Закон чебурека - Елена Ивановна Логунова
А еще они очень любят шнырять по соседнему гламурному пляжику с красными зонтами, за это его ругают местные жители и наши релоканты. Но крысы и туристы чатики не читают и живут как хотят…
Мысленно выдав эту тираду, я осознала, что проблема-то не в крысах. Проблема во мне! Это у меня такое настроение, в котором все хорошее неочевидно, а плохое само бросается в глаза.
И тут же получила подтверждение того, что точка зрения сильно меняет картинку. Трошкина, тоже заметив серого зверька, в восторге запрыгала сидя:
— Смотрите, смотрите, крыса! Здоровенная!
— Деточка, ты разве их не боишься? — удивилась бабуля.
Сама она, будучи биологом, одинаково ровно относится к любой живности. Мамуля, как автор ужастиков, не страшится вообще никого, а я разным мелким грызунам не особо симпатизирую, но считаю правильным это скрывать.
— Мусофобией не страдаю, проверено! — горделиво заявила Трошкина. И, сообразив, что чуть не проболталась, поспешила сменить тему: — Ой, посмотрите, отсюда виден водопад!
Действительно, яхта отошла от изрезанной береговой линии, и нам открылся вид на нижний Дюденский водопад. Бабуля с мамулей потребовали подойти к нему поближе, это было сделано, и присутствующие на борту смогли вволю полюбоваться пенными струями воды, похожими на стеклянные трубы в белом кружеве, вырастающей из моря радугой и темными провалами гротов.
Я нашла взглядом тот, в котором прятались мы с Робертом, и совсем загрустила, чего никто не заметил, потому что все наслаждались морской прогулкой. Яхта прошла вдоль всей береговой линии города и встала напротив красивого песчаного пляжа Лара, чтобы желающие могли поплавать в чистейшей воде. Потом был обед, а после судно двинулось в обратном направлении.
И где-то напротив пляжа Коньялты Трошкина вдруг вспомнила о так и не решенной загадке левых тапок.
В прошлый раз, когда этот орешек пытались разгрызть я и Роберт, подруга от участия в научно-исследовательской работе уклонилась, но натура вечной отличницы требовала разгадки тайны. Алка никак не могла оставить задачку нерешенной, а потому сообщила всем присутствующим ее условия и настояла на проведении нового эксперимента.
Все, кроме меня и Антонины, охотно включились в интересную игру.
Я отмахнулась от предложения поучаствовать удачно найденной книжкой, притворившись, что крайне ею увлечена. Хотя, конечно же, «Дядю Ваню», «Вишневый сад» и «Три сестры» не только читала, но и смотрела на сцене. А Антонина снисходительно раскритиковала затею с тапками, отметив, что для решения задачи с ними не хватает существенно важных данных.
— Какая умная девочка, — сказала на это бабуля, но одобрения в ее голосе я не услышала.
Впрочем, Антонина предоставила для эксперимента сразу три пары шлепанцев, так что, можно считать, как-то в нем поучаствовала. Однако результат ее совершенно не интересовал. Я, прикрываясь книжкой, то и дело на нее посматривала и видела: ее взгляд устремлен не на тапки, подпрыгивающие на волнах, а на собравшихся на корме экспериментаторов. Точнее — на голую мускулистую спину одного из них.
Я отложила книжку, подошла к ограждению на верхней палубе и, встав рядом с брюнеткой, спросила:
— Плевать тебе на задачу левых тапок, верно?
— С высокой мачты, — не глядя на меня, согласилась она.
— Как и на прочие прелести этой морской прогулки. Тогда зачем мы здесь?
Антонина глянула искоса:
— Может, мне захотелось на тебя посмотреть.
— Зачем?
— Может, чтобы понять… — Она, не договорив, замолчала.
Я проследила за ее взглядом и усмехнулась:
— Да брось, ничего у нас с ним не было.
— Но могло быть. — Она наконец посмотрела на меня.
— Ты спрашиваешь?
— Утверждаю.
Теперь уже я отвернулась. Но Антонина ждала, и я призналась, пусть через силу:
— Серьезного — не могло. Дома меня ждет любимый мужчина. Проверенный, понятный, надежный.
— Да, мой непонятный. — Она кивнула и снова уставилась на спину Роберта. — Хотя вроде бы тоже надежный.
— Вы что, не так давно знакомы? — спросила я и тут же мысленно отругала себя за неуместное любопытство.
Ну какая мне разница, насколько давние и близкие у них отношения? Меня же это никак не касается.
Совсем-совсем никак. Вот ни капельки.
— Да какая разница, — ответила Антонина, как будто прочитав мои мысли.
И резко отодвинулась от бортика:
— Пойду достану арбуз. Наши экспериментаторы наверняка не откажутся от холодненького.
Она успела отойти на пару шагов, когда я снова заговорила.
— Чех — это ведь ты, — сказала я ей в спину. Тоже не спрашивая, а утверждая.
Брюнетка вернулась, снова встала рядом со мной.
— Как догадалась?
— Судя по этому затрепанному томику, ты очень любишь Чехова. А он Антон. А ты Антонина. Это первое. — Я загнула палец. — Второе: Виктор не хакер. Он никогда не был силен в математике, какой из него программист? Третье: фирма Капустина называется «Скай» — по-английски «небо». Полагаю, в честь мультфильма «Бременские музыканты», который когда-то произвел на маленького Витю неизгладимое впечатление. Там герои пели: «Наша крыша — небо голубое…»
— Наше счастье жить одной судьбо-ою! — напела Антонина. — И что из того?
— Ключевое слово — крыша. Виктор еще в школе покрывал друзей-хулиганов, брал на себя вину за их проделки. Теперь его профиль — охранные услуги и безопасность, и в данном конкретном случае он прикрывал тебя. Твои враги искали Чеха, но не знали, кто скрывается за этим ником, и Виктор нарочно подставился вместо тебя. Чтобы сбить преследователей с толку или, не знаю, посадить их в лужу…
— Чтобы выиграть время, — вздохнула Антонина. — Мне нужно было успеть убраться подальше.
— Смотрю, подальше не вышло? — съехидничала я.
— Да, все пошло не по плану. Если бы они улетели в Лондон, я бы проявилась на другом конце света, показала бы, что Чех по-прежнему на свободе, сняв все подозрения с Виктора. Но он сымпровизировал, утек, и Роб тоже остался тут, чтобы его страховать… Ну как бы я их бросила? Сгоняла быстро в Грецию, организовала ложный след, чтобы увести врагов отсюда — и назад.
— Есть женщины в русских селеньях, — понятливо кивнула я.
Анонина хмыкнула, снова покосилась на меня:
— Есть, есть, а как же! Тебе пять баллов за логику. Могла бы работать аналитиком.
— Серьезно? — Я изогнула бровь. — Так, может, возьмешь меня в свою команду?
— Ну уж нет! У тебя свой жених есть.
С кормы донесся дружный торжествующий рев: пары тапок наконец разделились и теперь неторопливо уплывали в разные стороны.
— Что и требовалось доказать, — пробормотала я.
Тряхнула головой и нормальным голосом, без трагических ноток,
