Речной детектив - Роман Елиава
Но, если предположить, что убийство было задумано заранее, значит, и его причину нужно искать в прошлом пассажиров. Он сделал несколько запросов по телеграфу. Кроме того, попросил помочь с информацией своего друга, Стрельцова. Однако, если не думать сейчас о мотивах преступления, сама реализация преступного плана прошла у него на глазах. Это означает, что он имеет возможность разобраться во всём самостоятельно, если приложит усилия и голову. Но кто же это может быть? Демьянов соврал, что его не было на палубе. Его видели и доктор, и Ольга. «Ольга, – вздохнул Трегубов. – Что делать с этой девочкой?» Неприятные воспоминания накрыли его фантомной болью в животе. Там, куда много лет назад угодил нож.
«Вы очень симпатичный и добрый человек, – так потом она сказала, – Вы мне правда нравитесь. Но прошу Вас понять, что мне также нравится преподавать в гимназии, и я пока не хочу оттуда уходить. А если когда-нибудь захочу, то мне и моим детям будет нужен надёжный человек, за которого я буду спокойна, что однажды ночью его не зарежет преступник или просто какой-то пьяница».
Так она тогда сказала. Иван с усилием стряхнул тяжелые воспоминания и вернулся к убийству на корабле. Помимо Демьянова был ещё Васильков. Ни одной картины художника никто не видел, как никто не видел, что он в принципе рисует. Может он не художник? Не тот, за кого себя выдаёт? Зачем он рассказал Трегубову о конфликте с Кобылиным? Такое обычно скрывают. Чтобы усыпить внимание? Мол, смотрите, мне скрывать нечего. Кто ещё был подозрителен? Снова по какой-то причине в голове возникла картинка, как Бибиковы вдвоем душат отставного полковника. А, может, это кто-то из моряков или грузчиков, официант? Нет, официант был в ресторане у всех на виду. А где был капитан? Да, нет, что за мысль? Такого быть не может, отбросил эту идею Иван.
Размышляя, он вышел на набережную, отделанную гранитом. «Вид был бы прекрасным и умиротворяющим, если бы не активное движение людей вокруг многочисленных пристаней и кораблей на Волге,» – подумал Трегубов.
– Как Ваши успехи? – услышал он уже хорошо знакомый голос Коновалова.
Иван повернулся и увидел Григория, Всеволода и Ольгу, возвращавшихся с прогулки. Невольно он посмотрел на девушку и на это раз обратил внимание, как быстро она опустила глаза, густо покраснев при этом.
– Пока таковых нет, к сожалению, – откровенно ответил Иван.
– Ничего, без усилий нет успеха, как говорится, а усилий Вы прикладываете много. Придёт время, и разберетесь.
– Будем надеяться, что удастся сделать это до Нижнего Новгорода.
– А если нет? – спросил Всеволод.
– Если нет, то вмешается полиция, и пассажиров временно задержат, возможно, вместе с пароходом.
– Да, что Вы? – удивился Гриша. – Мне же в Казань нужно! Господа вон путешествуют, им всё равно, а я – человек подневольный, мне дело делать нужно.
– Постараюсь приложить ещё больше усилий, чтобы Вы попали в Казань, – пообещал Иван. – Идёмте на пароход?
– Да, мы уже нагулялись, – подтвердил Всеволод.
Когда Иван вернулся на пароход, капитан сказал ему, что тело забрали и обещали прислать отчет о вскрытии в Нижний Новгород.
– Погрузка закончена, – продолжил он. – Городовому выделил каюту во втором классе, рядом с Вашей, как раз пустовала.
Иван подошёл к молодому полицейскому.
– Иван Иванович Трегубов, судебный следователь, Вас выделили в моё распоряжение.
– Да, я знаю, – подтвердил молодой парень, которому на вид было меньше двадцати лет, – Герасим Кондратьевич Елизаров.
– Давно в полиции? – спросил Трегубов.
– С весны, – ответил парень.
– Нравится?
– Конечно, я вырос на реке, пятый в семье. Мы всегда жили небогато, а батя мне говорил: учи грамоту, учи. Вот я и выучил. Теперь в полиции жалованье получаю. Больше, чем батя, – искренне похвалился Елизаров.
– Что ж, молодец, Герасим Кондратьевич. Пассажиры все вернулись, кто выходил с корабля?
– Все, вот список, – протянул городовой.
Елизаров напомнил Ивану самого себя, ещё не так давно урядника тульской полиции. Он поднялся на верхнюю палубу. Есть не хотелось, Трегубов был не голоден, но решил выпить горячего чаю. В ресторане он заметил нового пассажира, молодого человека в очках, который чем-то напомнил Ивану его друга, Николая Канарейкина, в студенческие годы. Может, это было из-за похожих очков. Новый пассажир сидел рядом с художником, они что-то активно обсуждали. Трегубов вспомнил про свои недавние подозрения и решил поближе познакомиться с Васильковым.
– Представите меня, Этьен? – подошёл он к обедающим.
– Иван Иванович Трегубов, судебный следователь.
– Арсений Вилков, студент, – представился новый пассажир. – Да, Вы не стойте, садитесь. Я уже знаю всё про Вас. Этьен уже рассказал, что было убийство, и Вы ведете следствие.
Пароходный колокол оповестил о скором отчаливании. Иван последовал приглашению и сел рядом с Арсением напротив Этьена.
– Что обсуждали? – попытался завязать светскую беседу Иван. – Итальянских мастеров эпохи возрождения? Я помню, что Вы любите Италию, Этьен.
– Нет, – засмеялся Арсений, – как можно обсуждать такую ерунду.
– Думаю, что для господина художника это не ерунда.
– Да нет же, – продолжал студент, – сейчас наступил решающий момент, вот о чём мы говорили. Этьен был за границей и многого не знает.
– Какой такой решающий момент? – спросил Иван, пробуя температуру чая, который принёс официант.
– Момент, когда крестьяне, наконец, поймут, как их угнетают помещики и самодержавие. Смотрите, в стране голод, но только у крестьян, а не у господ. Хлеба нет у тех, кто его и выращивает. Крестьяне всё поймут и присоединятся к пролетариату.
Иван удивился, что Арсений затеял такой разговор при нём, зная, что он – представитель власти. Может, он это специально делает, дразнит? Трегубов посмотрел на художника, тот сидел молча, отдав инициативу в разговоре молодому студенту.
– Я не совсем Вас понимаю, – проговорил Иван, чтобы окончательно определиться с Арсением – Вы что же, поддерживаете террористов, народовольцев? Поддерживаете Шевырева и Ульянова, которые хотели убить императора?
– Нет, – ответил Арсений, – «Народная воля» в прошлом, как и их действия, так могут себя вести недалёкие идиоты. Они получили то, что заслужили!
– Как же нужно вести себя умным людям? – немного успокоился Иван.
– Социал-демократия, вот что сломает хребет
