В отсутствие начальства - Николай Свечин
– С них первых я и начал, – ответил Авдеев. – Но впустую. Думаю, им тогда хорошую острастку дали. Суда над Ходоренко еще не было, и с ребят могут спросить. Вот они и опасаются, ведут себя осторожно.
– Весьма вероятно, – поддержал не имеющего чина статский советник и обратился к Сапожникову: – Николай Степанович, а что у вас?
Второй не имеющий чина лукаво улыбнулся:
– У нас кое-что есть.
Сыскные навострили уши. Надзиратель продолжил уже серьезно:
– Я начал с опроса агентуры, и один освед дал наводку. Есть такой Левон Бодрецов, армянин. Держит ссудную кассу на Бельской улице. Освед пробовал сдать ему нынче пенсне из нового золота. Будто бы на базаре нашел, но, скорее всего, врет, стащил он его… Так вот. Бодрецов разговаривать с ним не стал, велел зайти позже. Он был очень оживлен, как будто провернул удачную сделку. А перед этим от него вышел хлопец очень высокого росту!
Надзиратели загалдели, но статский советник хлопнул по столу:
– Тихо, господа! Это все, Николай Степаныч?
– Не все, но главное. Я пытался по горячим следам допросить и армяшку, но жена сказала, что он спешно уехал в Москву. Не иначе продавать или колье, или перстень, или все сразу.
– Или мех соболя, – добавил Лыков.
– Какого еще соболя? – удивились сыскные. – Про это речи не было.
– Азвестопуло взял его с собой для подарка разводке. Мех исчез, значит, убийца его тоже присвоил.
Тут заговорил Ткачев:
– Что же вы раньше молчали, Алексей Николаич? Я видел сегодня хороший воротник в городском ломбарде. Раньше его там не имелось. Соболя до Смоленска нечасто доходят.
– Давайте подробнее, Николай Евдокимович. Где этот ломбард?
– В здании городской думы на Большой Дворянской.
– Криминальное место? Часто вы там ловите краденое?
– Нет, что вы, – удивил питерца Ткачев. – Заведующий ломбардом – весьма почтенный человек, Иосиф Львович Короновский. Он уже тринадцать лет на должности, навел там порядок. За безупречную службу получил звание почетного гражданина. У Короновского с ворами разговор короткий!
– Значит, если я приду к нему, покажу полицейский билет и попрошу рассказать про мех, он честно все мне сообщит?
– Конечно, – заверил питерца начальник сыскного отделения, и надзиратели его поддержали.
Итак, план ближайших действий сложился. До разговора с губернатором трогать Зарако-Зараковского было нельзя, и поход в ломбард сыщик решил перенести на завтра. У него возникло странное ощущение, что вчера в Офицерской слободе он что-то упустил. Недосмотрел, недоделал. Надо поехать туда снова, теперь уже одному, и в тишине спокойно осмотреться еще раз.
– Господа. – Статский советник поднялся. – Поручаю вам покамест допросить бывшего дворника убитой. Когда взял расчет и почему? Видел ли что-то подозрительное? Подтверждает ли связь Мапететт с оценщиком? Займитесь окружением покойной. Были ли у нее подруги? Есть разговорчивые кумушки, помешанные на сплетнях, – хорошо бы найти такую.
– А что делать с Левоном Бодрецовым? – спросил Грундуль. – Может, налететь, пока его нет, да обыскать все как следует? Найдем подозрительное, возьмем его по приезде за пищик.
Но питерец не одобрил:
– Это если найдем. А что, если нет? Только насторожим. Пускай вернется домой. Возьмем его на вокзале, теплым. Если барыга скинет изумруды с перстнем в Москве, то приедет с большой суммой. Ему трудно будет объяснить, откуда такие деньги!
Не имеющий чина Авдеев возразил:
– Из Москвы только прямых шесть поездов в день, а еще проходящие. Как мы узнаем, каким из них вернется Бодрецов?
– Придется выставить круглосуточный пост. Задержать прямо на перроне и сюда, на обыск и допрос.
– Следователь не даст ордер, он большой законник.
