Нина Васина - Поезд для Анны Карениной
— Да я знаю, это я шутю. Меня заносит иногда, не обижайся. Ты женщина видная и не дура. Попроси своего друга, который меня из ванной тащил…
— Нет, — сказала Ева.
— Ну и ладно, ну и нет.
— Как ты это испытываешь? — поинтересовалась Ева.
— Ну как. Цепляю, к примеру, на дерево в парке. Настраиваю на сигнал поиска в блоке у собаки на ошейнике — это ерунда, у него частоты…
— Можно без подробностей.
— Ага. Ну ладно. Настраиваю, ухожу и сижу там рядышком. Собака пришла гулять, приборчик мой ее ошейник нашарил, и все дела. Пока туда-сюда суматоха, приборчик снимаю, записываю в журнале наблюдений: так и так, испытание прошло успешно.
— Где ты брал пули?
— Покупал, а сначала с завода уносил, у нас в испытательном этих пуль было!..
— А в твоем оружии регулируется ударная сила бойка?
— Вопрос понял, — улыбнулся Гриша, — это ты не убить хочешь, а попугать!
— Ну да, попугать. — Ева сама толком не понимала, чего она хочет, но вертелась, не давая покоя, мысль-воспоминание.
— Был у меня в жизни такой момент. Надо было открыть склад один. Я приборчик в помещении оставил, в уголке так, неприметненько. Когда охрана ушла, нажал пультом работу. Мой ящик! — повысил Гриша голос. — Стрельнул по красной кнопке прессованной пробкой! Во-о-она как. Кнопка вжалась, дверь открылась.
— Гриша, — пробормотала Ева, — ты гений!..
Известное дело.
Ева сбегает по лестнице вниз. На первом этаже под лестницей стоит отстрельщик Хрустов и смотрит на нее снизу вверх.
— Значит, это ты ходишь за мной. Предупреждать надо.
— А то пальнешь не глядя, да? Иди сюда.
— Не пойду. — Ева поднимается на ступеньку вверх.
— Иди, мне нужно кое-что тебе сказать.
Хрустов, я тебя предупреждаю!..
— Мой клиент, — понизил голос отстрельщик. — Он… Он очень опасный человек.
— Твой клиент! Не выбирай опасных клиентов, Хрустов, не выбирай Федей. Утопят тебя когда-нибудь.
— Я говорю про того, с которым ты в парке детей гуляешь!
— Так, значит, да? Хрустов, я тебе нравлюсь?
— Нет. — Отстрельщик отворачивается. — Ну совершенно ты не в моем вкусе!
— Тогда я пойду?
— Иди, я тебя не держу.
— Отойди подальше.
Хрустов вглядывается в ее лицо вверху и за-гипнотизированно ставит ногу на ступеньку. Ева поднимается с каждым его шагом вверх, на площадке резко разворачивается и бежит, он видит перед собой мелькающие каблучки, потом женщина сбрасывает туфли. Хрустов мычит, хватает ее за щиколотку, с силой дергает на себя и получает другой ногой в лицо. Сцепившись, они скатываются по лестнице.
— Никто… Никто… — бормочет Хрустов, захватывая руки женщины, — никто не смеет так со мной обращаться!
Ему удается подмять Еву под себя, она притихла.
— Ну и что дальше? — спрашивает, тяжело дыша, обхватывает его ногами, потом, выпрямив их вверх, бьет изо всей силы пятками чуть пониже поясницы.
Хрустов резко выпрямляется, это дает возможность Еве размахнуться головой, она бьет лбом его по носу.
— Женщина, не сдавайтесь! — кричат из-за ближайшей двери. — Мы уже вызвали милицию!
Хрустов смотрит сверху грустно. Медленно увеличиваясь, растет и провисает капля крови у него на носу. Ева отворачивается, но кровь капает ей на щеку.
— Ну что за жизнь, потрахаться не дадут, — бормочет Хрустов и встает. — Приглашаю тебя на ужин, вот, собственно, все, что я хотел сказать там, внизу. — Он протягивает Еве руку. Ева медленно вытирает кровь со щеки, смотрит на протянутую руку и встает сама. Они спускаются вниз.
— Ты все-таки стерва. — Хрустов прикладывает к носу платок. — Ну чего ты побежала?
— А ты — идиот, кто так приглашает на ужин?!
— Еще скажешь слово — и не узнаешь, что в твою машину поставили прослушку, пока ты была у подруги!
— Ты что, так приглашаешь меня в свою машину? — остановилась Ева. — А вот интересно, как ты цветы даришь?
— Я не дарю цветы.
— Хрустов, ты пахнешь кровью.
— А ты травой.
— Я не пойду с тобой ужинать.
— Я и не надеялся.
Они дошли до того места, где начали разговор. Хрустов вдруг дергает Еву на себя и затаскивает ее под лестницу. Прислоняется спиной к стене поднимает за подбородок лицо и очень осторожно прикасается к губам.
В подъезд входит наряд милиции. Ева обхватывает его голову руками и прижимает губы Хрустова к своим сильней.
