Иоанна Хмелевская - Закон постоянного невезения

В разгар скандала вдруг объявился Рысек, тихонько присоединившийся к обществу.

– Я принес вареники и какой-то суп в супном термосе, – шепнул он мне на ухо. – Поставил в ваш холодильник, ну, то есть вареники, а не термос. И еще будет салат.

Майор заметил его.

– А, пан сосед с первого этажа…

– Я стучал, – тут же начал оправдываться Рысек. – Но дверь была открыта. У вас защелка испортилась?

Я попыталась убить его взглядом, но, похоже, мне это не удалось. Я сама тайком заблокировала автоматическую защелку после того раза, когда выскочила без ключей, чтобы иметь возможность возвращаться домой, и предпочитала не обращать на этот недочет внимание семейства. Заинтересовавшись ситуацией, Рысек смотрел не на меня, а на стол, и, видимо, по этой причине мой взгляд на него не подействовал.

Зато на него подействовали разбросанные снимки.

– О господи! – охнул он вдруг. – Вот негодяй!..

И схватил лежащую сбоку и оставленную семьей без внимания фотографию чего-то крайне странного.

Я бросила взгляд через его плечо и увидела на снимке нечто вроде шасси автомашины, вмурованного в покрытие и лишенного кузова. Я сразу же поняла, что это такое.

– Боже, Рысек, вы и фотографии делали?..

– Мы! – расстроился Рысек. – Это все та зараза паршивая, а ведь вовсе не выглядел такой зловредной обезьяной, вот, смотрите… Вот он!

В руке он держал фотографию мужчины, тем самым привлек к себе всеобщее внимание, но в этот момент вдруг заметил присутствие в семейном кругу майора и ужасно смутился.

– О, чтоб меня… Но это… А может, уже срок давности? Нарушение, но ведь никто о нем не знал!

Так как?.. Отпираться?

Вопрос был адресован мне, и таким путем я убедилась, что моя догадка была правильной.

– Несомненно, срок давности уже истек, – с нажимом заверила я его. – Пан майор, нарушение было в некотором роде транспортным: запрет въезжать, а кто-то по ошибке въехал, скажем так, не заметив знака…

– Там не было знака, – с болью, но честно поправил меня Рысек.

– Вот видите? Даже знака не было. Никто его на этом деле не поймал, штрафа не выписывал, он сам спохватился и тут же выехал…

– Тут же? – удивился майор, вглядываясь в прекрасное изображение вплавленных в асфальт остатков машины.

– Сам, лично, вышел немедленно…

– Не так чтобы немедленно, – вырвалось у Рысека. – Ботинки-то там остались…

– А носки?

– Носки частично сохранились…

– Где и когда это было? – деловито спросил майор, пренебрегая деталями гардероба.

Я объяснила ему, потому что Рысек утратил дар речи, и постучала пальцем по фотографии Бешеного.

– И вот этот тип, тот, о котором я вам говорила, испортил одну взлетно-посадочную полосу и выбросил на ветер миллиарды злотых. Они запретили туда въезжать, а парень въехал, за что был крупно наказан, а в принципе-то это было нарушение правил движения, поэтому я вас спрашиваю, истек срок давности или нет?

– Я, видите ли, пани, не из дорожной полиции…

– А вы обязаны им доносить?

– Не вижу никаких причин; к тому же у меня очень мало времени…

– Вот видишь, Рысек, срок давности. Можешь снова говорить.

– Я бы очень рекомендовал, – подтвердил майор. – Кто делал этот снимок?

– В том-то все и дело, – занервничал разблокированный Рысек. – Один мужик болтался там, но, думаю, разрешение у него было. Как только мы увидели, что он щелкает, Мундек перепугался. Холера, это же вещественное доказательство. Просил его, как человека, чтобы отдал негатив. Отдал, хотя и не сразу, с этим вообще целая история была, потому что фотограф этот сбежал, и один приятель гонялся за ним по всему городу. Нашел его в одном магазинчике. А потом я – сразу-то не мог, я был на кране – пересел на «малыша» и вместе с Мундеком мы поехали за ним до самого его дома, около Леса Кабацкого.

– На Жолны?

– Точно, на Жолны.

– Это его дом был?

– А откуда я могу знать, его или нет, во всяком случае он там жил. И мастерская у него там была, и темная комната, целая лаборатория, вообще все.

