Том Харпер - Рыцари креста
— Вот дерьмо! — произнес Сигурд таким тоном, словно уронил себе на ногу тяжелый щит или напоролся на колючий куст.
Я проследил за направлением его взгляда и непроизвольно ахнул. Двое норманнов упали наземь, словно поверженные незримой рукой. На колени рухнула и одна из лошадей. Только теперь я понял, что это был за блеск. На краю утеса стояли турецкие лучники и обстреливали угодивших в засаду норманнов.
— За мной!
Повесив щит на плечо, Сигурд дернул меня за руку и понесся к утесу. Варяги последовали за ним, карабкаясь по камням и продираясь сквозь заросли можжевельника. У меня в ушах стоял лязг доспехов. Мышцы мои горели от напряжения. Я боялся оступиться и потому старался смотреть себе под ноги, лишь изредка взглядывая вперед и моля Бога о том, чтобы увлекшиеся расстрелом норманнов турки не заметили нашего приближения.
Следуя за Сигурдом, мы обогнули долину и оказались на северном гребне. С того места, где мы теперь находились, можно было спуститься к утесам, с которых турецкие лучники вели обстрел оставшихся далеко внизу норманнов. Мы затаились за валуном, и Сигурд принялся считать неприятелей.
— Двадцать три, — объявил он.
— Вдвое больше, чем нас, — заметил я.
— Один варяг стоит троих турок. Мы пойдем на них цепью. Если что, сомкнем ряды и спрячемся за щитами. На этом выступе они одни, лошадей с ними нет. Если нам удастся подойти достаточно близко, они не смогут прибегнуть к своей излюбленной тактике.
— И что это за тактика?
Сигурд ухмыльнулся:
— Бегство!
Я с удовольствием и сам применил бы ту же тактику, однако у меня не было такой возможности. Мы оставили свое убежище и медленно двинулись вперед по каменистой осыпи. Подражая варягам, я шел, припав к земле и выставив перед собой щит. Пот струйками стекал из-под шлема, щекотал нос под защитной полоской; я не переставая клял себя за то, что в свое время выкрасил щит в красный цвет. Тем временем расстояние между нами и турками постепенно сокращалось. Мы ясно слышали пение луков и доносившиеся с дороги крики норманнов и лошадиный храп.
— Пора, — тихо шепнул справа от меня Сигурд. — Мы сбросим их вниз. Главное — не оказаться между ними и краем утеса. Мы…
То ли турки услышали его шепот, то ли кто-то из них обернулся, но в то же мгновение мы услышали громкий крик засевших на утесе язычников. Луки некоторых из них уже были снаряжены стрелами, и турки поспешили выпустить их в нас. С обеих сторон от меня слышался стук железных наконечников, ударявших в обтянутые кожей щиты.
— Вперед! — взревел Сигурд.
Он поднялся во весь свой огромный рост, как медведь, напавший на охотника. Топор заплясал в его руках. Не обращая внимания на летевшие в его сторону стрелы, он преодолел оставшееся расстояние и своим страшным щитом, из которого торчали турецкие стрелы, ударил в лицо первого попавшегося ему противника. Стрелы разлетелись в щепы, превратив лицо рухнувшего замертво турка в кровавую маску.
Все прочие варяги тоже сошлись с неприятелем в рукопашной. Я видел со всех сторон окровавленные топоры и слышал варварские крики, однако оставался на прежнем месте, не решаясь вступать в сражение. Мне доводилось биться с врагами императора в горах Лидии и бороться с наемниками и ворами на улицах Константинополя, и каждый раз в сердце моем боролись гнев и страх, и каждый раз мне приходилось ждать, когда же ярость возьмет верх над боязнью. С возрастом эта борьба становилась все упорнее, но все равно я не мог предать Бога и своих друзей. Устыдившись собственного малодушия, я вступил в бой.
Турки побросали луки и стрелы и взялись за копья и клинки. Противники нещадно кололи и рубили друг друга. Один из турок нанес мне удар копьем, однако я успел подставить щит, и копье, уйдя в сторону, прошло рядом с моим плечом. Турок по инерции сделал пару шагов вперед, и я, вспомнив давно забытые навыки, ударил его мечом в челюсть. Изо рта его хлынула кровь, он осел наземь, и наши взгляды встретились, одинаково исполненные недоверия. Потом его голова упала на грудь, а я стал искать нового противника.
Но мое участие в битве этим и ограничилось. В конном бою и в стрельбе из лука турки не знали себе равных, однако в рукопашной они, конечно же, не могли тягаться с северянами. Утес был усыпан множеством трупов. Оставшиеся в живых турки отступили к самому краю уступа. Сигурд с силой ударил одного из неприятелей в грудь, тот потерял равновесие, закачался и сорвался вниз. Дальнейшее сопротивление было бессмысленным. Понявшие это турки побросали оружие и рухнули на колени, моля о пощаде.
