Дарья Донцова - Фиговый листочек от кутюр
Ваня тяжело вздохнул:
– И где же она пряталась? Рада с Тиной успокоились около половины пятого, базарили без остановки, глупые полуночницы.
– Ну, – растерялась я, – не знаю… В кладовке сидела или в пустой комнате для гостей!
– Нет, – хмыкнул Ваня, – извини, но ты ошибаешься.
Ольга ушла в начале четвертого, охранник хорошо запомнил, она была злой. Это понятно. Ларионов обычно проплачивал десять шоу, а в тот раз дал денег лишь на пять. Секьюрити запомнил, как теледива, отпирая машину, материлась: «Козел жадный… долбаный, кланяйся ему в ножки каждый раз! Еще неизвестно, кто кому больше нужен».
Нет, она уехала, когда часы еще не показывали полчетвертого, Рада и Тина как раз мерили маски!
– Ты хочешь сказать, что пистолет меняла не она?
– Точно.
– Ольга ни при чем?
– Именно!
– Но зачем она платила охраннику пятьдесят тысяч?
– Она же тебе объяснила: не хотела, чтобы газеты трепали ее фамилию в тот момент, когда речь идет о создании новой передачи.
– Не пожалела такие деньги!
– Так ведь не свои, тысячи победителю выплачивает спонсор.
– Но Тина ничего не говорила матери о Раде!
Ваня покачал головой:
– Девочка была в шоке, она пережила тяжелый стресс. Только что на ее глазах погиб отец. Тина чувствует себя виноватой, она сама не помнит толком, что кричала. Ей требовалось срочно поделиться с кем-то, вот и позвонила матери. Но Ольга-то кукушка, у нее первая мысль была о карьере, отсюда и звонок охраннику, и попытка заткнуть его. Теледива тоже поступает не самым умным образом. Ей следовало честно признать: да, была у Ларионова, говорила о делах и уехала. Но Оля боится потерять «лицо», ей не хочется, чтобы ее имя трепала пресса. Поэтому она зовет Николая на передачу, где тот «выигрывает» пятьдесят тысяч долларов. Она, конечно, хладнокровная эгоистка, честолюбивая карьеристка, жаждущая славы и денег пуще всего на свете, отвратительная мать, но… не убийца.
– Кто же тогда? – заорала я. – Кто?!! Володя усмехнулся:
– Интересно, да?
– Тот, – ответил Ваня, – кто вошел в библиотеку Глеба Лукича после того, как Ларионов и Ольга ушли.
– Зачем кому-то входить туда? – фыркнула я.
– За книжкой, – спокойно пояснил Ваня.
– Да там только всякая литература по кулинарии! – завопила я. – Глеб Лукич собрал чертову прорву томов про еду – хобби у него такое было! И еще имелись совершенно нечитаемые, старопечатные издания, типа первого издания «Из Петербурга в Москву» Радищева. Такое и в руки не взять, дико скучно, да и непонятно, шрифт с «ятями» и «фитой». Правда, стоят эти томики очень дорого.
– В библиотеку вошел вор, – пояснил Ваня. – Человек, постоянно нуждавшийся в деньгах, он потихоньку крал у Глеба Лукича раритеты и сдавал в скупку.
– Макс!!! – вскрикнула я.
– Почему ты так решила?
– Кирюша увидел, как после смерти дяди племянничек выгреб из его письменного стола пачку долларов и спрятал в свой карман.
– Безусловно, некрасивый поступок, но Макс ни при чем.
– Тогда кто, ну говори скорей.
– Кара.
Я чуть не свалилась с кровати.
– Карина?!!
– Именно.
– Но зачем ей… почему…
– Она нуждается в средствах, – со вздохом сказал Ваня. – Кара, по ее словам, очень любила Ефима, но у того были половые проблемы. Он не приближался к жене по полгода, а Карина темпераментна и молода. Пришлось заводить любовников.
– Она спала с Максом!
– И с ним тоже. Кара одновременно встречалась сразу с двумя. Макс был, так сказать, домашним вариантом, но еще имелся и другой мужчина, почти мальчик. Карину тянет на молоденьких. Паренек из разряда альфонсиков, вот наша верная супруга и делала ему всякие подношения, а где взять деньги? Глеб Лукич не жаден. Покупает невестке подарки, кормит, поит, одевает, но наличных денег не дает. К тому же после женитьбы на Раде отец охладел к Ефиму, вкладывал, правда, кое-какие средства в газету, которую он издавал, но и только. Это было поддерживание жизни умирающего листка, а не его реанимация. Кара начинает тихо ненавидеть Раду, которая, впрочем, скоро понимает, что подсовывать «пукательные» подушки под жену сына мужа не надо. Вот так Карина и живет, глубоко презирая и ненавидя Раду, вечно нуждаясь в деньгах для любовника. Потом она начинает потихоньку таскать из библиотеки свекра раритеты. Совесть ее совершенно не мучает. Во-первых, Глеб Лукич отнюдь не является страстным библиофилом, он просто вкладывает деньги. Во-вторых, упереть книжку, по ее мнению, это не воровство, в-третьих, Кара не зарывается, берет издания из второго ряда и не самые ценные. До поры до времени все отлично сходит ей с рук.