Мариуш Ченгала его зовут. Оказалось – художник-фотограф. Все ему объяснили, что в случае чего Мундека с работы выгонят, да еще и штраф сдерут, он даже расстроился, честно. Вроде бы, казалось, такой порядочный парень, а вот уничтожить снимок не захотел. Сказал, что для него это тоже вещественное доказательство, только совсем по другому делу, а вообще, надо сказать, он был какой-то потухший и грустный. В конце концов согласился, отдал Мундеку снимок и негатив, а тут – на тебе. Либо еще один себе оставил, тот, что тут лежит, либо с другого снимка сделал негатив и мог себе печатать столько карточек, сколько захочешь. Но раз вы говорите, что срок давности…

– Безоговорочно прошел, – с большой решительностью подтвердил майор. – Меня интересует этот Мариуш Ченгала. Вы у него были?

– Ну я же и говорю, что был. Вместе с Мундеком мы там были.

– И вы там у него видели снимки?

– И еще какие! – восхитился успокоившийся Рысек. – Просто чудо какое-то! При нас он делал увеличение, и знаете чего? Ноги мухи! Класс! Я бы ни за что в жизни не догадался. Представляете, все это поросло волосиками, а еще как-то так подсвечено было, солнцем наверное, или, может, эта муха на лампе сидела…

Семейство замолкло уже в самом начале этого рассказа. Майор же оставил местоположение мухи без внимания.

– И соответствующее оборудование у него было?

– Супер и экстра! Мундек в этом разбирается, так он говорит, что за эту его фотолабораторию можно было бы два «роллса» купить, и еще бы на жизнь осталось. Он его даже спрашивал, что тот со всем этим делает, за такие фотки он мог бы бабки во всем мире сбивать, а тот так как-то неохотно сказал, что это только его хобби, и переменил тему.

– В таком случае, что он сказал о том, чем он занимается? Кроме хобби?

– Он механик. По разным мелким штучкам. Но и это не правда, как же, мелким, я-то как раз в этом разбираюсь. Электронная механика, понимаете, не связь, не компьютеры, скорее роботы. Автоматически управляемые – нажимаете на клавишу, а манипуляторы сверлят, подгоняют, поднимают все, что хотите. Я там насмотрелся – сказка! Научная фантастика!

– Способный парень.

– Вот именно. И при этом какой-то несчастный.

– Он что-нибудь о себе рассказывал?

– О себе не очень. Вот о технике – да.

– У него вроде бы жена есть. Вы ее видели?

– Промелькнула где-то вдалеке. Если это, конечно, жена. Блондиночка – загляденье. Но участия не принимала.

– Понятно…

В общем, с Рысеком майору пофартило – как слепой курице найти зерно. Мы оба с Лукашем молчали, как могила. Ни за какие сокровища я бы не открыла ментам своих подозрений.., да каких там подозрений!

Уверенности, которая у меня появилась. И какого черта Лукаш тогда не обогнал мотоциклиста…

– Здорово мне повезло, что я пришел к вам с этим опознанием, – любезно заявил майор.

– О, а вот это его дом! – добавил еще Рысек, указывая на другой снимок.

– Кому повезло, а кому и нет, – мрачно пробормотала я.

– Действительно. Вы, конечно, надеялись, что это пан Карчох?

– Что Пустынко.

– Вот тут я могу вас обрадовать. Разумеется, без деталей. Пан Пустынко также был опознан основным свидетелем и понесет свою долю ответственности.

– Надеюсь, несколько долей? – вежливо поправил его Лукаш.

Майор уже начал собирать со стола свой комплект фотографий, но остановился и посмотрел на него.

– Вы намерены подать против него гражданский иск?

– Вы полагаете, что я совсем с ума сошел?

– Мне так почему-то показалось, извините. На всякий случай, на вашем месте я бы позаботился о себе.

Жаль, что вы не ехали побыстрее…

Вот тебе и на, оказывается, мы оба, я и представитель властей, подумали об одном и том же…

40

– Убьешь дерьмо, а сядешь за человека, – мрачным голосом сказал Бежану Роберт Гурский. – Не знаю, кто это придумал, но он был совершенно прав.

– Не так уж надолго, дадут ему убийство в аффекте или вообще даже по неосторожности, – успокоил его Бежан. – А я ему преднамеренности добавлять не собираюсь.

Они вместе возвращались в управление из чудесной виллы под Лесом Кабацким, где проходил всего лишь второй допрос Мариуша Ченгалы. Бежал не стал его никуда вызывать, а предпочел прибегнуть к внезапности. Он вежливо попросил его на минуточку выйти из мастерской, потом – отдать ему ключи от «мерседеса», а затем – съездить с ним ненадолго на улицу Жолны. На патрульной машине.

«Мерседес» повел Гурский.

При виде собственного изображения рядом с «хондой», загнанной в старый сарай на садовом участке, Мариуш Ченгала тут же сломался. Не пришлось даже напоминать ему обо всем богатстве, шикарном оборудовании фотоателье и мастерской, «мерседесе», инструментах… В наличие очевидца он поверил без каких-либо сомнений и даже не спросил, кто это.