Платиновый мальчик - Гордиенко Галина Анатольевна
Довольная собой Тамара мысленно пообещала сегодня же забежать на центральный рынок и побаловать себя. Купить… купить… купить самый сладкий виноград! Лучше без косточек. Его называют «киш-миш», и им торгуют узбеки.
—Глаза, само собой, голубые. Ну, или зеленые. Зеленые, пожалуй, интереснее, как считаешь?
Тамара никак не считала, поэтому ничего не сказала, лишь неопределенно мотнула головой. Мерзавцу Сазонову иного поощрения и не потребовалось. Он сладостно зажмурился и промурлыкал:
—Фигурка… ну, чтоб как картинка! Никаких костей в ассортименте, я не собака. Грудка, попка, ляжки, талия… Полный набор для понимающего джентльмена!
—Это ты о себе?—ядовито улыбнулась Тамара.
—Ага,—бесхитростно кивнул Лешка и смерил плоскую фигуру девушки рассеянным взглядом.
Тамара вспыхнула от злости. Почему-то подумалось, что из-за своих вечных диет она никогда не могла похвастаться приличной задницей. И лифчика практически не носила, зачем? Талия, правда, у нее имелась, но опять же — какой ценой? Ведь каждый лишний грамм выслеживался ею словно личный враг. И тут же безжалостно изгонялся.
Тамара стиснула кулаки и поспешно убрала руки за спину, что называется, от греха подальше. Лешка же бросил быстрый взгляд на дверь тринадцатой квартиры — и чего Санька там застрял? — и продолжил тянуть время. Пошлепал пухлыми губами и с сомнением поинтересовался:
—О манере одеваться говорить?
—Давай.
—Женственная,—с готовностью заявил Лешка. Немного подумал и уточнил: — Красивые платьишки, юбочки… покороче желательно, ажурные колготки, туфлишки на каблучках, и… чтоб никаких мальчишеских замашек!
—Это ты о чем?— Тамара недобро прищурилась.
—Во даешь!—возмутился Лешка.—В чем, по-твоему, ходит пацанье? В джинсах, кроссовках и дурацких плащевках. Так вот этого — ни-ни! И чтоб краситься умела. Глазки, бровки, губки… что там еще девчонки подмалевывают?
Тамара сжала зубы, а Лешка вдруг резко выдохнул и вдохновенно прошептал:
—И чтобы татушка на попке, лады? Всю сознательную жизнь мечтаю, поверишь ли? На правой ягодице, нет, лучше на левой! Что-нибудь романтичное, розочка, например, красненькая, или соловушка на ветке…
—Издеваешься, сволочь белобрысая?!
—Да ты что?!—очень искренне открестился Сазонов.—Я же о святом!
Тамара испытующе уставилась на его круглую, веснушчатую физиономию. Лешка ответил ей кристально чистым взглядом. Тамара тоскливо вздохнула: в конце концов, что она знает о мужиках? Кретины!
—Ладно, давай о характере.
—Сейчас-сейчас,—кивнул Лешка.—Я быстро. Это же о выстраданном, тысячи раз продумывал…
—Даже так?
—Коськиным хвостом клянусь, можно?
—Да хоть его жизнью,— разрешила Тамара.
—Не-е, звери — братья наши меньшие,—благородно отказался Сазонов.—Хвоста достаточно.
—Кончай придуриваться, змей! Я серьезно.
—А уж как я серьезно!
Тамара нехорошо покраснела, и Лешка воскликнул:
—Мечта тридцатилетнего холостяка! Слушай и мотай на ус! Вдруг кто захочет в жены взять? Хотя я, конечно, от всей души этому чокнутому сочувствую!
Тамара задохнулась от возмущения и закашляла. Лешка торопливо продолжил:
—Итак, характер. Ну, проблема не из легких, сама понимаешь. Главное — чтобы побольше молчала. А если и откроет свой хорошенький пухленький ротик, настаиваю — исключительно для благоглупостей. Пусть денежки, например, у меня попросит, не возражаю. На шубку там или новенький «мерс». На косметику или поездку к морю. Но не больше!
Тамара насмешливо ухмыльнулась и прислонилась к стене. Лешка почесал затылок и озабоченно пробормотал:
—Читать… Ну ладно, я не деспот, пусть умеет. Но! Только дамские романы. По телику — чтоб никаких информационных программ, это вредит пищеварению, ты не знала? Так что согласен на мексиканские сериалы. Да, ничего не имею против душещипательных индийских фильмов. С песенками. Как там? Ля-ля, ля-ля! – Лешка противно захихикал, но тут же спохватился. – Так, что еще… Не подскажешь, Томик? Как бы чего не упустить важного, а то приведешь какого-нибудь монстра, что мне тогда, вешаться прикажешь?
