Галина Куликова - Похождения соломенной вдовы
— Итак, Иван Евгеньевич, вы претендуете на высокое звание отца, тогда как должны были бы знать, что мы с Катериной родились в законном браке и…
— Я знаю, знаю, — отмахнулся он, дергая узел галстука, словно тот страшно досаждал ему. — Но дело, видишь ли, в том, что Леня не был вашим отцом. Ты должна знать, Лерочка… Вы обе с Катериной должны знать, что ваш биологический отец — это я. Мы с твоей мамой…
— Минутку, — сказала я, жадно выпив стакан лимонада, — вы ведь с моей мамой примерно одного возраста.
— Да, мы ровесники. Твоя мама, Лерочка, была удивительной женщиной! — Иван Евгеньевич закрыл глаза и тяжело вздохнул.
— И у нее с вами была интрижка, вы это хотите сказать?
— Интрижка? Я не стал бы употреблять это слово. Но если ты настаиваешь, то да. Интрижка. Надеюсь, это вас с сестрой не разочарует. Дети обычно стараются не знать о грехах родителей и часто делают вид, что…
— Какой вид? — взъерепенилась я. — Если бы у мамы была с вами такая связь, в результате которой появились дети, то есть мы, она никогда не стала бы внушать нам мысль об идеальности своего брака!
— И тем не менее это правда. Я готов даже пройти тест на отцовство.
Я видела, что он искренен, и это только разжигало во мне злобу.
— Но она позволила мне выйти замуж за Берингова Да что там позволила? Она вынудила меня! Причем мотивировала свой выбор тем, что ее брак со старым мужчиной был идеальным, безупречным!
— Лерочка, я понимаю, что ты чувствуешь…
Он многозначительно замолчал, и тут явился официант с нашим заказом. Я принялась ожесточенно тыкать вилкой во все, что лежало на тарелке, пытаясь справиться с разыгравшимися чувствами.
— Но мы совершенно на вас не похожи! — аргументировала я в конце концов свое сомнение. — Ни я, ни Катерина.
— Но на Леню вы не похожи тем более, — живо возразил Иван Евгеньевич. — А я в молодости был красивым парнем. Может быть, сейчас, глядя на меня, в это трудно поверить. Но у меня была трудная жизнь, полная лишений и нравственных переживаний. Они наложили свой отпечаток на мое лицо.
— Почему же тогда мама не вышла замуж за вас? — ехидно спросила я. — Если вы так любили друг друга?
— Как почему? — Иван Евгеньевич даже опешил. — Она хотела славы, а я ей ее дать не мог. Я тогда еще ничего не добился.
— А теперь?
Иван Евгеньевич хихикнул и сказал:
— Ценю твое чувство юмора. Я и теперь ничего не добился, это правда. Поэтому сегодня можно с уверенностью сказать, что твоя мама в свое время сделала правильный выбор.
— Да знаете ли вы… — задохнулась я, вспомнив не то испанца, не то португальца, из-за которого все вокруг считали меня безнравственной. Этого бы не было, не попадись я на удочку неравного брака!
— Можешь говорить мне «ты», — разрешил Иван Евгеньевич, уничтожая исходившую соком отбивную. — Надеюсь, завтра ты обработаешь Катерину, и мы познакомимся с ней поближе.
— Обработаю? Она что, клоп? — рассердилась я. Мне никак не хотелось признавать в этом довольно подозрительном субъекте своего биологического родителя. Надо же, настроение испортил. И везет же мне! Не хватало неприятностей с подменой мужа, как тут еще появился новый папаша.
Я закрыла глаза и подумала: «Господи, хоть бы он испарился». Однако Иван Евгеньевич сделал лучше — он умер. Когда я открыла глаза, то увидела, что он лежит лицом в блюде, как никогда не сделал бы взрослый и трезвый мужчина. Привстав, я заметила, что у него с обратной стороны шеи зияет аккуратная дырка. Я отпрянула.
Адреналин ударил мне в голову и едва не снес ее. Глаза выпучились, и я, хватая разинутым ртом воздух, принялась оглядываться по сторонам в поисках официанта, в поисках кого-нибудь, кто мог бы помочь. Однако взгляд мой наткнулся на какого-то старика с короткой седой бородой и красивыми блестящими усами, который стоял в проходе и расплачивался по счету. Вот он протянул руку и положил карточку с деньгами на скатерть. Потом плавным движением засунул бумажник во внутренний карман пиджака. Рука у него была молодая и гладкая. А затем он облизал нижнюю губу языком — туда и обратно.
Вместо того чтобы вопить и звать на помощь, я дрожащей рукой положила возле тарелки несколько крупных купюр, чтобы никто не стал требовать денег у трупа. Стараясь не привлекать к себе внимания, чтобы меня, не дай господи, не остановили, я выскользнула из-за столика и пошла к выходу, глядя в спину удалявшемуся старику.
