Весь мир театр (СИ) - Воля Олег

– Месяца хватит. А затем отправьте этого бездельника с поручением куда-нибудь во Францию, пусть там совершенствует свои мужланские навыки.

По ходу повествования Генри пришлось продемонстрировать и свой пояс с гримом, и свои способности к голосоподражанию. Они королеву просто восхитили, и в дальнейшем, видя произведенный успех, все происходившее с ним он принялся пересказывать куда подробнее и на разные голоса.

В конце рассказа королева вызвала прислугу и приказала принести воду и все остальное, что нужно для умывания.

Когда Генри привел себя в порядок, королеву, Томаса и Кристофера ждало еще одно удивительное открытие.

– Надо же, а без грима и не похож совсем, – сказала Елизавета, рассмотрев уже истинное лицо Рэя. – Чудеса, да и только. Еще недавно бы сказали, что тут не обошлось без колдовства!

– Действительно, талант! – восхищенно сказал Марлоу. – А теперь я тебя точно узнал, – обратился он к актеру. – Я недавно видел тебя на сцене «Глобуса», ты играл служанку!

– Грим меняет людей, ваше величество, – скромно потупился Генри.

– Мне ли не знать, – фыркнула королева. – К сожалению, наступает такой момент, что даже грим… Впрочем, оставим эту тему.

Генри все же осмелился спросить:

– А что же меня выдало, ваше величество? Как вы меня узнали?

Королева улыбнулась, и кивнула в сторону Марлоу.

– Кристофер все это время был здесь. Мы не хотели его присутствия на заседании, ибо боялись, что он может все испортить своим острым языком. Твое появление в зале было для нас совершеннейшим сюрпризом, и сначала мы подумали, что Кит нас ослушался. Но, приглядевшись, мы увидели что у тебя глаза зеленые, а не карие. Ну и засим мы стали подмечать отличия и совсем успокоились. Правда, мы подумали, что это твоя хитрость, Томас, – обратилась она уже к Уолсингему: – Как ты мог не распознать подмену?

Тот развел руками.

– Обстановка в зале не располагала. Сесилы жаждали крови, и я был сосредоточен больше на их лицах и лицах тех, кого можно было привлечь на свою сторону.

Королева молча кивнула, а Генри, вдохновленный такой неожиданной добротой к своей персоне, задал еще один, главный для него вопрос:

– А что теперь будет со мной?

– Мой двойник выразил вопрос, волнующий так же и меня, – добавил Марлоу. – Что будет со мной?

Елизавета помрачнела.

– Сесил уже обозначил, на что он и его единомышленники согласны, – печально произнесла Елизавета. – Тебе, Кристофер, придется исчезнуть из Англии. Надолго, если не навсегда. Ты поможешь ему, Том? – обратилась она к Уолсингему. Тот в ответ поклонился.

– Разрешите мне высказать одну просьбу, – вступил Марлоу.

– Пожалуйста, Кит, – легким кивком королева разрешила продолжить.

Марлоу сделал легкий поклон и указал на Генри.

– Я думаю, что этот молодой человек мне в сем деле тоже очень пригодится. В изгнании понадобится надежный товарищ и слуга. Этот юноша доказал, что он весьма ловок и хитер, однако цель его, скажем так – не совсем законных действий, была благородна, он защищал честь и бессмертную душу родного человека. Это говорит о большой смелости и преданном характере. Жаль было бы терять такого… подданного. К тому же он знает, – на последнем слове был сделан особый упор, – а мы знаем, что он – знает. Мистер Генри производит впечатление умного человека, и будет держать язык за зубами… Я прав?

– Истинно, сэр! – преданно выкатил глаза Генри. – Да я мало того, что еще и не знал, о чем вы намекаете, сэр, так еще и все успел позабыть…

– Похвальное умение, – одобрил Уолсингем.

Томасу показалось, что, но уловил мысль Кристофера. То, что этот актер может перевоплотиться в Марлоу… Возможно, это поможет решить их проблему – красиво вычеркнуть Кита из списков живых и дать ему возможность продолжить свое существование под другой личиной. Если же он ошибся, и Марлоу действительно хочет сохранить жизнь эдакому молодцу, то тоже хорошо – парень действительно не промах, и Уолсингем уже оценил открывающиеся перспективы: если этот Генри не глуп, то он согласится работать на него, а значит, рядом с Кристофером появится пара зорких глаз и чутких ушей. За таким человеком, как Кит, все равно придется приглядывать…

Уолсингем придал лицу твердость и, сурово уставившись на актера, спросил:

– Может ли королева рассчитывать на вас в этом щепетильном деле, мистер Генри Рэй?

