Дарья Калинина - Четыре покойника и одна свадьба
– Ей была нужна информация, и она эту информацию с лихвой получила от Гарика.
После смерти отца молодой человек окончательно уверился в том, что род его по отцовской линии проклят. И что на нем самом лежит ответственная миссия прервать его и прекратить тем самым зло, сеемое в этом мире господами Осинкиными.
– Бывают злодеи и похлеще, а ничего, живут себе и благоденствуют. С жиру бесятся, и никто их род пресекать не планирует. За что же Осинкиным такая немилость вышла?
– Трудно сказать. Почему вообще в жизни людей случаются несчастья? Почему в иных очень благополучных семьях рождаются дети-инвалиды? А тут и причин особо искать не приходится. Игорь был нежеланным, нелюбимым и ненужным своему отцу ребенком. Конечно, его матери это было очень обидно осознавать. Эта ее застарелая обида, помноженная на собственную психическую болезнь Гарика, дала в итоге такой чудовищный результат.
– Вы так говорите, словно уверены в болезни Гарика.
– Я достаточно общался с ним. И я уверен, что душевно он очень тяжело болен. Такие мысли, что возникали в его голове, не могли возникнуть у здорового человека. И потому я не умаляю его вины. Да, сообщница использовала Игоря, но он отлично сознавал, что именно он делает. И он знал, что дает своим жертвам яд. Он также знал, какое действие окажет на них растворенный в питье токсин.
– Но почему он так странно избирал своих жертв? Лена – это еще понятно. Но при чем тут адвокат? Отар Ревазович был всего лишь другом семьи Осинкиных, но фамилия у него была совсем другая.
– Рукой убийцы управляла его сообщница. Это она указала Гарику, что адвоката надо уничтожить.
– А тете Вере адвокат чем мешал?
– Он давал тебе слишком дельные советы. И боюсь, твоя мама, сама того не ведая, спровоцировала подругу, сказав, что Отар Ревазович твой лучший друг, твой лучший помощник, и ты без него нипочем бы не справился с навалившимися проблемами.
– Вот оно что. Тетя Вера хотела лишить меня любой поддержки. За это бедный Отар Ревазович и пострадал!
– Кроме того, он знал про Гарика. И тетя Вера опасалась, как бы ненадежный сообщник не проболтался бы адвокату о том, что это он отравил Лену.
– Да, теперь понимаю, почему они избавились от адвоката. Ну а Нина Ивановна? Она-то тут каким боком пострадала?
– Это убийство почти целиком на совести одного лишь Игоря. Его сообщница снабдила его слишком большим количеством токсина, который он и планировал использовать дальше по собственному усмотрению.
– А токсин тетя Вера где раздобыла? Неужели в лаборатории моего отца? Она его ограбила?
– Ну, не стоит так уж сильно драматизировать. Грабежом в истинном понимании это назвать трудно. В девяностых, когда закрывались многие научно-исследовательские институты и лаборатории, которые были при них, каждый старался урвать что мог. Наиболее сознательные и ответственные сотрудники, видя разграбление лабораторного хозяйства, постарались взять к себе домой самые ценные препараты и опытные образцы. Они надеялись, что через пару месяцев, в крайнем случае через годик-другой ситуация в стране нормализуется и они смогут вернуться к своим исследованиям. Как мы знаем, ждать этого пришлось куда больше. За эти годы кто-то из сотрудников сделал ремонт и избавился от старого хлама, кто-то умер сам, и от образцов избавились его наследники, кто-то просто разочаровался в науке, занялся бизнесом и также выкинул оборудование, ставшее ему ненужным. Но не такова была тетя Вера. Она сохранила верность и лаборатории, и профессору. И помогла ей в этом несостоявшаяся месть, которую она все эти годы бережно лелеяла в своей душе и отказываться от которой отнюдь не собиралась. Если бы все пошло по ее планам, вы, Василий, были бы обречены.
– А мама?..
– Думаю, что ее она все-таки планировала оставить в живых. Как ни крути, а подруга. Вдвоем веселей коротать старость. Тем более что опыт у преступницы уже имелся. Она помнила, что, овдовев, ваша мама стала ей почти симпатична. Вдова с грудным ребенком, влачащая полунищее существование, вызывала у злодейки лишь удовлетворение. Потом вы подросли, удачно женились, и ситуация вновь изменилась. Она задумала разорить, а то и просто физически уничтожить вас. И ваше разорение, а то и тюрьма или даже смерть полностью поставили бы ее с вашей мамой на один социальный уровень.
– Жуть.
