Галина Куликова - Похождения соломенной вдовы
— Лерочка, это ты? — взволнованно спросил Денис, когда узнал по телефону мой голос. — Хорошо, что ты позвонила. У твоей сестры разыгрались нервы.
— Она может подойти к телефону?
— Боюсь, что нет, — промямлил Денис. Не такой уж он крутой, как кажется!
— Почему? — не отставала я.
— Она с вечера закрылась на кухне с бутылкой вермута и теперь плачет.
— Ну, позови ее.
— Я стучал, она не открывает, — пожаловался Денис голосом обиженного ребенка. — Я не могу даже съесть бутерброд.
— Это возмутительно, — согласилась я. — А где, кстати, мой племянник? Я надеюсь, он не орет благим матом, катаясь по полу, и не зовет мамочку?
— Его забрала моя мама.
— Отлично. Ты должен каким угодно способом просунуть телефонную трубку на кухню. Мне позарез нужна Катерина, а ехать к вам нет времени.
— Лерочка, трубка не пролезет под дверь! — жалобно возразил Денис.
Господи, какие эти мужчины беспомощные! Выпендриваться они могут только перед женщинами. А силу показывают лишь тогда, когда те же женщины посоветуют, куда ее применить.
— Так сломай дверь! — легко предложила я.
— Ты что?! Мы только что поставили новые коробки.
Дубовые.
— Тебя пугает, что ты не справишься с дубом?
— Нет, меня пугает цена этой двери, — признался Денис. — Если я ее раздолбаю, Катерина меня убьет.
— Слушай, а это мысль! — воскликнула я. — Сделай вид, что ломаешь новую дверь. Думаю, моя сестрица тут же выскочит из кухни, чтобы разобраться с тобой. Тут-то ты и сунешь ей в руки трубку! Остальное я беру на себя.
— Лучше бы ты приехала, — пробормотал Денис.
Судя по стуку, он положил трубку на стол или прямо на пол. Вслед за этим раздался его мрачный голос:
— Катерина, открой дверь! Тебе Лерочка звонит! Она просто требует, чтобы ты взяла трубку.
Ответа мне не было слышно, только невнятное «бу-бу-бу».
— Все, мое терпение кончилось. Я ломаю дверь! — совершенно неубедительно сказал Денис, после чего бросился на искомую дверь грудью. Удар был, на мой взгляд, пустяковым, однако в ответ тут же раздался визг Катерины. Теперь-то я хорошо ее слышала:
— Ты что, офонарел? Мы только что заплатили за эту дверь бешеные бабки!
Дениса ее визг безумно воодушевил. Я поняла это по тому, как изменились его интонации. Теперь в его голосе слышалась настоящая угроза.
— Катерина, открой, иначе я разнесу весь дом!
Да-а… Засиделся мужик. Ему бы плаванием заняться или в поход сходить в горы с палаткой. Или сплавиться по реке на байдарке.
— Алло! — внезапно крикнул Денис, схватив трубку. — Кажется, я разозлился по-настоящему. Теперь держись!
— Нет! Денис! — Я поняла, что если с дверью и в самом деле что-нибудь случится, мне несдобровать. Впоследствии, когда подробности произошедшего будут рассказаны Катерине мужем, она, естественно, решит, что во всех грехах виновата я. Впрочем, как всегда. — Я придумала кое-что получше.
— Говори, — разрешил тот.
— Приложи трубку к щелке в двери, я поговорю с ней так.
— В двери нет щелок.
— Ну, приложи куда-нибудь! — Эти мужчины могут своей тупоголовостью довести до истерики. Даже юристы. «Вне службы все мужчины всего лишь мужья», — решила я и, набрав в грудь побольше воздуха, закричала с невероятным усердием:
— Катерина! Немедленно возьми трубку.
— Подожди! — проблеял Денис. — Я еще ничего не сделал! У меня чуть барабанная перепонка не лопнула, ты чего?
Время катастрофически утекало, а моя сестрица продолжала упорствовать. Надеюсь, на кухне ничего, кроме вермута, не завалялось. Я вспомнила себя и тот самый коньяк, с которого, собственно, начались все мои приключения, и завопила с утроенной силой:
— Катерина! Мне нужно новое платье! К вечеру! Ты должна мне его сшить Возьми трубку!!!
Через полминуты моего непрерывного сиренообразного вопля в трубке раздался спокойный голос моей сестры:
— Ты чокнулась? Сшить платье к вечеру? Ты меня ни с кем не перепутала?
— Господи, слава богу! — выдохнула я. — Надеюсь, ты не пьяна?
— Я разве когда-нибудь решала проблемы с помощью алкоголя?
— Но Денис сказал, что ты заперлась с бутылкой вермута!
— Ну и что? Я хорошо закусила, и он уже выветрился из организма.
— Надеюсь.
— Так что там с платьем?
— Ты помнишь, я получила приглашение на художественный показ моделей?
