Покаяние разбившегося насмерть - Валентина Дмитриевна Гутчина
Я с удовольствием уплетал дивную, благоухающую медом пахлаву, добродушно улыбаясь старому приятелю.
– Полагаю, каждый убийца по-своему ненормален. Вот ты, к примеру, мог бы взять да зарезать живого человека? То-то же…
Тут я многозначительно прищурился.
– Мне интересно, а что еще говорят твои соседи да знакомые? Подумать только, преступление было совершено только вчера, на ночь глядя, когда девяносто девять процентов благополучных парижан мирно сидели по своим домам перед телевизорами, укутавшись в пледы, а уже сегодня все дружно обсуждают подробности убийств! Само собой, понятно, что вездесущие журналисты успели все красочно расписать в сегодняшних газетах, потому как – и это сообщила мне сегодня симпатичная инспекторша – полиция практически ничего от них не скрыла…
Рафик рассмеялся.
– Да, дорогой мой Ален, ты абсолютно прав: все подробности преступления я узнал не от приятелей, а из парижских газет, которые вышли буквально час назад – именно они рассказали миру об ужасном убийстве трех волхвов. В нескольких изданиях имеется не только подробная информация обо всех подробностях преступлений, но и снимки трех несчастных жертв.
– Послушай, ты меня заинтересовал, – я подмигнул приятелю. – Признаюсь, у меня не было времени размышлять обо всем этом, хотя «Сады» и оказались замешаны в преступление из-за бедняги Пьеро. Если честно, у меня просто не было на это времени. Но теперь, после твоих расспросов да рассказов я, пожалуй, прикуплю пару-тройку «горяченьких» газет и почитаю перед сном, как представляют это тройное убийство парижские акулы пера.
Рафик неторопливо разлил по нашим чашечкам новую порцию кофе из витого медного кофейника.
– Уверен, тебе будет интересно. Это как хороший детектив реальной жизни. Все мои знакомые с нетерпением ждут следующий выпуск. В сегодняшней прессе было не так много информации о жертвах и о главных подозреваемых, зато завтра, я уверен, статьи будут вдвое, а то и втрое больше! Полагаю, этому тройному убийству отдадут первые полосы все главные парижские газеты. Подумай сам: убийство под Рождество героев евангельской истории!
– Что ж, в таком случае обязательно прикуплю выпуски, перед тем как отправиться домой на боковую.
Я поднялся, душевно поблагодарив Рафика за чудесный обед и дружеское общение. На прощанье мы хлопнули друг друга по плечам и распрощались, довольные собой и всем миром.
Несмотря на черное небо и ярко светящиеся огни фонарей там и тут, время было еще детское, и я решил прогуляться в район того самого центра социальной реабилитации, где вчера разворачивались главные действия зловещего убийства, чтобы просто бросить взгляд на афиши ныне знаменитого театра «Луна» и, возможно, даже зайти в здание. Чисто из любопытства.
Под промозглым холодным ветром я добежал до места в считанные минуты, в очередной раз убедившись, что все три трупа действительно находились недалеко друг от друга, как говорится, в двух шагах: «Бейрут» находится по соседству с офисом «Садов», откуда до реабилитационного центра я добежал за три с половиной минуты, а уже приближаясь к дверям входа, увидел витые чугунные ворота в сквер, в этот час ярко освещенные парочкой фонарей.
Повторюсь, я собирался лишь пройти мимо, что называется, бросить любопытный взгляд, но неласковая погода внесла свои четкие коррективы: изрядно продрогнув пусть и за кратчайшую пробежку, я поспешил заскочить в центр, чтобы хоть немного согреться после пронизывающего ветра. И вот тут выяснилось, что не зря канун рождественских праздников во всем мире почитается волшебным временем – произошло самое настоящее маленькое чудо.
Только шагнув на порог центра, я в буквальном смысле слова столкнулся лоб – в – лоб с парнем богемного вида: длинные светлые волосы, прихваченные в хвост, двухдневная щетина, черный китель и шарф, небрежно накрученный вокруг шеи. Пару секунд мы молча пялились друг на друга, пока, наконец, волосатик не воскликнул на безупречном русском:
– Кого я вижу! Вот так встреча…
Тут и до меня дошло, кто стоял передо мной – Андрей Бессонов, окончивший режиссерский факультет всероссийского института кинематографии, единственный из кинодеятелей умудрившийся заснять меня в десятиминутном ролике в мой первый год учебы на актерском факультете того же вуза. Хочу отметить, что во ВГИКе я проучился только один курс, быстро осознав, что лавры киногероя – не моя стезя, а потому тот самый мини-фильм на сегодняшний день – мое единственное явление народу в актерском амплуа.
Сами понимаете, встреча обрадовала нас обоих: мы крепко обнялись, расхохотались, после чего направились прямиком в ближайшее кафе, чтобы отметить встречу согревающим глинтвейном. Вот тут, после второго бокала классического рождественского напитка, я и услышал историю убитых волхвов глазами русского режиссера, творящего в Париже.
Глава 5. Откровения Андре Бессона
Уютно устроившись за столиком у окна и заказав глинтвейн, под первый бокал мы ностальгически вспоминали нашу юность вольную во ВГИКе, счастливые ночные бессонницы и дерзкие мечты. Отведя душу, переключились на криминал сегодняшнего дня.
– Елы-палы, вот это был подарочек, когда сегодня утром ко мне явились ажаны, чтобы сообщить ужасное известие: вчера за какие-то считанные минуты кто-то отправил на небеса троих моих практически гениальных актеров!
Андрей стукнул кулаком по столу, картинно откинув назад прядь волос, высвободившуюся из буйного хвоста на затылке. Свирепо прищурившись, он погрозил кому-то невидимому крепким кулаком.
– Знал бы, кто их убил – лично свернул бы кретину шею! Интересно, что они кому не так сделали? Клянусь: и Пьеро, и Мишель, и даже паршивец Ник, обладавший на редкость пакостным характером, были так влюблены в театр, что на репетициях и выступлениях забывали обо всем на свете! Я лично написал сценарий рождественского спектакля «Визит трех волхвов», и, честно скажу, был чертовски доволен тем, как ребята отыграли свои роли!
Он немедленно поднялся во весь свой немалый рост, распрямив широченные плечи и патетически вытянув перед собой руку.
Как влюбленных ведет мечта,
Одиноких зовет тоска,
Так нас во тьме кромешных ночей
За собою вела звезда!
Он продекламировал это приятным баритоном на французском с легким акцентом. И тут же, в считанные секунды, сменил позу: с умиленной улыбкой молитвенно сложил у груди ладони, чуть наклонившись вперед – именно так мудрый старец склоняется над младенцем:
Малыш – начало новой жизни,
Тот чистый лист, что старт дает
Любви, надеждам, думам чистым,
Тот свет, что нас ведет вперед!..
Следующая поза – Андрей развел руки в стороны, с просветленной улыбкой глядя прямо перед собой.
Любовь – тот стимул каждой веры,
Что силы смертным всем дает
Творить и жить, и верить в счастье,
В
