Борис фон Шмерцек - Второй Грааль
Мысли Эммета заметались. Номер 421. Всегда один и тот же. Почему? Определенно не из-за красивого вида. Может быть, оттуда можно наблюдать то, что невозможно увидеть из других номеров отеля?
— Когда мистер Бакстер возвращается? — спросил Эммет.
— В следующую субботу.
— Сегодня только воскресенье. Могу я забронировать этот номер на ближайшие несколько дней?
Девушка справилась в компьютере и кивнула:
— Только до утра субботы. Вы должны освободить номер и выписаться не позднее десяти часов.
— Договорились. — Эммет улыбнулся. — Главное, что у меня будет самый прекрасный вид, который может предложить Порт-Судан.
18
Исфахан, Иран
Лара Мозени вошла в свою квартиру, поставила в спальне чемодан и рухнула на кровать. Полет из Глазго через Лондон в Тегеран и последующая трехсоткилометровая поездка на поезде по стране были утомительными. Кроме того, она еще не оправилась от нападения на Лейли-Касл. Лару по-прежнему мучила мысль о том, что именно она привела преследователя в Шотландию. Никогда она не сможет простить себе эту ошибку.
Лара уставилась в потрескавшийся потолок и почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Она понимала, что сейчас должна ощущать не скорбь, а страх. Здесь, в Исфахане, она не была в безопасности. Хотя тюрьма Анарак лежала в добрых ста пятидесяти километрах отсюда, на востоке, с другой стороны Кухрудских гор, и полиция не знала адреса беглянки, но сам факт побега должен был получить широкий резонанс.
При аресте ее сфотографировали. Поэтому Лара решила полистать газеты за последние дни, стопкой сложенные под дверью ее квартиры. И с облегчением убедилась, что ее фотография нигде не была напечатана. Тем не менее приходилось быть осторожной. Если ее схватят и снова посадят в тюрьму, ее ждет самое строгое наказание.
Она постаралась прогнать мысли о насилии, пытках, увечьях и смерти и снова сосредоточиться на задании. Она здесь для того, чтобы найти своего преследователя. Азиата. Если он шел по ее следу, вероятно, он уже давно за ней наблюдал. В свою очередь это означает, что он снимал квартиру где-нибудь поблизости от ее дома. Здания на противоположной стороне улицы казались Ларе наиболее подходящими для тайного наблюдения. Оттуда она и решила начать свои поиски. Японец или китаец наверняка бросился в глаза кому-нибудь в иранском рабочем квартале.
Фасады домов в этом районе выглядели так, словно на них наспех поставили множество заплат. Не было ни одного, с которого не сыпалась бы штукатурка, почти ни одной крыши с целой черепицей. От одного дома к другому беспорядочной сетью тянулись провода. Любой электрик с Западного полушария в ужасе отвернулся бы от подобного зрелища.
Припаркованные у края улицы машины дополняли картину запущенности. Покрытые толстым слоем пыли, ржавые и помятые, они, казалось, стояли здесь целую вечность.
В воздухе витал запах жареного мяса, и у Лары побежали слюнки. Откуда-то доносился голос муэдзина. Дети на улице играли жестяной банкой в футбол. Обычный, ничем не примечательный вечер.
Лара позвонила в первую попавшуюся дверь. На пороге появилась полная, одетая в черное женщина с укрытым чадрой лицом.
— Чем вам могу помочь? — спросила она на фарси.
Лара, в жилах которой текла персидская кровь, объяснила ей. Женщина покачала головой — она никогда не видела в этом районе азиата.
В этот вечер Лара звонила еще в десятки других квартир. Но каждый, кого она спрашивала, давал один и тот же ответ.
Что это могло значить? Что азиата здесь никогда не было? Или только то, что он был знатоком своего дела, профессионалом, знавшим, как превратиться в невидимку?
Лара в нерешительности постояла на улице. Снова почувствовала дразнящий аромат жареного мяса. И решила, что за едой придумает, что ей делать дальше.
Направляясь к ресторану-закусочной на углу улицы, она не заметила, что этажом ниже ее квартиры было открыто окно. За задернутой наполовину занавеской сидел пожилой мужчина в инвалидной коляске. Он проследил, куда пошла Лара.
19
Порт-Судан, отель «Си-Вью»
Из номера 421, выходившего окнами на восток, в самом деле открывался прямо-таки фантастический вид на безбрежное море. Эммет Уолш стоял на балконе пятого этажа и наслаждался закатом. Пальмы и дома вдоль портовой улицы бросали темные тени на морской берег. Зато вода блестела и сверкала, словно огромная, усыпанная бриллиантами равнина.