Конечно, она помнила. Я рассказывала ей все подробности своих похождений. Переодевание в общественном туалете, поход в «Делифранс», приглашение, оставленное под пустой чашечкой на том самом столике, за который я села..
— Значит, ты все-таки решила пойти?
— Кто не рискует, тот не пьет шампанское!
— Ой, пожалуйста, не надо о спиртном.
— Вермут — это не спиртное, — возразила я, — а сладкая водичка.
— Да-да, сладкая водичка, которая выливается солеными слезами.
— Что ты оплакивала?
— Не смейся, я думала о тебе.
— Иными словами, завидовала моей полнокровной жизни и оплакивала свое никчемное существование домохозяйки?
— Как ты можешь так говорить? Нет, Лерка, ты совершенно недальновидная. Звонишь с нижайшей просьбой, а потом начинаешь меня же критиковать.
— А чего мне к тебе подлизываться, если ты не хочешь шить платье?
— Я не не хочу, а просто реально смотрю на вещи. Я не успею. И никто не успеет. У тебя уже есть отрез?
— Чего?
— Ну, материал?
— Откуда он у меня возьмется?
— А подходящая выкройка?
— А она откуда у меня возьмется?
— Ладно, жди, сейчас приеду.
Если я думала, что сестрица приедет с сантиметром, мелком и журналом выкроек, то глубоко заблуждалась.
Она приехала с огромным желанием потрепать языком.
— А где твой муж? — спросила Катерина, ворвавшись в комнату и подозрительно посмотрев на валяющийся на диване галстук толщиной с мышиный хвост. Я уже заметила, что лже-Туманов считает стильным вешать на шею нечто, похожее на шелковые веревки.
— Мой муж в Питере, — раздраженно ответила я. — А где тот тип, который ежедневно опустошает мой холодильник, я не знаю.
— Может быть, стоило бы за ним немножечко последить?
— Я пробовала. Но он хитрый, как сволочь. Мгновенно сбросил меня с «хвоста». И так стильно это проделал — я мысленно ему поаплодировала.
— Значит, ему есть чего опасаться, — заявила Катерина. — Раз он ведет себя подозрительно и отрывается от слежки.
— Надо же, какие речи! Он же тебе нравится! — я обвинила сестрицу в непоследовательности.
— Нравится. Но, к стыду моему, мне часто нравятся нехорошие люди.
— Скажи проще — тебе нравятся безнравственные мужчины.
— Что ж, это мой единственный недостаток, — отрезала она. — Так что, тебе необходимо платье, сшитое вручную?
— Ты поняла правильно.
— Когда ты мне об этом сказала, я сразу же подумала о сестре твоего первого мужа. Ведь она всю жизнь работала в ателье и шила как сумасшедшая. Позаимствуй у нее какой-нибудь наряд, у нее их тучи, не забыла?
— Если честно, я уже подумывала об этом. Но она вряд ли расстанется хоть с одним из них добровольно.
Они все заперты у нее в кладовке на висячий замок. Кажется, это единственное, чем она дорожит по-настоящему. Даже антикварный комод вызывает у нее меньше эмоций.
— А что, если тебе выйти на подиум в платье Барбары? — внезапно оживилась Катерина и так выпучила глаза, как будто внезапно пришедшая мысль в прямом смысле слова свалилась ей на голову.
Я мгновенно поняла, насколько это замечательная идея.
— Катерина! Ты просто чудо! Давай собирайся, поедем к Елене Бориславовне.
— Что-то ты как-то быстро воодушевилась. Я, например; не уверена, что старушка согласится дать нам это платье напрокат.
— Есть один шанс. Барбара недавно поставила пятно на подол.
— То есть, иными словами, Елена Бориславовна что-то пролила на нее. Мне кажется, она делает это специально, чтобы чувствовать, что она не одна в доме. А так Барбара вроде бы живет своей жизнью.
— Сейчас Елена Бориславовна и так не одна. Я же тебе рассказывала про ухажера.
— Так как ты выманишь у нее платье?
— Я предложу отнести его в чистку.
— Хочешь сказать, ты представишь на конкурс сшитый чужими руками да еще грязный наряд?! — возмутилась Катерина.
— У меня есть пятновыводитель, так что не переживай заранее. Времени полно. Мы успеем привести платье в порядок.
— И все же я не уверена, что Елена Бориславовна отдаст его добром.
— Если не отдаст добром, придется выкрасть.
— Ты сживешь старушку со свету.
— Каким же это образом?
— Она разволнуется, у нее подскочит давление, потом наступит гипертонический криз…
— Катерина, — зловещим голосом сказала я. — Если ты боишься, я все сделаю одна.
— Ни капельки я не боюсь, — неубедительно соврала сестрица.
— Тогда собирайся, поедем добывать наряд. Мой так называемый муж оставил машину возле подъезда, и ключи здесь, так что пешком нам таскаться не придется.
