Не спите, Иможен! Наша Иможен - Шарль Эксбрайя
– Так Иможен участвовала в схватке?
– Вас это удивляет?
– Нет, шеф, скорее, наоборот! А что другие?
– Не понял…
– Ну, что они делали, пока вы дрались с Лидберном?
– Ничего.
– И ни один не попытался вас растащить?
– Они были не в состоянии.
– Почему?
– К тому времени все уже полегли, старина.
– Даже инспектор?
– Инспектор – одним из первых! Лидберн его двинул с размаху! Сначала я даже испугался, что бедняге начисто оторвали голову. А если бы вы видели лицо мисс Мак-Картри, мирно спящей в витрине гостиной вдовы Рестон, Сэм…
Арчибальд громко расхохотался.
– Ну, заставили вы меня поговорить, Сэм, – заметил он, отсмеявшись. – Почему бы вам теперь не предложить мне стаканчик? Чего вы ждете?
– Думаю, может, вы сами меня угостите, шеф?
– Вы меня огорчили, Тайлер. Боюсь, вы и впрямь не способны на широкий жест!
Мак-Хантли, как новичок, притаился «в засаде» на главной улице Каллендера, не спуская глаз с аптеки Рестона. Около пяти вечера оттуда вышла Фиона, села в машину и поехала в сторону Доуна, а значит, и гаража Стоу. Инспектор осторожно покатил следом, надеясь, что его неброский автомобиль не привлечет внимания вдовы. Фиона, не останавливаясь, проехала мимо гаража, зато полицейский решил притормозить. Ивен подошел к нему, вытирая перепачканные смазкой руки.
– Все охотитесь, инспектор?
– Сейчас больше, чем когда бы то ни было! Кёмбре на месте?
– Нет, уехал всего несколько минут назад.
– Так я и думал.
– Почему?
– Да так, пришло в голову. Спасибо, Стоу, и – до скорой встречи.
Мак-Хантли почти не сомневался, что Лидберн сказал ему правду. Очевидно, Фиона и впрямь назначила Кёмбре свидание на свежем воздухе. Оставалось лишь найти, где они воркуют.
Дугал был превосходным следопытом. Читать следы он выучился на стажировке в канадской конной полиции. Сейчас инспектор осторожно продвигался вперед, и его внимательный взгляд не упускал ни единой подробности окружавшего ландшафта. У сворачивавшей в лес дорожки Дугал поехал еще медленнее и, увидев свежие следы колес, естественно, избрал то же направление. Полицейский не знал, как далеко углубились в лес миссис Рестон и Кёмбре, и на всякий случай сбавил скорость до минимума. Наконец впереди, среди деревьев, появился просвет – очевидно, Дугал добрался почти до опушки. Он чуть-чуть отъехал от дороги, вылез из машины и уже пешком стал искать кое-где различимые тренированному глазу следы колес.
Мак-Хантли уже минут двадцать брел по изрезанным оврагами небольшим долинам среди холмов, не видя ничего, кроме скал и жесткой травы да овец. Последние, перестав от удивления жевать, таращили на него глаза. Дугал чуть не прошел мимо машины и мотоцикла, стоявших рядом в небольшом углублении под скалой. Значит, следовало вести себя еще осторожнее. Сквозь неумолчные завывания ветра пробивалось чистое и звучное журчание ручья. Потом до инспектора внезапно донеслись приглушенные голоса. Прячась за скалами, Мак-Хантли чуть ли не ползком подобрался поближе. Теперь, навострив уши, он отчетливо слышал каждое слово.
– Как я счастлива, что ты наконец со мной, дорогой Ангус, – говорила женщина. – Без тебя мое существование не имело смысла… Но сейчас, получив свободу, я смогу всю жизнь посвятить тебе одному…
Дугал получил желанное подтверждение, но для очистки совести все же приподнялся на полусогнутых ногах и заглянул в овраг – Фиона обнимала Ангуса, а тот положил голову ей на плечо. Мак-Хантли захотелось подбежать к ним и высказать все свое отвращение: Кёмбре – за бессовестный обман девушки, верившей в его любовь, а Фионе – за то, что на склоне лет посмела строить из себя Джульетту. Однако полицейский сдержал благородный порыв – не следовало забывать, что он прежде всего детектив, и стало быть, его задача не читать проповеди, а искать убийцу. Впрочем, Дугал считал эту миссию законченной.
Идя в тот вечер к Лидбернам, Мак-Хантли искренне думал, что поступает правильно, и чувствовал себя неким новым воплощением святого Георгия, побивающего дракона. Дверь открыла Дженет. Она с вежливым равнодушием кивнула инспектору и повела в дом. Лидберны сидели в гостиной. Миссис Лидберн приняла гостя сдержанно и, пожалуй, даже прохладно. Флора не могла простить полицейскому, что по его милости узнала то, насчет чего предпочла бы навсегда остаться в неведении (она, конечно, не сомневалась, что миссис Рестон сказала правду, а ее муж соврал). Только Кит вел себя как нельзя учтивее.
– Надеюсь, в этот раз вы не принесли нам дурных новостей, инспектор?
– Увы, да!
Лица обоих супругов мгновенно помрачнели. Только Дженет оставалась совершенно безразличной к происходящему и словно бы вообще не замечала ничего вокруг.
– К несчастью, я только убедился в вашей правоте, мистер Лидберн, – поспешно добавил полицейский.
– А-а– а, так вы о…
– Да. Я могу говорить откровенно?
Кит слегка замялся.
– А, ладно, все равно она когда-нибудь узнает… Почему бы не сейчас?..
Дженет сразу поняла, что ей готовят жестокий удар, и сердце ее учащенно забилось. Инспектор мысленно пожалел девушку, но чувство долга, как всегда, взяло верх.
– Проведя тщательное расследование, я пришел к выводу, что Ангус Кёмбре умышленно застрелил Хьюга Рестона.
– Это ложь! – крикнула Дженет.
– Вероятно также… у Кёмбре был сообщник, которому он успел передать револьвер, – невозмутимо продолжал полицейский.
– Но у Ангуса не было ни малейших причин убивать моего дядю!
– Ошибаетесь, причина тут самая серьезная.
– Какая же, хотела бы я знать?
– Желание устранить человека, мешавшего его счастью с любимой женщиной.
– Какая чушь! Против нашей женитьбы возражал не дядя Хьюг, а папа!
Дугал откашлялся.
– Прошу прощения, мисс, но я не вас имел в виду…
– Не меня? Но кого же тогда?
– Миссис Рестон, любовницу