Но Эммет Уолш, он же Брайан Фицджеральд, был уверен, что Нангала снимал этот номер не из-за идиллического вида. Должна быть другая причина. Эммет снова приложил к глазам бинокль и принялся осматривать морскую гладь.
Если бы я только знал, что должен искать!
Несколько рыбачьих лодок танцевали на волнах. Паром взял курс на гавань. Вдали можно было разглядеть очертания нефтяных танкеров и грузовых судов.
При всем желании Эммет Уолш не мог догадаться, на что смотрел с этого балкона Энтони Нангала.
Почувствовав голод, он решил пойти в гостиничный ресторан. За едой на него снова накатила тоска. Он мысленно представил обрушивающиеся стены Лейли-Касла и услышал крики братьев и сестер. Больше всего он горевал о Донне.
Эммет сидел над тарелкой с ароматными блюдами, и кусок не лез ему в горло. Зато он выпил бутылку вина. Это немного заглушило боль, по крайней мере на некоторое время.
20
Последние лучи заходящего солнца раскрасили небо над Исфаханом насыщенным темно-красным цветом. Затих шум транспорта, люди вернулись с работы, и вскоре из окон домов послышались оживленные разговоры вперемешку со звуками бесчисленных радио-и телевизионных приемников.
Лара Мозени, сидевшая за одним из складных столиков перед рестораном-закусочной на углу улицы, отложила столовый прибор в сторону. От обильной пищи ее разморило. За едой она обдумывала, как будет продолжать поиски таинственного азиата, однако ни к какому решению так и не пришла. Если он не вел за ней слежку здесь, в Исфахане, будет дьявольски трудно напасть на его след.
Лара решила заказать себе еще что-нибудь выпить и тут неожиданно заметила мужчину в форме на противоположной стороне улицы. Ларе показалось, что он смотрит прямо на нее.
«Он узнал меня! — пронеслось у нее в голове. — Вероятно, полицейский, который видел мое лицо среди фотографий в бюллетене находящихся в розыске…»
Мужчина в форме приближался быстрыми шагами. Ему было где-то около тридцати. Дружелюбное выражение лица успокаивало, чего нельзя было сказать об оружии на поясе.
У Лары по спине пробежал ледяной озноб. Ей пришлось приложить максимум усилий, чтобы не вскочить и не помчаться сломя голову куда глаза глядят. Удерживал только страх, что ее подстрелят.
Когда, прежде чем перейти улицу, мужчина в форме стал оглядываться по сторонам, Лара молниеносно схватила нож с тарелки и спрятала руку под столом. Она не собиралась снова попадать в тюрьму.
Мужчина посторонился, пропустив сигналящую машину, и почти сразу оказался рядом с ней.
— Лара Мозени? — спросил он.
Лара крепче сжала рукоятку ножа в кулаке.
— Да, — ответила она.
— Могу я попросить вас пройти со мной?
— А если мне хочется еще немного здесь посидеть?
Резкие слова, кажется, озадачили мужчину.
— Я… я, конечно, не могу вас заставить, — сказал он. — Все дело в том, что… мой дедушка очень хотел поговорить с вами.
Ларин кулак под столом расслабился.
— Ваш дедушка?
— Амир Бин-Саль.
Лара кивнула:
— Я живу над ним. Что он от меня хочет?
— Не знаю. Он только сказал, что хочет с вами поговорить.
Лара оплатила счет и встала. Прежде чем последовать за мужчиной в форме, она незаметно положила нож на тарелку.
Амир Бин-Саль был старым и худым. Он сидел, согнувшись, в инвалидной коляске. Его кожа была бледной, глаза невыразительными. Сломленный человек.
Тем не менее он удивил Лару вопросом, удалось ли ей найти азиата.
— Еще нет, — ответила она. — Откуда вы знаете, что я его ищу?
Старый мужчина улыбнулся. Печальной, меланхолической улыбкой.
— С тех пор как меня парализовало, я почти не покидаю дом, — объяснил он. — Эти четыре стены — весь мой мир. Если только в гости не заходит Кемаль. — При этих словах он кивнул в сторону внука. — В остальное время окно — моя единственная связь с внешним миром. Не то чтобы я жаловался… В известном смысле это даже увлекательнее телевизора, который когда-то у меня был. На улице идет настоящая жизнь.
Лара поняла. Пожилой мужчина, сидя весь день у окна, наблюдал и слушал, что происходит по соседству.
Бин-Саль продолжил:
— Этого мужчину я видел один-единственный раз — и это кое-что значит. Он ведет такой же уединенный образ жизни, как и я. Никогда не ходит за покупками, никогда не отдергивает занавески, вечером не зажигает свет. Довольно-таки необычно. Он живет в доме с синей входной дверью на другой стороне улицы. На втором этаже, почти напротив вашей квартиры, госпожа Мозени.
