Секретная часть - Валерий Георгиевич Шарапов
– У меня нет возможности получать с мест секретную информацию… – Женщина опустила голову. – Этим занимается другой человек… Я могу лишь ее расшифровать, систематизировать и безопасно вынести из здания…
– Продолжайте, Наталья Прокопьевна. – Кольцов сменил тон. – Помните, вас спасет только полное признание и сотрудничество со следствием. Если ваша вина незначительная, суд это учтет, и наказание будет не столь суровым.
Гончарова говорила, не поднимая головы. Она не получала сведений из первых рук, хотя весь поток секретной информации с объектов 12-го управления МО проходил через нее. Схема доставки данных заинтересованным лицам была сложна. Начальным звеном, по крайней мере, в столице, являлся некий Владлен Жарковский – ее коллега. Данный субъект возглавлял отдел научно-технической информации, расположенный в отдельно стоящем здании на улице Горького. В его обязанности входила систематизация данных, хранение и обеспечение их безопасности. Проще говоря, что охраняешь, то имеешь. Контуры преступной группы, наконец, проявились. Гончарова получала «посылки» от Жарковского и передавала их Полякову. Последнее передаточное звено – дипломаты из американского посольства, которые щедро оплачивали работу предателей. Система доставки секретных данных была запутанной, но так требовали американцы, в первую очередь для собственной безопасности. Определенная логика в этом имелась – система усложненная, но в случае провала трудно выявить все звенья цепи.
– Вы хорошо знакомы с Владленом Жарковским?
– Ну… так, – Гончарова сделала неопределенный жест. – В личной жизни с подобными субъектами стараюсь не связываться. – Она смутилась и даже зарделась.
– Хорошо, об этом поговорим позднее. Сейчас ступайте в камеру, через некоторое время мы снова поговорим.
Хватило нескольких часов, чтобы собрать информацию о Жарковском, не потревожив его самого. Полковник Рылеев поворчал, но надавил на нужные кнопки. Фигура была в высшей степени любопытная. Формально Жарковский имел звание подполковника, но форму, как и Наталья Прокопьевна, носил редко. Структура, в которой он служил, была предельно засекреченной, в официальный перечень отделов и секторов даже не входила. Название организации не отражало суть ее деятельности.
Со своими обязанностями Жарковский справлялся, во всяком случае, так считалось. К зданию подключались коммутационные сети, то, что по ним текло, имело двойную степень шифрования. Здание неназойливо охраняли офицеры секретного подразделения.
Жарковский считался ценным, хотя и молодым работником, имел связи и покровителей на улице Знаменка, водил знакомства с влиятельными лицами. Поступающая информация не могла не удивлять. В рабочее время – собранный, деятельный товарищ, в свободные часы – свой в доску парень (опять же, в определенных кругах), любитель вечеринок, плейбой, повеса. Стройный красавчик с блестящим чувством юмора, весельчак, обходителен с дамами – именно то, что нравится женщинам в мужчинах. Семьи нет – и немудрено с таким образом жизни. Любитель выпить, посудачить на отстраненные темы, хорош в любой компании – от кордебалета до партсобрания. На работе всегда свеж, строг с подчиненными, компетентен. Как человеку это удается – загадка. Богата страна талантами.
Жарковский имел квартиру на Кузнецком Мосту и дачу в подмосковном поселке Светланово. В оба адреса выслали людей, откомандированных Рылеевым. Дело близилось к вечеру, но ни дома, ни на даче Жарковского не было. Часы показывали половину восьмого, когда в комнату для допросов снова ввели Гончарову.
– Я повторяю свой вопрос, Наталья Прокопьевна: вы хорошо знаете Жарковского?
– Нет, я же вам сказала…
– Наталья Прокопьевна, не расстраивайте меня. Мы договорились – только предельная откровенность. А вы начинаете юлить даже в мелочах. Боюсь представить, как у нас сложится дальше. Мне глубоко безразлично, в каких отношениях вы состоите с Жарковским, пусть даже вы тайно обвенчаны. Уверен, вы не питаете иллюзий после того, что сегодня случилось. Все кончено. Где он может находиться? Рабочий день закончен. Жарковского нет ни дома, ни на даче. Задерживается на работе? Где-то еще? Не тяните, Наталья Прокопьевна.
– Сегодня… как бы это выразиться… званый вечер в одной из квартир на проспекте Мира… – щеки женщины заалели, – он должен быть там…
– О, вы так осведомлены, – хмыкнул Михаил. – Вас тоже туда пригласили? Впрочем, молчу, вы же не собираетесь сегодня идти на вечеринку? Подробнее, Наталья Прокопьевна, что за квартира, адрес?
