Елена Логунова - Кляча в белых тапочках
– Какие формальности, о чем ты говоришь? С нашим-то влиянием, с нашими связями, с нашим бюджетом, в конце концов!
Я поняла, что собеседница имеет в виду родное издание – популярную газету «Живем!» – и кивнула:
– Ясно, ваше начальство пустило в ход скрытые рычаги и организовало процесс в режиме «нон-стоп». И все же, я не понимаю, зачем это? Почему Гену нужно похоронить сегодня, а не завтра?
– Завтра никак нельзя, завтра у нашего главного юбилей! – замахала руками Наташа. – Подарки готовы, гости званы, ресторан заказан – отменить шоу нет никакой возможности!
– А послезавтра?
– А послезавтра к нам на «прямую линию» с читателями приедет представитель президента по Южному округу! Часа четыре будем париться, тут не до похорон.
– А послепослезавтра, – спрашивала я, уже предвидя ответ.
– Послепослезавтра нам сдавать сдвоенный номер, работы – выше крыши, – вздохнула Наташа. – Если не справимся, начальство всех нас похоронит, причем в братской могиле!
Работа в этот день у меня не задалась: потом было прощание с погибшим, панихида, похороны, поминки…
Домой я пришла позже обычного, няню уже успел сменить Колян. Открыв дверь, я тихонько заглянула в комнату – папа с сыном сидели рядышком на полу, завороженно глядя в телевизор. На экране рахитичный поросенок Фунтик, худое большеголовое существо с пятачком, похожим на электрическую розетку, тоскливо клянчил деньги на домик для бездомных поросят.
Я бесшумно прошла в кухню, села на табурет, положила голову на кулаки и задумалась: к вопросу о домиках для бездомных поросят, откуда, интересно, взялась квартира, презентованная мэрией бабуле Спиногрызовой? Покойный Генка, царство ему небесное, на юбилее ляпнул мне что-то такое о строительно-инвестиционной компании, в учредителях которой ходит один из замов нашего мэра. Вроде это настоящая финансовая пирамида, люди уже не один год отдают деньги за жилье в рассрочку, а квартиры пока никто не получил, из полудюжины проданных «на корню» домов построен только один. Дотошный Генка, от которого редакция постоянно требовала сенсационных материалов, на именинах сказал мне, что попытается добыть побольше фактов. К чему это я? А вот к чему: вдруг Генка не сам погиб? Может, его убили? Привязался на этих проклятых именинах к какому-нибудь криминальному спонсору с ненужными вопросами – и похоронили его от греха подальше?
Задавшись этим вопросом, я тут же отрицательно покачала головой. Дорогая Леночка, сказала я сама себе, мне понятно твое нежелание верить в то, что добрый приятель погиб в результате глупого несчастного случая, но не надо искать криминал там, где его нет!
– Мама! – В кухню резвым галопом на четвереньках влетел мой любимый малыш, периодически забывающий о том, что он уже умеет неплохо ходить на двух ногах.
– Кыся! – обрадованно произнес Колян, неотступно двигаясь следом за кавалерией.
– Ты голодный? – Я подхватила сынишку на руки.
– Да! – воскликнул Масянька.
– Да! – повторил Колян.
– Ты мокрый! – воскликнула я, пощупав туго обтягивающие толстую детскую попку штанишки.
– Да! – подтвердил малыш.
– Нет! – возразил Колян.
Я вопросительно посмотрела на него.
– В смысле, я не мокрый! – пояснил он.
– И то хорошо, – заметила я.
– И, кстати, твоя сим-карта тоже уже не мокрая! – Колян быстренько сбегал в комнату и вернулся с моим сотовым в руках. – Как я и предполагал, она отлежалась, просохла и вполне исправно функционирует! Я вставил ее в твой старый телефон и даже успел получить для тебя SMS-сообщение! На, читай, это тебе, я ничего не понял!
Я поморщилась при виде облезлой «трубы» со следами острых детских зубов на корпусе. Мой самый первый сотовый телефон, заря нашей семейной телефонизации! Я давно купила себе аппарат посимпатичнее, а эту «лопату» отдала Масяньке. Эх, придется мне снова пользоваться древним агрегатом, ведь это только «симка» просохла и ожила, а сам аппарат, совершивший погружение в воды паркового озера, почил в бозе!
Вздохнув, я посадила на диван голенького малыша и взяла из рук мужа трубку старого сотового, всучив ему взамен мокрые детские штанишки.
– Это зачем? – недоуменно вопросил супруг.
– Это что? – с очень похожей интонацией произнесла я, с трудом читая сложенные из латинских букв русские слова: «Бабки грохнули. Буду копать». – Какие бабки?