Генри смутился под их внимательными взглядами, но нашел в себе силы произнести достойно и искренне, обращаясь прямо к королеве:

– Вы можете располагать мной всецело, ваше величество. Я не подведу ни вас, ни сэра Марлоу! Клянусь своей бессмертной душой!

Давая эту клятву, Генри прекрасно понимал, что альтернативой было бы всплыть раздувшимся утопленником в Темзе или сгнить безвестным узником в Тауэре, причем первое было куда более реальней второго. Однако он дал клятву с легким сердцем; невольно побывав в шкуре опального бастарда, Генри проникся к нему искренней симпатией, да и сейчас его будущий хозяин держал себя более чем достойно. Также Генри подумал о новых возможностях, что открывались перед ним, и они были совсем не похожи на перспективы актера, пусть даже лучшего театра Англии; а юное сердце звало к приключениям.

Видимо, тени этих мыслей все же пробежали по рдеющим румянцем лицу Рэя, и Марлоу, уловив их, довольно усмехнулся.

Он тоже был доволен, так как рассчитывал в дальнейшем использовать Генри в качестве связного между ним и Шекспиром – бросать свои труды – сонеты и пьесы он не планировал, а Генри знал уже и так много, что лучшего человека ему было не найти.

– Есть ли у тебя, мой мальчик, какая-нибудь просьба к нам? – мягким голосом спросила королева.

«Ничего не проси у сильных мира сего», – когда-то сказал ему дед. Но сейчас Генри решился нарушить заповедь старика:

– Есть и даже две, ваше величество! – ответил пылко Генри и сделал самый изящный и низкий поклон, на который был только способен.

– Вот как? Целых две? – недоуменно повела головой королева. – И какая будет первой?

– Чтобы моего деда похоронили как подобает христианину… – Генри сглотнул комок в горле, образовавшийся от охватившего его волнения. – Я, наверное, не смогу присутствовать на похоронах?

– О, конечно, Генри. Томас, распорядись и проследи, – махнула рукой королева.

– Будет исполнено, ваше величество. Но уместно ли от имени самой королевы решать столь мелкий вопрос? При всем уважении, это же не похороны знати.

– Могла я где-нибудь видеть вашего деда ранее? – спросила Елизавета, переведя взор на Генри.

– Да, ваше величество, в прошлом году мы показывали короткие комические сценки в день вашей коронации, дед играл испанского гранда.

– О, как же, помню, такой высокий мужчина с седыми висками. Стало быть, я его знаю. Знаю, Томас.

– Я вас понял, ваше величество, – поклонился Уолсингем, – я прослежу.

– Итак, теперь вторая просьба, юноша.

– Поцеловать руку ее величества, это была бы для меня лучшая награда!

– Вот, Томас, и ты, Кристофер, – сказала королева, рассмеявшись и протянув руку, к которой осторожно прикоснулся губами Генри. – Обратите внимание… Даже странно, откуда столько галантности в этом мальчике – простолюдине! Не удивлюсь, если в его рождении тоже есть какая-то загадка…

Сказав это, королева многозначительно кивнула и поднялась с кресла, давая понять, что аудиенция окончена. Уолсингем и Рэй с поклонами вышли из покоев.

В Лондон Генри возвращался в экипаже Уолсингема. По пути пришлось внимательно выслушать довольно плотный инструктаж и запомнить много новых правил, которыми теперь придется руководствоваться.

Рассказал шеф разведки и о штатном способе контакта для двух агентов через зачерненный пенни и даже выдал один такой – для первого задания – вместе с дюжиной шиллингов на текущие расходы. Генри должен был, не теряя времени, собрать свои пожитки и отправиться в городок Дептфорд, ниже по течению Темзы. Где нужно было под личиной Марлоу вселиться в таверну на улице Дептфордстренд, которая принадлежала некоей Элеоноре Булл, и встретиться там с агентом Робертом Пули и его людьми. Следующие инструкции Генри должен был получить от этого агента.