В эту ночь Кара, как всегда, проскальзывает в библиотеку свекра. В руках у нее маленький фонарик, дающий точечный свет. Днем она боится даже заходить на второй этаж, где живут Глеб Лукич и Рада, ворует после того, как убедится, что дом спит.
Не успевает «домушница» приоткрыть шкаф, как дверь в библиотеку начинает противно скрипеть, открываться. В ужасе Кара гасит фонарь и одним прыжком оказывается в крохотном туалетике. Ей не позавидуешь, положение хуже некуда, что, если в библиотеку пришел Глеб Лукич? Но уже через минуту Кара понимает – это был сквозняк. И тут до ее ушей долетает веселая болтовня Рады и Тины.
План рождается сразу. Вот он, удобный момент, избавиться от свекра и «свекрови»! Дождавшись, пока Рада заснет, Карина проскальзывает в ее спальню. Она знает, что молодая девушка хранит свой пистолетик в нише под подоконником.
Карина берет боевой пистолет и кладет его на место «прикольного». Ее расчет прост. Рада, не привыкшая рано вставать, в начале восьмого будет сонной и не заметит подмены. Кстати, пистолетики похожи, вернее, на женский взгляд, кажутся одинаковыми: маленькие, легкие, черные, с ручками под перламутр. Так и случилось. Вскочив по звонку будильника, Рада, зевая, влезла в джинсы, футболку, повесила на шею маску. Тут к ней поскреблась Тина: «Давай скорей, папа уже позавтракал».
Рада второпях схватила «пукалку», и девушки побежали к Глебу Лукичу, сдавленно хихикая.
Представьте теперь, какой шок испытала Карина, когда узнала, что вожделенные деньги стали от нее еще дальше. Никто не знал, что Глеб Лукич буквально за день до своей трагической кончины составил новое завещание.
– Зачем он это сделал? – пробормотала я.
Ваня улыбнулся:
– Знаешь, мужчины в своем большинстве трусы, хоть и не любят признаваться в этом. Я, например, когда ставил пломбу на передний зуб, в обморок упал. Понимаю, что смешно, но тем не менее. А уж если мне скажут, что предстоит операция, то почувствую себя просто на краю могилы.
– Все боятся хирургов, – поежился Костин.
– У Ларионова на уровне талии имелось довольно большое родимое пятно, – продолжил Ваня. – Оно ему никогда не мешало, но за неделю до смерти он надел слишком тесные брюки и травмировал родинку. Она закровила, начала чесаться. Глеб Лукич мигом кинулся к врачу. Доктор его успокоил, мол, ничего особенного, все доброкачественное, но лучше удалить. Холодный, расчетливый бизнесмен, одно время путавшийся с бандитами, человек, который в советские времена, я подчеркиваю, в советские времена, сумел заработать миллион, перепугался, как ребенок.
Для начала он решил ничего не рассказывать домашним. Рада бы принялась суетиться, кудахтать, навязалась бы с мужем в больницу. А Глеб Лукич совсем не хотел, чтобы жена видела его слабым, беспомощным и испуганным. Поэтому собрался поехать в клинику один. Доктора предлагали расправиться с противной родинкой в два счета, под местным обезболиванием. Но Ларионов боялся и потребовал общий наркоз. Врачи только пожали плечами, по нынешним временам, кто платит, тот и заказывает музыку. Но все же хирург предупредил: «Общий наркоз сильный удар по организму, мало ли что…»
Глеб Лукич окончательно перепугался, но еще больше он боялся боли. Помучившись денек, Ларионов решил рискнуть и поехал составлять новое завещание, так, на всякий случай. Прежнее он подписывал давно, с тех пор многое изменилось. Ефим, Кара и Макс его раздражали. И вообще, они могут и должны сами работать, вот Рада и Тина, те другое дело. Им оставалось все, остальным мелочи и ерунда, даже внучке Анжелике.
Когда прочитали завещание, Кара чуть не лишилась чувств. С Глебом Лукичом еще можно было договориться, но с Радой! Женщин не связывало даже подобие дружбы. Карина недолюбливала «свекровь», та, в свою очередь, платила ей тем же. А теперь получалось, что все финансовое благополучие зависит от девицы, выходило, что Кара зря затеяла «шутку» с пистолетом, сама же и проиграла больше всех. Но она решает не сдаваться и звонит из телефона-автомата следователю. Кара сообщает, что убийца Рада, а пистолет спрятан у госпожи Ларионовой под подоконником. Кстати, о тайнике знают все домашние. В доме, даже очень большом, трудно сохранить в тайне от членов семьи свои привычки, пристрастия и секреты. А Тина и Рада думали, что о потайном отделении никому не известно.