Тот шагал бодро и молодцевато. Схватив в гардеробе свое пальто, он, не оборачиваясь, пошел к выходу, надевая его на ходу. Не похоже на чинного господина, которого он тут разыгрывает!
Я тоже потребовала пальто, да побыстрее. На лестнице старик, внушивший мне подозрения, обернулся и увидел, что я бегу за ним. Тогда он прибавил ходу и помчался вверх, перепрыгивая через две ступеньки. Что ж, одышкой он явно не страдал. Потому что когда я выбралась на улицу, был уже достаточно далеко. Ноги его мелькали с невероятной скоростью. Нет, на этот раз ему не удастся уйти! Я сделала глубокий вдох и понеслась следом, намотав ремешок сумочки на руку. Старик подбежал к припаркованной неподалеку машине и попытался обежать ее спереди, но, обернувшись, понял, что не успеет сесть за руль и заблокировать дверцы, потому что я была совсем рядом. Тогда он снова бросился бежать.
Теперь мы неслись по тротуару, виляя между прохожими, которые шарахались в разные стороны. В последний раз я так бегала, кажется, только в детстве, когда за мной бросилась недружелюбно настроенная овчарка. Какой-то мужчина попытался схватить меня на бегу. Он выскочил из толпы мне навстречу и растопырил руки. Я размахнулась сумочкой и, когда он приготовился парировать удар, съездила ему коленом в пах. Он не ожидал от меня такого коварства и согнулся пополам. Мне было достаточно этой пары секунд, чтобы снова броситься в погоню за убийцей и даже нарастить темп.
Через некоторое время позади раздался топот. Еще один незнакомец! Я сделала вращение с широким махом ногой. Парень присел, пропустив мой сапог над головой.
Встав в боксерскую стойку, я несколько раз подпрыгнула. Он усмехнулся. Я сделала обманный мах и, растопырив два пальца, ткнула ему в глаза. Он отшатнулся и потерял равновесие. Обернувшись, я увидела, что убийца чешет вдоль по улице, только лопатки сверкают. Нет, я не могу дать ему уйти! Дыхание мое восстановилось, поэтому я с новой энергией бросилась в погоню. Он был прыток, но меня гнало вперед праведное негодование.
Расстояние между нами медленно, но верно сокращалось.
Пробегая мимо пешеходного перехода, убийца внезапно метнулся вправо: для пешеходов только что загорелся красный, но машины едва тронулись с места. Я поняла, что если не рискну последовать за ним, он удерет и, не ровен час, убьет кого-нибудь еще. Недолго думая, я кинулась перед носом загудевшего автомобиля на середину проезжей части. Здесь я его, голубчика, и догнала.
Со всего маху я прыгнула ему на спину, и мы вдвоем повалились на грязный асфальт — он лицом вниз, а я сверху. Вскочив, я принялась добивать его ногами, потому что ужасно боялась, что он одолеет меня, если только очухается. Уже позже я поняла, что убийца, видимо, здорово цокнулся черепушкой о землю, потому что не подавал признаков жизни. Но, ослепленная яростью, я все била и била его — кулаками и сумкой и вообще вела себя безобразно. Я скакала вокруг поверженного врага, словно разъяренная макака, не обращая внимания на то, что творится вокруг.
А вокруг творилось что-то несусветное — машины гудели со всех сторон, пытаясь объехать драку и не задеть нас. Какие-то тетки на тротуаре кричали ужасными голосами, что молодая сволочь избивает пожилого человека. а никому и дела нет! Они обзывали меня всякими непристойными словами и визжали так, что заглушали порой рев автомобильных двигателей.
Через некоторое время вдали появился «гребешок» милицейской машины. Я тотчас же поняла, чем мне грозит поимка на месте преступления. Если я скажу, что человек, с которым я обедала, застрелен, а этот «старик» подозревается мною в убийстве на основании того, что он определенным образом облизывает губы… Да, возможно даже, я буду первой кандидаткой в подозреваемые. А я не могу сейчас себе позволить застрять в милиции. Скоро начнется показ моделей одежды, где я обязана присутствовать! Конечно, если бы у этого типа был при себе пистолет со следами пороха…
Я быстренько наклонилась и ощупала неподвижное тело двумя руками. Ничего, похожего на оружие, при нем не было. Наверняка выбросил! Со злости я еще раз пнула его ногой. Какой-то мордоворот в «БМВ», проезжая мимо на малой скорости, показал мне большой палец в знак одобрения. Я побежала следом, дергая дверцу.
Мордоворот открыл и, гоготнув, спросил, едва я плюхнулась на сиденье:
— Че, мужика завалила? Ну, это круто! Он че, к тебе приставал, да?
— Он вор, — соврала я, стараясь сидеть прямо и не оглядываться. — Выхватил на переходе сумочку и — бежать. — Я потрясла перед собой сумочкой, словно подтверждая свои слова.