Вот же люди, — говорит милиционер, отстукивая ботинками ступеньки, — спокойно все делают, а кто тут у нас дерется и валяется по ступенькам?
Они выходят из подъезда притихшие.
— Хрустов, ты можешь быть очень нежным, — говорит Ева.
Станешь тут нежным, когда нос разбит!
Ева быстро идет к своей машине, заводит ее и рвет с места.
Хрустов уезжает, осторожно выруливая со двора.
Воскресенье, 13 июля, вечер и сильный дождь
Генерал настолько удивлен вопросами Димы, что некоторое время осматривает молодого человека испытующе.
Через двадцать две минуты Дима узнает, что… Военное ведомство действительно решило продать последний выпуск МИГов, но это строго засекреченная информация, и Диме ее никто бы не дал, если бы не его подробные вопросы, свидетельствующие о том, что он в курсе. Японец действительно на данный момент самый удобный клиент в силу своей гарантированной платежеспособности. И действительно, есть страна, которой Россия никогда не продаст военную технику. Это — Китай.
Ева Николаевна достала зонд и внимательно выслушала его попискивание. Она ушла с мобильным телефоном подальше, позвонила Зое и спросила, не устанавливал ли ей отдел прослуш-ку и в машине.
Нет, в машине не устанавливал.
— А что, надо? — поинтересовалась Зоя.
— Кто-то же прилепил!
— Да это братья военные за тобой ходят.
То, что надо, — сказала на это Ева и попросила ей подыграть по телефону минут через десять.
В отделе по связям с общественностью действительно через десять минут прозвенел звонок. Ева говорила из машины с надрывом, почти плача. Она, оказывается, обнаружила, что молодой человек, приударявший за нею, просто хотел использовать ее чувства в корыстных целях.
— Ну успокойся, тебе это кажется, ну какие могут быть корыстные цели?.. — округлила глаза Зоя и показала Аркадию жестом включить динамик, чтобы и он поучаствовал.
— Он… Он хочет, чтобы я узнала шифр сейфа моего японца. В банке. Обещает деньги пополам, но я ему не верю, Зойка, ну почему мне так не везет с мужиками! Он сам попадется и меня потянет!
— Банки у нас хорошо охраняются, перестань паниковать.
— Он говорит, что у него есть электронное оружие, которое стреляет без человека, разработка военных! Ты только вслушайся — бред! Он просто пудрит мне мозги, чтобы узнать шифр. А потом — гора трупов, мальчик сбежит, а меня затаскают на допросы!
Зоя вопросительно посмотрела на мужа:
— Скажи, что у нее своя голова на плечах.
— У тебя своя голова на плечах, ты же умница и не из таких передряг выходила. Давай конкретно по фактам. Сумма большая?
— Я тебе уже говорила! — повысила голос Ева. — В чемоданчик поместится. Зоя уставилась на Аркадия.
— Откуда у твоего японца могут быть деньги, хочешь — узнаю?
— Он сказал. Какая-то сделка с оружием, ему заплатили взятку китайцы.
— Ну что я могу тебе сказать? — не выдержала этого бреда Зоя. — Ну пристрели его, если он тебя обманет!
Утешила! — вздохнула Ева и дала отбой.
Зоя и Аркадий некоторое время после звонка напряженно смотрели друг на друга.
— Вот так взять запросто и проорать в эфир неизвестно кому нашу информацию на этого Ма-мацуи! — подняла вверх руки Зоя.
— Пусть она сделает Сперматозоида, если это пригодится. А заодно и сорвет сделку с китайцами.
— Мы полгода за японцем следили, он ведь и охранника нанимал, а теперь, когда он получил деньги, не можем даже его выслать?!
— Он не охранника нанимал. Он нанимал отстрельщика. Конкретно. Это раз. Он не хотел брать эти деньги: может, передумал, может, про свою родину побеспокоился. Это два. Кстати, ты поняла, что затевает Ева?
— Нет, я ничего не поняла. — Зоя нервничала.
— А ты подумай, деньги ведь у нас. Чемоданчик с отличными отпечатками Мамацуи.
— А что это такое про оружие?
— А вот это не понял, — сознался Аркадий. — Но есть светлый момент во всем. Если Ева, подставляя Сперматозоида, сорвет вообще эту сделку с самолетами.
— Кстати, тебе рассказали, какой она устроила спектакль при приеме на работу?
— Уважаю. Девочка пробьется где хочешь. Если она догадается, что мы ее специально к японцу подтолкнули, чтобы сразу двух зайцев убить, она очень обидится.
Нет, — покачала головой Зоя. — Мы ни за что не скажем.
Понедельник, 14 июля, утро
Дима позвонил около шести. Ева не спала. Девочка плакала всю ночь, а она не плакала уже очень давно, с приезда Муси. Муся говорила, что девочка боится чего-то. В пять часов утра в дверь позвонили. Приехал Илия. Похудевший, с тревожным измученным лицом, он обошел квартиру и спросил Еву, что это она затевает.