– Говорю же тебе, я тоже ничего не понял! – Колян протянул поверх моего плеча длинную руку и запищал кнопочками трубки. – Посмотри, кто прислал тебе эту шифрограмму, может, тогда что-то прояснится! Вот, глянь: тебе знаком этот номер?
Я посмотрела, и мне стало дурно:
– Ох! – Я опустилась на диван рядом с Масянькой.
– Пу-у-у! – с нежностью в голосе протянул малыш, схватившись за пуговицу моей блузки.
– Мася, отпусти маму, ей плохо, – встревожился Колян. – Кыся! Что с тобой? У тебя головокружение?
– У меня галлюцинации, – слабым голосом отозвалась я. – Дай сюда мобильник, я еще раз посмотрю, может, мне показалось… Нет, все точно!
– Что точно?!
– Это номер сотового Гены Конопкина, – я подняла глаза на мужа. – Это он прислал мне SMS-ку. Сегодня. Два часа назад.
– Ну и что? Почему бы Генке не прислать тебе сообщение? – Колян никак не мог понять, что меня так взволновало.
– Потому, что вчера Генка погиб! А сегодня мы его хоронили, и два часа назад он уже лежал в гробу, в сырой земле! – Я наконец выговорилась и заплакала.
– Генка погиб! – повторил Колян. – Как же так?
Он внимательно посмотрел на меня и потянул за ручку насупившегося ребенка:
– Ладно, Масянька, давай оставим маму в покое. Пойдем, наденем сухие штаны и почитаем сказку!
– Каку! – согласился малыш, с готовностью сползая с дивана.
Я тупо посмотрела им вслед и вновь взяла в руки трубку мобильника. Ладно, сообщение Генка отправил вчера, это доставили его мне только сегодня, потому что раньше у меня телефон не работал, тут все понятно. Но что означает фраза: «Бабки грохнули»? Бабки – это деньги? Какие деньги? Кто их грохнул и как именно? Растратил или проиграл? И как, черт побери, понять заявление «буду копать»?
Механически занимаясь домашними делами, я думала об этом весь вечер. Готовила ужин, кормила свое семейство, мыла посуду, пасла на просторах квартиры шустрого малыша – и при этом не могла избавиться от ощущения, будто являюсь героиней голливудского «ужастика». Из тех, в которых по воле рока и сценаристов в перенаселенных склепах оживают иссохшие мощи, из подземелий толпами бегут бряцающие ржавыми цепями скелеты, из тесных стальных ящиков морга рвутся на волю синюшные покойники, и блудные мумии в обрывках промасленных тряпок мечутся по коридорам музеев в поисках выхода в мир живых.
– Жди меня, и я вернусь!
Только очень жди!
Эти слова напряженным голосом произнес с телеэкрана пожилой мужчина в концертном костюме с галстуком-«бабочкой».
Я вздрогнула и внимательно посмотрела на экран. Декламатор, гримируясь перед концертом, явно переборщил с белилами. Должно быть, стремился придать своему породистому лицу «интересную бледность», но в результате стал похож на вампира, какими их изображают все в тех же голливудских фильмах.
Или это у меня нынче такое настроение, что всюду мерещится разная активная нежить? Я заерзала на диване, точно он начал нагреваться, как адская сковорода.
– Смотри, Кыся! Мумия возвращается! – неожиданно громко сказал сидящий рядом Колян.
Я схватилась за сердце и зажмурилась.
– Что с тобой? – удивился муж. – Говорю тебе, взгляни!
Почти не чувствуя под похолодевшей ладонью сердцебиения, я послушно открыла глаза и посмотрела прямо перед собой. На паркет, усыпанный лохмами растерзанных папирусных свитков! И мысленно тут же нарисовала на фоне наших шелковых штор веселенькой желто-синей расцветки мультипликационную мумию, аккуратно, с головы до ног, обмотанную белыми бинтами. Теперь эти бинты валялись на полу. Похоже, я пропустила мумийский стриптиз!
– Что это? – немеющими губами прошептала я.
– Бу-у! – ответил мне Масянька, важно выступая из коридора.
Левой рукой малыш прижимал к груди рулон туалетной бумаги, а правой отрывал от него разной длины ленты и широким жестом бросал их на пол по ходу движения. Выглядело это очень торжественно.
– Правда, смешной? – умиленно улыбаясь, прошептал мне на ухо Колян.
– Правда, – согласилась я.
На самом деле мне было не до смеха.
Нечто подобное я наблюдала недавно – на похоронах Гены Конопкина: вот так же торжественно какие-то тетки в авангарде печальной процессии бросали надломленные живые цветы под колеса катафалка.
В постель я легла в самом мрачном настроении, с трудом удержавшись, чтобы не пожелать самой себе:
