Галина Куликова - Рукопашная с Мендельсоном
Поняв, что теперь дорога каждая минута, Лайма толкнула Медведя, и они бесшумно двинулись туда, где маячили три черные фигуры. Однако в самый ответственный момент Корнеев наступил на сухую ветку – раздался громкий треск, подобный выстрелу, и незнакомцы мгновенно развернулись лицом к зеленым зарослям. Их реакция на появление группы «У» была молниеносной и жесткой. Через минуту Лайма поняла, что они имеют дело с профессионалами высшего разбора. И пожалела, что не вызвала подкрепление – любое, хотя бы милицию. Корнеев получил сильный удар по голове и сразу же мешком свалился на землю. Теперь тел на небольшой поляне возле берега было два – связанный Мельченко с кляпом во рту и Корнеев, лежавший лицом вниз на траве.
Медведь, принявший на себя основной удар, пока держался молодцом. Одним мощным ударом он обездвижил одного из противников, тот скрючился и тихо стонал. Но с тем незнакомцем, который был крупнее своих подельников, они, похоже, сцепились всерьез и надолго. Обмен чудовищными ударами и череда хитрых приемов пока не принесли победы ни одному их них. Третий, с ходу получив от Медведя хороший пинок, отлетел к дереву, ударился о него головой и несколько секунд приходил в себя. К сожалению, он быстро очухался и взял в оборот Лайму. Немного потрепыхавшись, она оказалась вмертвую прижатой к кряжистому стволу. Незнакомец, разглядев, наконец, с кем он вел схватку, разжал железные, словно клешни, руки и, отступив на пару шагов, широко улыбнулся, обнажив замечательно белые зубы. У Лаймы мелькнула мысль, что она его где-то видела. Лицо казалось знакомым, но…
Тяжело дыша, она внимательно наблюдала за противником, ожидая, что произойдет дальше. Незнакомец быстрым движением выхватил небольшой пистолет и направил его на Лайму. Она кинула отчаянный взгляд на Ивана, но с горечью поняла, что битва переместилась уже далеко в сторону и конца ей пока не предвидится.
– У него нет шансов, – убежденно проговорил незнакомец на плохом русском и внезапно перестал улыбаться: – Вы должны сотрудничать. Согласны?
В это самое мгновение раздался дикий вопль:
– На что это она должна быть согласна?!
Невесть откуда взявшийся Афиноген Беседкин налетел на незнакомца, словно бешеная лошадь, сшиб его на землю, укусил за руку, отбив пистолет в сторону, и цепко обхватил руками и ногами. Получившаяся колбаса некоторое время, пыхтя и взвизгивая, перекатывалась с боку на бок, а потом неуклюже покатилась по откосу к реке и через несколько секунд с громким плюхом свалилась в воду. Не медля ни секунды, Лайма бросилась к Корнееву и перевернула его на спину. Похлопала по щекам. Евгений открыл глаза и слабым голосом спросил:
– Что случилось?
Сзади послышалось тяжелое дыхание, и появился Медведь в разодранной рубахе и с кровавыми царапинами на лице.
– Случилось то, что мы их победили, – бросил он и повернулся к реке, в которой, словно два бегемота, бултыхались Беседкин и его противник.
– Я тебе покажу, как по стройкам шляться! – раздался из воды визгливый крик.
– Кто это пришел нам на помощь? – удивился Иван.
– Беседкин, – выдавила из себя Лайма. – У него дикая страсть к приключениям.
– Я же говорил тебе, что не стоит разбрасываться поклонниками. Поклонник – это очень полезное приобретение.
– Почти как кухонный комбайн, – простонал Корнеев, с кряхтеньем поднимаясь на ноги. – Прости, Ваня, но меня слишком быстро вырубили. Ты как?
– Ничего, – пробасил Медведь, – Справился. Здоровый, зараза. Но мы и не таких обламывали. Его бы связать, пока не пришел в сознание. А то ускачет, как тот, в Кречетовке.
– В драке я не особо отличился, – потер поясницу Корнеев. – Пойду покажу класс в вязании узлов. В машине скотч есть. Свяжу обоих. Заодно Мельченко распакую, он там вроде бы зашевелился. А как быть с тем, что в реку упал?
– Придется доставать, – вздохнул Медведь.
– Беседкина сначала надо спасти! – всполошилась Лайма, с тревогой глядя на бултыхающихся у берега противников. – Он, кажется, плавать не умеет.
Медведь, ни слова не говоря, подбежал к берегу и без промедления прыгнул в реку. Через непродолжительное время он как Нептун вырос из воды, таща за собой в одной руке вяло сопротивляющегося незнакомца, в другой – неподвижного Беседкина.
– Еле разодрал их, – пожаловался Иван. – Думал, твой дружок его на дно утащит.
Он пнул бандита в спину кулаком, тот мешком свалился на землю лицом вниз, как недавно Корнеев, и, булькнув, затих. Беседкин закатил глаза, схватился за горло и закачался, как камыш на ветру.
– Афиноген захлебнулся? – испугалась Лайма.