Я подошел к Сигурду, стоявшему над обрывом. Оба мы тяжело дышали, оба были с ног до головы вымазаны кровью и неизбежной в таких случаях грязью, оба слишком возбуждены для того, чтобы говорить. Внизу, среди росших у дороги сосен сбились в кучу норманны Танкреда. Здесь же лежали пронзенные стрелами воины и кони. Немного поодаль на дороге стоял отряд выстроившихся в линию турецких конников, с сомнением поглядывавших в нашу сторону.
— Возьмите луки, — приказал Сигурд. — Иначе турки не поверят в то, что они проиграли!
Варяги, уже начавшие снимать доспехи с убитых турецких воинов, быстро выполнили приказ. Опустившись на колени на краю утеса, они, не целясь, выпустили в сторону турецких конников с десяток стрел, одна из которых упала шагах в двадцати от цели. Этого оказалось достаточно для того, чтобы вразумить турок. Последняя стрела была еще в воздухе, когда они поворотили своих коней и пустили их легким галопом в направлении Антиохии.
У меня внезапно подкосились ноги. Я присел на камень и обвел взглядом залитое кровью поле боя. Один из варягов был тяжело ранен в плечо турецким копьем, и товарищи поили его водой из фляги. Он должен был дожить по крайней мере до того момента, когда станет ясно, не воспалилась ли его рана. Другие воины получили менее серьезные ранения. Что касается турок, то я насчитал одиннадцать убитых и умиравших от ран, еще сколько-то упало с утеса. Нескольким туркам удалось просочиться сквозь наш строй и бежать. Никто их не преследовал.
Я поймал на себе взгляд Сигурда. Похоже, что и его рука лишилась былой твердости.
— Когда же кончится эта кровавая бойня? — буркнул он и поддал ногой вражеский шлем. Тот запрыгал вниз, звеня подобно кимвалу, и выкатился на дорогу. — Был бы в этом хоть какой-то смысл…
— Мы спасли Танкреда и его людей, — напомнил я ему. — Быть может, однажды они отблагодарят нас за это.
— О чем ты говоришь? Они почувствуют не благодарность, а стыд, вызванный тем, что их спасла горстка женоподобных греков. — Сигурд отвернулся. — А когда мы вернемся назад, Деметрий, то обнаружим, что пролитая сегодня кровь не выбила и камешка из стен Антиохии.
11
Мрачное пророчество Сигурда оказалось точным. Когда мы спустились к дороге, оставив на утесе тела поверженных врагов, норманны, обязанные нам своим неожиданным спасением, встретили нас издевками и насмешками. Их настроение несколько улучшилось после того, как в соседней долине были обнаружены привязанные лошади, несомненно оставленные там прятавшимися наверху турецкими лучниками. Однако спор о том, кому они должны достаться, едва не привел к новой стычке. Танкред требовал отдать лошадей ему, делая упор на свое благородное происхождение, Сигурд же упрямо напоминал ему о том, чего удалось добиться варягам, пока норманны прятались под деревьями. В конце концов, когда они перешли на крик и выхватили из ножен мечи, я вмешался в их спор и договорился с обеими сторонами о том, что наш отряд вернется в лагерь верхом, а окончательный дележ добычи мы доверим Боэмунду.
Хотя я никогда не был завзятым наездником, на этот раз поездка верхом стала для меня настоящим благом. Долгое пешее путешествие по вражьим землям, пребывание в кошмарном подземном капище и кровавая схватка лишили меня последних сил, и потому я был рад отдохнуть в седле, пока лошадка будет нести меня к дому. Взятые нами в плен пятеро турок плелись позади под пристальным наблюдением варягов.
На переправе мы встретили еще один отряд конников. Танкред радостно поскакал к ним навстречу, оставив за собой пенную дорожку, и приветствовал их как лучших друзей. Набрав полные сапоги воды, я подъехал ближе и услышал, как они обменялись приветствиями на языке норманнов.
— Слава богу, ты вернулся целым и невредимым! — воскликнул один из них. — Часа три назад из ворот Святого Георгия выехал конный отряд. Мы знали, что ты повел своих людей к южным холмам, и боялись, что вы столкнетесь с ними. Примерно час назад турки вернулись, причем их стало меньше.
— Мы действительно встретились, — подтвердил Танкред. — И по милости Божьей доказали им, что здесь не осталось ни пяди земли, на которой они могли бы чувствовать себя вольготно. Но откуда они знали, где нас искать? Мы покинули лагерь еще до рассвета.
