Секретная часть - Валерий Георгиевич Шарапов
– В 6-м Управлении, говоришь, работаешь, майор? – кокетливо ворковала Галина. – А почему всего только майор? Это плохо, надо исправить. Такой орел, и на побегушках у начальства. Слушай, я тебе номерок черкну, а ты уж сам решай, чего хочешь в этой жизни, договорились? Не обижу, не бойся, еще «спасибо» скажешь… Эй, народ, дайте кто-нибудь бумагу и ручку!
Сумасшествие захлестывало. Перспектива умереть председателем КГБ, в принципе, устраивала, но не таким же способом! Можно представить, в какой крендель свернул бы его Юрий Владимирович…
Галина многое понимала, смеялась, ее глаза буквально издевались. «Вообще-то, она баба нормальная, – характеризовали дочку Брежнева знающие сослуживцы. – Гулящая, взбалмошная, вспыльчивая, но все равно нормальная. И с юмором все в порядке. Не повезло ей в личной жизни, не те попадались, вот и страдает, бухает, в загулы пускается…»
Прибежали подчиненные, доложили, что в квартире никакого Жарковского нет. Кто бы сомневался…
Галина не хотела его отпускать, надувала губы, словно у нее отнимали новую игрушку. Форменная клиника! Кольцов вел себя по-джентльменски, учтиво раскланялся, пообещал, что, может быть, обязательно позвонит. В глазах Галины стояло насмешливое сожаление. Ей было плохо – среди всего этого блеска, материального изобилия, толпы подхалимов. Не было в жизни счастья, приходилось топить кручину в вине. Майор ловил себя на мысли, что жалеет эту женщину. Но когда захлопнулась дверь квартиры и за спиной остался первый лестничный пролет, груз облегчения свалился ему прямо под ноги.
– Слушайте, а что это было-то? – волновался Швец. Его оставили у входа, и самого интересного парень не видел. – Жарковского нет на хате, это понятно, а кто есть-то? У вас такие лица, прошу прощения…
– В Галину Брежневу вляпались, – икнув, сообщил Вишневский. – И у нашего командира начинается непростой период жизни.
– Да вы что? – изумился Швец. – Вот это поворот! И что, нас завтра уволят?
На улице стало легче, распрямилась спина. Сотрудники сдавленно хихикали, прятали глаза. «Им смешно, а мне жениться», – подумал Михаил.
– Ну а что, – разглагольствовал Вишневский. – Баба, кстати, в соку, с такой не стыдно выйти в свет. Вы подумайте, товарищ майор, может, оно того стоит? Через год полковником станете, через два года – генералом. Про нас, конечно, забудете, кто мы такие? Чурбанов, в принципе, препятствие, но ведь для нас не существует нерешаемых задач?
– Вы даже похорошели, товарищ майор, – подметил Москвин. – К чему бы это?
– Так, хватит глумиться, – отрезал Кольцов. – Разговорились больно. А с вами, товарищ старший лейтенант, мы еще побеседуем. – Он со злостью уставился на Москвина. – Ты какого черта лезешь поперек батьки? Из-за тебя мы чуть не вляпались в историю!
– А вы его до микромайора разжалуйте, – посоветовал Григорий, – пусть бегает с одной маленькой звездочкой.
– Так я же как лучше хотел… – стал оправдываться Москвин.
У машины закурили, приходили в чувство. Водитель поглядывал с нетерпением – дома ждали жена, дети. На улице темнело, но движение на проспекте не прекращалось. Столица жила своей насыщенной жизнью.
– Слушайте, а с Жарковским-то что? – вспомнил Швец. – Где его теперь искать?
– И зачем ты только это спросил? – всплеснул руками Вишневский. – Такой вечер испортил…
Об инциденте с Галиной Леонидовной Брежневой следовало доложить. Смех смехом, а последствия никто не отменял. И запустить их могла даже не Галина, а любой из присутствующих в квартире. О том, что это не люди с улицы, Михаил уже догадывался.
Полковник Рылеев работал допоздна. Он сидел за столом, что-то читал в свете настольной лампы. Поднял голову, снял очки.
Кольцов рассказывал с виноватым видом. Роль в случившемся Вадика Москвина Михаил опустил – сам с ним потом разберется. По мере изложения полковник становился как-то меньше в размерах, втянул голову в плечи, казалось, сейчас зажмурится.
– Кольцов, ты с дуба рухнул? – полковник закашлялся, начал подниматься, но передумал. – Ты что делаешь, майор? Хочешь, чтобы нас всех тут разогнали к чертовой матери? На Чурбанова мне плевать, но если твоя история обрастет липкими подробностями и все это дойдет до самого верха…
– Не дойдет, товарищ полковник. Галина Леонидовна папе не расскажет – она вменяемая и с юмором.
– С каких это пор? – проворчал Рылеев. Потом опомнился, смутился: – Ты ставишь нас в глупое положение, майор. Вот какого рожна ты туда поперся?
– Нас не предупредили, кто там гвоздь программы…
– А у самого головы нет, чтобы подумать? Полезли со своими корками, переполошили порядочную публику… Не могли притвориться кем-то другим?