– Я п-п-просто з-з-замерз, в-в-вода очень холодная! – жутким голосом вдруг заговорил тот.
– Почему он сипит? Он не мог так быстро подхватить ангину – он же не тропический селезень.
– Это я его за воротник тащил, – отозвался Медведь. – Шею сдавил маленечко.
Оставив Беседкина приходить в себя, троица друзей занялась, наконец, Мельченко. Ученый был без сознания. Возможно, ему не хватало воздуха или в пылу драки кто-то случайно ударил его ногой. Мельченко постанывал, но в себя не приходил. Лайма села возле него на землю и, вытащив изо рта кляп, положила голову пострадавшего себе на колени. Очки где-то потерялись, и без них лицо Григория Борисовича выглядело беззащитным.
Рядом с ученым на земле лежал черный чемоданчик – вероятно, тот самый трансформатор, из-за которого разгорелся сыр-бор. Чемоданчик выглядел целым и невредимым.
– Лайма, кто это такие? – спросил сзади Беседкин, продолжая трястись и сипеть. – Они на тебя напали!
– Мне тоже интересно, кто это такие, – сказала Лайма, обращаясь к своим друзьям. – И как им удалось столько времени бегать по городу, лазить в квартиры, убивать людей и при этом оставаться неузнанными.
– Изначальная информация была ложной, – констатировал Корнеев. Музыканты они, как же! Вон лежат – какие же это музыканты? Хотя… Погодите, что это?
Корнеев запнулся на полуслове, лунатическим шагом подошел к Мельченко и поднял с земли… усы! Усы были светлые, почти пшеничные и выглядели весьма натурально. Вероятно, они выпали у кого-то из кармана во время драки. Корнеев поднял их повыше и показал друзьям. Потом приложил к верхней губе, прямо поверх своих собственных. Лицо у него при этом вытянулось от изумления.
– Черт побери, они наклеивали усы! – воскликнул Медведь. – Трио со светлыми усами!
– Австралийцы, – пробормотала потрясенная Лайма. – Обставили нас по полной программе. Обвели вокруг пальца! А вон тот, носатый, представлялся Грегором.
– Да ладно тебе, командир, – пробасил Медведь. – Сначала-то они нас обвели, а потом мы их прихлопнули! Прибор и прилагающаяся к нему умная голова у нас в руках. Пленных мы сдадим руководству. По-моему, это победа!
– Но почему, почему мы их не узнали?! – простонал Корнеев. – Почему я их не узнал? Я же с ними сидел прямо нос к носу. Водку вместе пил!
– Потому и не узнал, – предположил Медведь.
– Не переживай, друг мой, – успокоила его Лайма. – Эти типы отлично маскировались. Уже сейчас ясно, что глаза у них были голубыми благодаря линзам. Ну, а уж усы – это хоть и просто, но бронебойно. Усы меняют мужчину так же кардинально, как женщину челочка.
* * *Комната, куда группа «У» была приглашена на совещание, находилась в большом здании администрации Чисторецка, в самом центре города. Друзья сидели на громоздких гобеленовых стульях, а Тагиров расхаживал перед ними, как университетский профессор перед студентами.
– Скажите, – неожиданно спросил он с живым любопытством, – а приз зрительских симпатий – это часть плана или, так сказать, побочный продукт операции?
– Это просто наш почерк, – скромно ответил Корнеев. – Разве вы не в курсе, что талантливые люди талантливы во всем?
– Да, это я как-то упустил из виду, – пробормотал Тагиров и потер шею. – Что ж, пора подводить итоги. Вы удачно завершили очень непростую операцию, и это большой плюс вашей работы. Минус – потерь при выполнении задания избежать не удалось. Но вашей вины тут нет, так сложились обстоятельства.
Тагиров немного помолчал и сказал:
– Теперь я хочу собрать воедино все кусочки мозаики и составить из них цельную картинку. Чтобы вы, наконец, смогли представить всю ее целиком. Возражений нет?
– Какие же возражения? – ответила за всех Лайма.
– Сгораем от нетерпения, – добавил Корнеев.
– Хорошо бы, а то вообще ничего не понятно, кроме того, что мы все-таки поймали террористов, – сурово заметил Медведь.
– Тогда по порядку. Рассказ будет долгим, так как мы за эту неделю тоже не сидели сложа руки. Все, что вы услышите, носит конфиденциальный характер. Это, надеюсь, ясно. Итак, вначале немного истории.
Несколько десятилетий назад военные специалисты создали теорию, которая легла в основу нового вида оружия. Это оружие стали называть «тектоническим». Строго говоря, тектоническое оружие – это целый комплекс военных технологий, которые дают возможность управлять геологическими процессами, например устраивать локальные землетрясения в зоне военного конфликта или на вражеской территории. Но «традиционное» тектоническое оружие, основанное на подземных взрывах, отличалось низкой точностью и сомнительной эффективностью. Взрыв может прогреметь в одной точке, а сдвиг в земной коре произойдет совсем в другом месте. Бывает и наоборот, когда эпицентр землетрясения находится примерно там, где нужно, однако сила его недостаточна или избыточна.
