Галина Куликова - Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь
В самом деле, если это не дядя велел ей наехать на Женю, так, может быть, не по его указке убили Веню? То есть того человека, которого приняли за Веню? Впрочем, оставалось еще одно «но». Она ясно слышала, как Карпенко сказал дяде: «Завтра я ее устраню».
– Какие люди! – восхитился Шумский, подсаживаясь поближе к Жене. – Неужели не нашлось парня, который пригласил бы вас в настоящий кинотеатр, леди?
– Отвянь, провинция! – тихо сказала она.
Больше всего Женю интересовала Нетушкина. То, что рассказала о ней Тата Качалина, заставляло взглянуть на «вдовушку» с особым интересом. Шумский, пожалуй, только помешает своей болтовней.
– Да будет вам известно, я коренной москвич, – с обидой сообщил тот. – Дом моих родителей стоял на Мясницкой улице. Я из Москвы вообще не выезжал, только в пионерский лагерь.
– Хотите сказать, вы ни разу не были в Париже? – состроила гримаску Женя. – Тогда нам с вами вообще не о чем говорить.
Эльза Унт, чье прошлое было обременено не только братом-убийцей, но и многочисленными зарубежными гастролями, насмешливо улыбнулась.
– Я здесь не просто так, – достаточно громко сообщила Женя, разглаживая складки на юбке. – Пришла посмотреть на вашу гоп-компанию.
– Какую-какую компанию? – раздраженно спросила Нетушкина, как будто обратились конкретно к ней.
– Гоп, – охотно повторила Женя. – Я знаю, что Ян Ярославский бесследно исчез после того, как посетил ваш дурацкий видеоклуб. Потом убили Кокина, а вы все продолжаете ходить и глазеть на голливудских актрисок и актеришек!
– Это вы со мной разговариваете? – уточнил Шумский, блестя глазами.
– А хоть бы и с вами. Мне все равно. Среди вас есть кто-то, кого я собираюсь вывести на чистую воду.
– Какая нахалка! – возмутилась Нетушкина.
Вован погасил верхний свет и нейтральным тоном сказал:
– Мы начинаем!
– Хороший способ заткнуть мне рот! – воскликнула Женя. – Кстати, Тата просила передать, чтобы ты катился ко всем чертям.
Юханов недоуменно моргнул и замер с кассетой в руке.
– Видите, как он испугался? – обрадованно сообщила Женя, ткнув пальцем в Вована. – Я про каждого из вас уже знаю кое-что пикантное.
– Прекратите, вы смущаете наших гостей! – очухался наконец Юханов.
– Молчу, молчу, – пообещала Женя. – Но не уйду. В конце концов, я заплатила денежки из собственного кармана.
Весь сеанс она не сводила глаз с троицы, от которой сидела в непосредственной близости. Ирма Гавриловна ужасно нервничала, но все-таки время от времени обменивалась репликами то с Нетушкиной, то с Эльзой Унт. Глядя ей в затылок, Женя усмехнулась. Да уж, трудно заподозрить в Ирме Гавриловне интерес к американскому семейному кино, после того как она призналась в пристрастии к жесткому порно.
В принципе, Женя уже осуществила задуманное. Если в этом болоте действительно есть дичь, она ее вспугнула. Теперь оставалось только ждать. Ну и, конечно, придется появиться тут еще раз, откровенно выставив себя в качестве приманки. Ей уже и сейчас было не по себе. Чтобы убедиться, что ее охрана на месте, она, не дожидаясь конца сеанса, встала и направилась к выходу.
– Надоело? – шепотом спросил Шумский, все полтора часа косивший на нее хищным глазом.
– Да нет, захотелось выкурить сигаретку, – махнула она рукой и быстрым шагом проследовала к выходу.
Мартынов и Лаптев были на месте. Один сидел на автобусной остановке, под прозрачным козырьком, второй разгуливал перед входом в еще работающий супермаркет. Заметив Женю, оба насторожились. Она махнула им рукой, показывая, что все в ажуре. В это время из проката вышел Шумский, держа наготове зажигалку.
– А вы вовсе не курите! – уличил он Женю, оглядывая ее так придирчиво, словно собирался купить.
– Отстаньте. Я курю, но только в потайных местах. Не люблю, когда на меня смотрят в тот момент, когда я разрушаю собственные легкие.
Чтобы подтвердить свои слова, она прошла до конца дома и свернула за угол. Здесь остановилась и позволила себе потянуться и зевнуть. Не успела она опустить руки, как из-за угла возник Шумский со зверской физиономией. Совершенно неожиданно для Жени он кинулся на нее и обхватил руками. Она завизжала изо всех сил.
Недолгая борьба окончилась тем, что парочка повалилась на землю и скатилась в ближайший палисадник. Если бы схватку судил арбитр, он не успел бы сосчитать и до шестидесяти, когда оба подстраховщика, громко тормозя подошвами на повороте, влетели за угол. И тут же увидели лежащего на земле Шумского, из-под которого высовывались дрыгающиеся Женины ноги. Мартынов дико вскрикнул и, схватив Шумского за шиворот, рванул вверх.