– Кем, товарищ полковник? Танцорами балета телевидения ГДР?
Рылеев подавился, начал кашлять, выплевывая мокроту и нервный смех. Махнул рукой:
– Уйди с глаз долой, Кольцов, не могу тебя больше видеть… Нет, подожди, присядь.
Михаил примостился на край стула, преданно уставился начальству в глаза. Полковник вытер набежавшую слезу, откашлялся.
– А как вообще прошло?
– Нормально, Валерий Леонидович, чарам не поддался.
– Были чары? – насторожился полковник.
– Еще какие, вы же знаете Галину, пристала как репей, еле сбежал…
– Эх, майор, подводишь ты нас под монастырь… Ну все, теперь, как честный человек, ты обязан на ней жениться. Про меня-то не забудешь, когда взлетишь в поднебесье? Но учти, возможны варианты, и свое «поднебесье» ты встретишь в подвале на известной площади.
– Товарищ полковник, и вы туда же? – взмолился Михаил. – Мне и так уже все косточки перемыли. Может, достаточно?
– Не надейся. – Рылеев сглотнул. – Теперь жить с этим будешь. Ладно, что с Жарковским?
– Работаем, Валерий Леонидович. С вечеринки на проспекте Мира он сорвался до приезда наших сотрудников. Думаю, разминулись за считаные минуты. Квартира Жарковского под наблюдением, дача в Светланово – тоже. Куда он может податься, пока не знаем. В любом случае он долго не пробегает, фигура видная. Нужны деньги, одежда, еда, надежное убежище. Понимает, что его объявят в розыск и рано или поздно возьмут.
– Хотелось бы рано, а не поздно, – проворчал Рылеев. – А для тебя это единственный способ поправить свое шаткое положение… Ладно, шучу, хотя когда-нибудь мы с тобой дошутимся. Привлекай все силы, отправь людей на усиление постов. Сам иди спать. Но если что-нибудь случится – будь готов.
– Вы серьезно, Валерий Леонидович? – удивился Кольцов. – Могу идти спать?
– Иди, пока я не передумал, – поморщился Рылеев. – Ты сегодня пострадавшая сторона, восстанавливай силы. – Полковник не удержался от язвительного смешка: – И помни, что мечтать не вредно…
Насмешки в этот день на службе не кончились. На свою беду он рассказал о случившемся жене, опустив секретные рабочие моменты. И рассказал не где-нибудь, а в супружеской постели. Едва закончил, сразу пожалел – Настя смеялась до упада, даже подушка намокла.
– Я думал, ты меня пожалеешь, – обиделся Кольцов.
– Да ну тебя, – отмахнулась Настя. – Это меня жалеть надо, а не тебя. Ты-то в любом случае не пропадешь. Странно, что ты вернулся домой. Или за вещами? Эх, родной, тебя ожидало такое светлое будущее… Слушай, – Настя приподнялась, – а Галина Леонидовна не будет тебе мстить за то, что ты так подло с ней обошелся? Обманул ожидания несчастной женщины. Я пока не готова ехать на Колыму. Не забывай, что у нас с тобой маленький ребенок…
Он решительно пресек дальнейшие насмешки – крепко обнял жену, и оба они утонули в ворохе постельного белья. Потом она уснула, а Кольцов лежал, боялся пошевелиться, разглядывал рисунок на обоях, проступающий в лунном свете. Уснул и подпрыгнул, когда часовая стрелка едва оторвалась от цифры три. В прихожей верещал телефон. Стонала и ворочалась Настя, умоляла заткнуть проклятый аппарат. Михаил втиснул ноги в тапки, заспешил в прихожую.
– Капитан Нетребин, – отчиталась трубка. – Докладываю, товарищ майор. Примерно час назад у дачи Жарковского в Светланово остановилось такси. Сотрудники не успели среагировать, объект прошел через калитку и заперся в доме. Там двое наших на «Жигулях» и ваш Москвин. Боюсь, уснули, хотя и отрицают. Лицо гражданина они не зафиксировали, но, судя по сложению, это Жарковский. И дача его. Штурмовать строение не стали, взяли под контроль выход и окна. Сначала в доме горел свет, потом погас. Вас решили не беспокоить, но на центральный пост доложили.
– Однако сейчас ты телефонируешь именно мне, – подметил Кольцов.
– События последовали, товарищ майор, – разъяснил дежурный. – Свет не горел, решили, что он спать лег. Приготовились взламывать дверь – не ждать же до утра, пока выспится? Тут и случилось. Засек он их, видимо, из окна, когда они под домом шли… Гараж примыкает к дому, выезд прямо на дорогу, а в гараже машина – ГАЗ-24, еще первой модели. Он на другой ездит, это и сбило с толку… В общем, ворота распахнулись, он выехал, повредил соседскую ограду, но как-то развернулся и уехал. Крепкий орешек оказался, товарищ майор… Наши пока до машины добежали – а он уже далеко. Гнались по поселку, потом по лесу, приблизились к нему – номера разглядели… Потом наехали на препятствие, там участок дороги – просто ужас…