Краска не сходила с женского лица. Майору было плевать. По идее, и Гончаровой следовало плевать, но не скажешь. Странная женщина. Она сбивчиво назвала адрес. Шикарная квартира на четвертом этаже в добротном «сталинском» доме, шесть или восемь комнат (да еще каких!), квартира формально записана на дочь директора ЦУМа, хотя, возможно, ей и принадлежит, папа в состоянии делать своим чадам царские подарки. Вечеринка начиналась в семь…
– Поправьте меня, Наталья Прокопьевна, если ошибусь. Вы там бывали. С Жарковским или без – не важно. Представлены контингенту, знаете квартиросъемщиков, даже номер телефона. Вы были в числе приглашенных и собирались пойти, поскольку еще не знали, что в вашей жизни произойдут столь серьезные перемены. Не надо смущаться, Наталья Прокопьевна. В посещении подобных мероприятий нет ничего противозаконного. Партия и правительство разрешают гражданам проводить досуг по их усмотрению. Справились со смущением? Звоните. – Майор пододвинул к арестантке телефон. – Убедитесь, что Жарковский там. Позовите его к телефону, скажите, что задерживаетесь. Придумайте убедительную причину. Смелее, Наталья Прокопьевна. И без глупостей.
Она колебалась, потом сняла трубку, стала набирать номер. Пальцы срывались, пришлось повторить попытку. К телефону долго не подходили. Потом сняли, наконец, трубку. Глухо доносилась музыка.
– Яна Викторовна? – Наталье пришлось повысить голос. Он нервно подрагивал. – Это Гончарова, здравствуйте… Да нет, я знаю, просто… задерживаюсь. Владлен у вас? Дайте ему, пожалуйста, трубку… – На другом конце возникла пауза. Гончарова угрюмо смотрела на майора госбезопасности, потом отвела глаза. – Владлен Тимурович? – Она встрепенулась, вся подобралась. – Это Гончарова. Прошу прощения, дела задерживают… У вам там все в порядке? Я так и думала, – женщина невесело усмехнулась. – Смотрите, не налегайте… Ах, сегодня пятница… Я буду примерно через час. Яна Викторовна уже в курсе…
Она положила трубку и тоскливо посмотрела на майора. Кольцов придвинул к себе аппарат, сделал срочный звонок. Продиктовал адрес. Двух сотрудников – немедленно туда, снабдив приметами подозреваемого. Одному – дежурить у подъезда, другой пусть выяснит насчет черного хода. Повесил трубку, сухо улыбнулся:
– Вот видите, Наталья Прокопьевна, ничего ужасного. Теперь молитесь, чтобы все закончилось благополучно.
Глава пятая
Проспект гудел, невзирая на девятый час вечера. Еще не стемнело, только начало смеркаться. Столица жила вечерней жизнью. Одну из основных артерий Москвы заполонили гуляющие москвичи, гости столицы, иностранные туристы. Проспект Мира в окрестностях ВДНХ был помпезен и величав.
Водитель остался в машине, прижавшейся к тротуару, остальные чинно проследовали к дому – через симпатичный сквер. Здание недавно отреставрировали, окрестности сияли чистотой. Сотрудник, гуляющий по дорожке, лаконично доложил: подозреваемый не выходил. Коллега дежурит с обратной стороны дома.
Подъезд был просторный, недавно помытый. На площадках между маршами можно было устраивать многолюдные дискотеки.
– Какие же здесь квартиры, если такой подъезд? – бормотал Швец.
– Советские граждане должны жить хорошо, – ухмылялся замыкающий процессию Москвин. – Пока не всем это удается, но однажды очередь дойдет и до нас.
На площадке четвертого этажа мялись двое крепких мужчин в легких куртках. Из-за двери, обитой декоративными панелями, доносился шум, смеялись женщины.
– Вы приглашены? – Мужчина заступил дорогу, смотрел придирчиво. Министерством внутренних дел от него разило, как от алкаша – перегаром. И это было странно.
– Мы всегда приглашены. – Михаил показал удостоверение. – Освободите проход, если не сложно. Мы выполняем свои служебные обязанности.
– Здесь? – Мужчина не поверил, переглянулся с напарником. Тот пожал плечами: – Майор, а не пойти ли тебе?
– Любезный, вы не охренели?! – Михаил повысил голос. – Понимаете, кому вы хамите? Повторяю, мы пришли не развлекаться, и нам плевать, кого вы здесь сторожите. Уйдите с дороги, если не хотите стать фигурантом дела. Или постреляем?
– Майор, ты тоже не понимаешь, что делаешь, – процедил бугай, но все же отодвинулся. – Хочешь неприятностей? Будут тебе неприятности.
«А что я, интересно, такого делаю?» – подумал Михаил.
Все это выглядело несколько странно. Сотрудники с каменными лицами проследовали мимо охранников.
– Иди, звони, – бросил один другому.
За дверью заразительно смеялись женщины.
– Бордель, что ли? – прошептал Москвин. – Эх, давненько мы не посещали вечеринки…
– Как называется охранник в борделе? – Швец подмигнул Кольцову и покосился на стражей. И сам же ответил: – Бордельтерьер, гы-гы…
Прыснул Вишневский и позвонил в дверь. Из квартиры доносились сокрушительные дискотечные ритмы. Дверь открыла дама в коротком платье, даже не посмотрела, кто пришел, убежала. Очевидно, пускали всех, кто мог пробиться через охрану. Чекисты шагнули в чужие