– Сволочь! Негодяй! – закричал Веня Лаптев, когда насильника поставили на ноги и прислонили к стене дома.
Он бил его руками в живот и пританцовывал на месте.
– Вы что? Вы что? – испуганно спрашивал Илья, защищаясь всеми доступными способами. – Я хотел только поухаживать за хорошенькой девушкой! За что вы меня колотите? Я теряю свое достоинство!
– Еще нет, – процедил Мартынов, прижимая к себе обалдевшую Женю. – Но такой исход вполне вероятен.
– Где Ян Ярославский? – гневно сдвинув брови, спросила Женя, велев Лаптеву остановиться.
– Да вы что, очумели со своим Ярославским?! Я понятия не имею, куда подевался этот расфранченный индюк!
– Да?! Чего же ты на меня набросился, как только услышал всякие намеки?
– Какие, к черту, намеки? Мне плевать на них! А набросился я, потому что возжелал!
– Чего? – оторопело спросил Лаптев.
– Чего, чего? – передразнил его Шумский, гордо отбрасывая за плечи сальную прядь. – Женщину, вот чего.
– Это меня, что ли? – недоверчиво поинтересовалась Женя. – Возжелал меня?
– Кажется, я выразился достаточно ясно.
– Эй, отпусти его, – велела Женя Лаптеву. – Хватит его валтузить. Слышишь ведь, это было не нападение. Вернее, нападение, но с оправданной целью.
– И ты ему веришь?! – возмутился Мартынов, засовывая руки глубоко в карманы.
– А что? – гордо вздернув подбородок, спросила Женя. – Меня нельзя возжелать? Я косая или у меня на теле столько веснушек, что хочется наглухо зашить вырез на моем платье? Или у меня нет передних зубов и язык то и дело вываливается изо рта? Что со мной не так?
Мартынов, не ожидавший подобного наскока, растерянно молчал.
– Можно было просто сказать, что у вас есть мужчина, который только и ждет, чтобы дать вам прикурить, – обиженно сказал Шумский. – Даже двое мужчин.
– Что он имеет в виду? – поинтересовался Лаптев у Жени.
– Ничего особенного. Просто он начал заигрывание с зажигалки.
– Пожалуй, я пойду, – заявил Шумский.
Голова его была гордо поднята, но походка не могла скрыть, что он трусит.
– Ты ему веришь? – снова спросил Мартынов у Лаптева.
– Ему верю я, – встряла Женя. – Ладно, вы пока тут обмозгуйте происшествие, а я вернусь в любимый киноклуб.
Она едва ли не вприпрыжку бросилась обратно. Шумский маячил уже где-то возле остановки, и Женя поняла, что сегодня они больше не увидятся. Впрочем, решить, хорошо это или плохо, она не успела, потому что, отворив дверь, услышала в глубине помещения громкий гул голосов и отдельные истеричные выкрики.
– Вдруг там очередное убийство? – трепеща, вслух подумала Женя, прибавляя шаг.
В помещении горели все лампы, а народ толпился вокруг диванчика, на котором корчилась бледная Нетушкина.
– Может, все-таки вызвать «Скорую»? – предложил Юханов, беспомощно оглядываясь.
– Не надо! – простонала «вдовушка», вцепившись побелевшими пальцами в края своей шляпы. – Сейчас все пройдет, и я уеду домой.
– Что она пила? – резко спросила Женя, и перед ней все сразу расступились. – Кофе или колу?
– Кофе, – поспешно ответила Ирма Гавриловна, которая с давних пор смотрела на Женю с определенной долей подобострастия. – Я сама принесла ей чашечку.
– Это плохо, – констатировала Женя. – В черный кофе можно подмешать что угодно, особенно в такой плохой, какой здесь подают. Кстати, а где эта чашка?
– Кажется, вот она! – Эльза показала пальцем на почти полную чашечку кофе, стоявшую на бумажной салфетке.
– Я отпила только глоточек! – сообщила Нетушкина слабым голосом.
– Пахнет не хуже, чем обычное пойло, – вынесла приговор Женя, понюхав. – А почему вы не хотите вызвать врача?
– У меня нет страхового полиса! – простонала жертва предполагаемого отравления. – Кроме того, я боюсь врачей! Мой отец был врачом, поэтому я знаю их методы, что называется, из первых рук. Мне бы немножко отлежаться!
– Знаете что? – неожиданно предложила Женя, повернувшись к Эльзе Унт. – Вы ведь живете здесь поблизости? Давайте отведем вашу подругу к вам домой. Она часок полежит на диване, выпьет чашку чая с лимоном и отправится на электричку.
Даже если Эльзе эта мысль и не понравилась, она ничем не выдала своего неудовольствия. Наоборот, тотчас же просияла:
