патрона, — вспомнил он. — Ничего. В самый раз. Никто ж, окромя меня, не знает, что магазин полупустой…»
Вокруг в радиусе полусотни метров не было никого. Только в клумбе напротив кирпичного барака происходила непонятная возня.
«Псина, что ли? Тогда почему не залаяла?..»
Вскоре шорох повторился, но уже в другом конце клумбы. А через секунду низкий заборчик из обрезков горбыля перепрыгнула кошка черно-белого окраса.
У Паши отлегло.
— Едрена рать! — Он сунул ствол за пояс и повернулся, чтобы идти дальше.
Но внезапно на его затылок с хрустом обрушился твердый предмет. Это было настолько неожиданно, что Барон не успел ни перепугаться, ни о чем-либо подумать.
Схватившись за голову, он рухнул на колени, замычал. В глазах потемнело, в затылке и шее запульсировала острая боль.
Рядом на асфальт упали две половинки сломанной штакетины. Выругавшись, Барон попытался встать, но над ним нависла чья-то тень.
Сильная рука почти без замаха всадила под левую лопатку длинное тонкое лезвие ножа.
Бывший главарь банды выгнул спину, замер. В широко раскрытых глазах застыл ужас.
— Едре-ена ра-а-ать… — с шипением выдохнул он из легких последний воздух и завалился на бок.
Правая ладонь, в кровь срывая ногти, еще с минуту царапала асфальт. Потом Барон вытянулся в струнку и затих.
Одинокий мужчина в темной одежде постоял полминуты над трупом. Затем тщательно обыскал его, сунул себе в карман пистолет с выкидным ножом, оглянулся по сторонам и исчез за углом Демидовского переулка…
Глава семнадцатая
Москва, ведомственный дом по улице Герцена; август 1945 года
Наступил долгожданный вечер. Через распахнутую балконную дверь врывался легкий прохладный ветерок. Все заботы, дела, треволнения и важные встречи остались позади — в раскаленной духоте августовского дня. Впереди маячило несколько недель спокойной и беззаботной жизни.
Во дворе ведомственного дома по улице Герцена, где проживал Аристархов, бесновалась детвора. По аллейкам ближайшего сквера прогуливались пожилые москвичи. Из арки, соединявшей двор с улицей, доносились разноголосые сигналы автомобилей.
После долгого ремонта в доме наконец-то появилась горячая вода. Сергей на радостях принял ванну и, накинув халат, довольный, расхаживал по квартире. Насвистывая мелодию из «Кармен», он собирал вещи в свою объемную дорожную сумку, с которой издавна ездил в командировки и в отпуска. Мирзаян сполна расплатился за его работу, и теперь можно было по-настоящему отдохнуть, не думая о делах и хлебе насущном.
— Да, он заплатил согласно уговору и даже сверх того, — засмеялся Сергей, припомнив жаркие ночи в Троицком с молодой супругой толстого «борова».
Взяв со стола спелое яблоко, детектив хотел его надкусить, но передумал. Прицелившись, ловко кинул его в открытую сумку. Она была набита вещами и стояла на кресле.
Первую неделю отдыха Аристархов намеревался провести в Троицком. Выспаться в тишине уютной спальни, посидеть на берегу Десны с удочкой, прогуляться по густому лесу, что подступал вплотную к поселку с юга. А потом рвануть на машине в Гурзуф к старому армейскому дружку, с которым начинал службу в Рязани, а в 1941-м вместе защищали столицу в одной дивизии НКВД. Тот давно приглашал в своих письмах. Вот Сергей и надумал. Почему бы и в самом деле не поболтать с ним на заплетенной виноградом веранде, наслаждаясь настоящим красным вином и видами подернутых дымкой лазурных горизонтов?..
Серый трофейный «Опель» дожидался во дворе с отмытыми стеклами, с заправленным под горловину баком и с запасной канистрой бензина в багажнике. Оставалось закончить сборы, одеться, подхватить багаж и спуститься вниз.
Сергей подошел к зеркалу, зачесал назад волосы. После ванны его каштановая шевелюра приобретала темный бархатистый оттенок. Он внимательно осмотрел и ощупал лицо — не появилось ли пятен на скулах или морщин вокруг глаз…
Нет, с внешностью за минувшие дни существенных изменений не произошло. В тридцать лет опасаться морщин рановато. Да и не боялся он их. В нем жила уверенность, что стареть он будет красиво. Главное, не отращивать брюхо и не перебарщивать с алкоголем.
— Алкоголь! — вознес Аристархов указательный палец. — Едва не забыл…
Принеся из кухни бутылку марочного вина, он аккуратно уложил ее в сумку поверх мягких вещей.
— Теперь точно все. — Он направился в спальню к платяному шкафу, но дойти до нее не успел — в прихожей раздался звонок.
Сергей в недоумении остановился. Кто бы это мог быть?
Родственников у него в Москве не было, друзей он не имел, соседей сторонился. Разве что дед-пожарник — владелец мотоциклета, проживавший в квартире напротив…
Сергей бесшумно подошел к двери, прислушался… На лестничной площадке было тихо.
«Ошиблись», — решил он и отправился по коридору в комнату.
Но электрический звонок снова коротко ойкнул.
— Кто? — спросил Сергей через дверь.
Робкий мужской голос ответил:
— Почтальон. Вам телеграмма.
— Какая к черту телеграмма?!
— Телеграмма Аристархову С. С. Он в этой квартире проживает?
— Да, здесь, — недоумевая, ответил хозяин квартиры. — А откуда ее прислали?
Почтальон зашелестел бумагой.
— Сейчас… Московская область, поселок Троицкое.
— Ба, Троицкое! Кому же я там понадобился?..
Опешивший Сергей зазвенел связкой ключей.
В Троицком тоже не было ни друзей, ни знакомых. Правда, пришлось пообщаться с председателем дачно-строительного кооператива, покуда переоформлял на себя дом с участком. Неужто отошедший от писательских дел старикан рассылает членам кооператива телеграммы? Не похоже. Уж больно хитроват и прижимист. Такой и копейки лишней не истратит. Хотя… вдруг какое важное дело? Пожар, не дай бог. Или ремонт дороги…
Вопросы оставались без ответов, поэтому, чуть приоткрыв дверь, Аристархов решил посмотреть на личность нежданного гостя.
На лестничной площадке топтался худощавый паренек в обычной для почтальона форме: черные шаровары, темно-синяя холщовая курточка, кирзовая сумка через плечо и фуражка c кокардой связиста.
«Что ж, видать, и вправду, телеграмма». — Сергей смело распахнул дверь.
Почтальон шагнул в прихожую и протянул свернутый вчетверо бланк. Аристархов схватил его и с любопытством стал разворачивать…
В прихожей было мрачно — лампочку хозяин квартиры не включил, а проникавшего из зала света для нормального освещения не хватало. Сергей шагнул к коридору, где было чуть светлее, и не заметил, как в правой руке «почтальона» появился нож.
Паренек ударил его несколько раз кряду. Острое лезвие проникало в сильное молодое тело с необъяснимой легкостью, будто распарывало не человеческую плоть, а набитую лебяжьим пухом перину.
Все удары пришлись точно в сердце. Аристархов не успел даже вскрикнуть — захрипел, отшатнувшись, врезался спиной в стену. Сполз по ней и завалился на бок.