– Я поговорю с Резниковым, ордер будет.
Вмешался Ткачев:
– А что с ломбардом? Мне сходить туда вместе с вами?
Лыков хотел провести разговор с заведующим ломбардом один на один, поэтому ответил:
– Нет, я сам, и не сегодня. Завтра.
– Но соболей к тому времени могут уже купить.
– Пускай. Нам же нужны не сами меха, а тот, кто их принес. Если Короновский – честный человек, он назовет продавца.
Губернский секретарь недоумевал:
– Зачем нам терять целый день? В сыске, вы же не хуже меня знаете, принцип такой: куй железо, пока горячо.
– Николай Евдокимович, ковать пока особо нечего. И ссудная касса, и ломбард могут оказаться ложным следом. А вы по нему сейчас побежите сломя голову. Вы всех барыг в городе обошли?
– Нет, – хором ответили смоленские сыщики.
А Корнильев даже стал загибать пальцы:
– Захар Цвирко с Толкучего, Калиник Герасимов с Чуриловки, Стратон Матвеев с Вылуповой улицы… Темный все народ. Колье с изумрудами они не потянут, но перстень вполне.
– Трактир Абрамовича на Базарной площади – самое скверное место, хозяин скупает краденое, – дополнил Сапожников. – И сбывает в Витебск.
Это была старая уловка блатер-каинов[32]: обмениваться купленными вещами. Смоленские сыщики будут искать перстень с рубином у себя, а его уже перекинули в другой город. Там он ляжет на прилавок чистым и будет продан без опаски…
– Вот видите, господа, у вас куча дел, – резюмировал статский советник. – А вы: налететь, обыскать, взять с поличным… Черта с два вы возьмете с поличным опытного жулика! Такие вещи надо готовить. Агентуру возле них иметь. Ну, разошлись по своим делам. Встречаемся здесь в шесть пополудни. Дайте мне ключи от квартиры Мапететт, и я пойду. Хочу еще раз все там осмотреть. Николай Евдокимович, у вас есть свои поручения надзирателям?
– Целый ворох, ваше высокородие, – хмыкнул Ткачев.
– Тогда ваша очередь давать им приказы. Помните только, что мои приказы важнее.
Лыков забрал ключи и вышел, успев услышать слова губернского секретаря:
– Грундуль, ты нашел, кто вынес с катушечной фабрики Гергарди полтора пуда бабита?
Командированный поднялся наверх, надеясь поймать наконец полицмейстера. В приемной сидел Руга и давился от смеха.
– Что такое?
– Да вот, Алексей Николаевич, читаю рапорты приставов.
– И много забавного?
Титулярный советник начал цитировать:
– Пристав Третьей части Алейник дает описание подозрительных людей, которые воровали брусья с плотов: «Лица у обоих лиц загорелые». Лица у лиц – каково?! Из Второй части сообщают: рабочий Лебяткин при переноске дров упал в Днепр и извлечен из воды уже мертвым. Страдал болезнью «припадок». Есть, оказывается, и такая болезнь…
– Понятно. А где полицмейстер?
Руга отложил рапорты и пояснил:
– Он недавно телефонировал, сослался на плохое самочувствие и велел прислать ему бумаги, требующие решения, на дом. Вот сижу готовлю.
– Владимир Эдуардович, у меня к вам будет просьба.
– Слушаю, Алексей Николаевич.
– В понедельник шестое мая, рождение государя, неприсутственный день. Я хочу пройтись по тем смоленским достопримечательностям, которые еще не видел. Будет у вас время мне их показать? И сопроводить пояснениями.
Помощник полицмейстера задумался:
– Я ведь не чичерон какой, многого и сам не знаю. Вам бы Грачева попросить, он считается сведущим человеком.
– И все-таки?
– А что вы хотите увидеть?
Питерец развел руками:
– В кафедральном соборе я до сих пор не был. Потом, говорят, у вас есть храмы, построенные до вторжения Батыя, и даже не один. Еще хочется побывать на том месте, где зарезали несчастного князя Глеба.
– Ну, это и