Тамара негодующе фыркнула. Лешка продемонстрировал в улыбке все тридцать два зуба, у него был неплохой стоматолог. Тамара мысленно застонала и велела себе набраться терпения.
Совета от подруги Лешка так и не дождался, поэтому пожал плечами и жизнерадостно потребовал:
—Главное — чтоб ничем не утруждала свою головку.
—Это как?
—Ну… Моя драгоценная женушка должна твердо знать, что Париж — столица Лондона, пятью пять — сотня баксов из кошелька любимого мужа, а Средиземное море впадает в Волгу…
Тамара явственно позеленела. Лешка сдвинул брови и неуверенно буркнул:
—Еще лучше, если и этих сложных слов она знать не будет. Незачем моей блондинистой красотке засорять свою девственную память…
Он покосился на Тамару и грозно повысил голос:
—А уж чтоб она хоть словечко вымолвила против муженька, не дай ей боже. Только «да, милый», «как угодно, милый», «какой ты умница, милый», «ты как всегда прав, милый». По-моему, ничего сложного?
—Ничего,—процедила Тамара, отводя глаза в сторону, чтобы не испепелить случайно взглядом подлого человека.
Она буквально кипела от злости, но очень надеялась, что Сазонов ничего не заметил. А то еще решит по дурости, что ее, Тамару, как-то задели его бредни. Ей же плевать на этого мерзкого самовлюбленного типчика с высокой колокольни. Да-да, с самой высокой!
—Значит, возьмешься за поиски?—неверяще протянул Лешка.
—Завтра же,—твердо пообещала Тамара.—Как только мы займем чем-нибудь Лельку.
Вспомнив о Лельке, оба снова посмотрели на все еще закрытую дверь и невольно забеспокоились, не слишком ли долго пропадает у Тамариной сестрицы Санька Кочетков.
Может, что случилось? Коська, например, схарчил. Вдруг его покормить забыли или он разозлился? Или сам Санька из окна выбросился, если Лелька перегнула палку? С нее станется, она такая.
Нет, что они должны думать? Цельных два часа рассказывать о пустяковом дельце – явный перебор!
***
Когда наконец открылась дверь квартиры Зиминых, Тамара с Лешкой прямо-таки затряслись от нетерпения и едва дождались, пока Лелька попрощается со своим первым клиентом и исчезнет в квартире. А потом словно коршуны набросились на бедного Саньку Кочеткова.
Они даже не дали ему выйти из подъезда. Да что там из подъезда, его и к лифту-то не подпустили! Оттеснили беднягу на верхнюю площадку, силком усадили на подоконник и приступили к допросу.
Кочеткова настолько поразил их напор, что он не протестовал. А увидев горящие нетерпением огромные карие глазищи Лешкиной подруги, парень совсем притих.
В Санькину голову вдруг стукнуло: все ли в порядке у этой странной девушки с психикой? Да и Лешка вел себя как-то неадекватно… Лучше их не раздражать, спокойно выслушать, со всем согласиться и расстаться друзьями. Или сказать правду?
На всякий случай Кочетков покорно сложил руки на коленях, сделал максимально честные глаза и разрешил:
—Спрашивайте.
Тамара с Лешкой переглянулись, затем Сазонов неуверенно поинтересовался:
—Как общие впечатления?
—На пять.
—Не понял.
—Что тут непонятного? Ты спросил, я ответил. Могу уточнить — Ольга Вячеславовна мне понравилась. Очень умная женщина. И наверняка справится с моей проблемой.
—Что-о? — неверяще прошептала Тамара.
—Я о почтовом ящике.— Саша криво улыбнулся.— Короче, он кому-то спать мешает. Достали! То просто курочили, а сегодня сожгли. Утром.
—В самом деле?— пробормотала Тамара.
Они с Лешкой настороженно переглянулись. Вообще-то, когда они договаривались с Кочетковым, речь не шла о реальной проблеме. Но почтовый ящик… Это выглядело совсем безобидным.
—А чего сочинять,— раздраженно буркнул Саша,— когда у меня такое творится?—И уже твердо сказал:— Одним словом, она обещала разобраться. А я, в свою очередь, заплатил ей аванс. Десять тысяч рублей.