– Ваша тетя Вера еще могла бы и поглядывать на подругу свысока, ваша-то мама давно не работает, стало быть, вынуждена была бы существовать на одну пенсию и вас, окажись вы в тюрьме, на нее тянуть. А тетя Вера имела стабильный заработок. Небольшой, но приятный козырь в ее руках. Поэтому ей было так важно сперва разорить вас, а потом уж отправить в тюрьму или даже прикончить. Вашей матери в любом случае пришлось бы очень горько. Ее подружка очень старалась, чтобы вашей матери не удалось унаследовать после вас ничего, кроме ваших долгов.
– Чудовище! Тетя Вера – чудовище!
– Она всего лишь обиженная жизнью и никогда и никем не любимая женщина.
– Она убийца! Жалеть я ее не собираюсь.
Но Васина мама отнеслась ко всему случившемуся несколько иначе. Вместо того чтобы проклинать и ненавидеть свою подругу, оказавшуюся такой подлой и вероломной, мама неожиданно для Васи приняла сторону Веры. И еще Васю принялась упрекать.
– Какие мы были черствые и жестокие в отношении Веры. Особенно я!
– Ты-то тут при чем?
– Я же видела, что Вера страдает. Не понимала лишь, что виной тому мы с мужем и наше с ним семейное счастье.
– Брось ты, мама! Верка твоя просто эгоистичная завистливая гадина! Она всю жизнь завидовала тебе.
– Зря я ее обманывала насчет тебя, – продолжала каяться мама. – Виновата. Восхищения мне захотелось. Вот и врала почем зря. А скажи я Вере правду, что женился ты обманом, что на деньги польстился, а денег-то особых и не видать, глядишь, она бы и не стала так сильно нам с тобой завидовать. И не случилось бы всех этих смертей. Ах, это я во всем виновата! Моя ложь!
– Еще немного, и ты нас обвинишь в том, что мы плохо относились к тете Вере.
– Плохо! Надо было нам быть к ней внимательнее. Она этого заслуживала.
Вася был возмущен до такой степени, что даже не смог продолжать этот разговор с матерью. Он помчался за поддержкой и сочувствием к Иринке. И каково же было его негодование и даже смущение, когда любимая женщина повторила почти слово в слово, что Вася уже слышал от своей мамы.
– Бедная тетя Вера. Она просто свихнулась от нехватки любви и внимания. Будь у нее муж и нормальная семья, ей бы и в голову не пришло гоняться за вами.
– Так и выходила бы замуж! – в полном отчаянии завопил Вася. – Небось сама не захотела свое счастье строить, а мы с какого боку виноваты?
Иринка покачала головой.
– Не могу тебе этого сказать. А только чувствую, что ваша вина в этом тоже есть. Тетя Вера была самой старой подругой твоей матери, а ты относился к ней… Как?
– Да никак я к этой старой калоше не относился!
– Вот именно, – почему-то очень печально произнесла Иринка. – Вот именно.
– Ну а что бы ты хотела, чтобы я для нее делал? Она же мне чужой человек.
– Нет, Вася, абсолютно чужих людей вообще не бывает. Мы все живем на одной планете, а потому все связаны между собой невидимой, но очень прочной связью. Мир вокруг нас полон не изученной еще наукой энергией. Назовем это вещество эфиром, оно невидимо для глаза, и даже научные приборы, которые придумало человечество, слишком грубы, чтобы зафиксировать его тонкие излучения. Но несмотря на отсутствие подтверждений наукой, это излучение есть, люди его чувствуют, и оно находится рядом с нами в каждый миг нашей жизни. Оно исходит и от нас самих, и от планеты. И оно укутывает нашу планету.
– Планету укутывает электромагнитое поле Земли, – попытался вернуть подругу в рамки разумного Вася. – Оно же защищает ее, а значит, и всех нас от излучений из космоса.
– Эта энергия, про которую я тебе говорю, более тонкая. И она как-то связана с другими излучениями, которые исходят от других звезд и чужих планет. Иногда это излучение бывает враждебным, склонным ко злу, иногда покровительствующим свету. Так что в этом мире все очень сложно и в то же время просто, если изучать не по книжной науке, а чувствовать сердцем и душой.
– Тетя Вера-то тут при чем?
– А при том, что мы, люди, все связаны между собой как бы невидимой глазу сверкающей энергетической паутиной. Это же излучение соединяет нас и с нашей Землей-матушкой. И если один совершает злое, то это невольно отзывается и на нас всех, и на самой планете, с которой мы связаны невидимой нитью, как связан пуповиной младенец в утробе матери. Недаром наши предки верили, что человек из земли родится и в землю же ложится. Мы все дети нашей земли, а значит, друг другу – родные братья и сестры. И если в семье кто-то один болен, то все другие вполне здоровыми быть также не могут. Вам надо было быть добрей к тете Вере, давать ей больше любви, молиться за нее. А мне, в свою очередь, помня об этом, надо было больше прощать Лене и больше ее любить.
