Дарья Калинина - Четыре покойника и одна свадьба
– Тот период мама не любит вспоминать. Говорит, что хвастаться там нечем, и я ей верю. Но тетя Вера проявила себя с лучшей стороны, практически она была единственная, кто оставался в то время рядом с мамой.
– Еще бы. Ей ведь нужно было следить за ходом дела. А вдруг бы ваша мама каким-нибудь чудом снова стала жить хорошо? Тогда Вера тут же привела бы свой план в исполнение.
– И меня бы не стало?
– Очевидно, заведись у вас с мамой хоть какие-то деньги, и ни вас, ни вашей мамы преступница бы не пощадила.
Впервые Вася порадовался тому, что у него было бедное, полное лишений детство. А ведь могло и вовсе никакого не быть!
– После того как Вера убедилась, что ваша мама плотно засела дома, заделалась обычной домохозяйкой и существование ведет самое жалкое, даже красоту растеряла и ни о каком новом замужестве не помышляет, она несколько отошла от нее. Но до конца руку с пульса не снимала. Долгие годы ничто не провоцировало нового всплеска ненависти злодейки. Правда, у нее самой дела шли тоже неважно. Ведь лаборатория, где она пригрелась, в девяностых приказала долго жить. Вера потеряла работу, но и у проклятой соперницы жизнь была не слаще. В те годы в стране вообще хорошо мало кто жил. И Веру это, как ни странно, устраивало. Ей нравилось, когда вокруг всем плохо. На общем фоне ее собственное бедственное положение было не таким заметным.
Но все стало меняться по мере того, как рос и взрослел Вася.
– Однако пока ваши дела шли ни шатко ни валко, пока вы учились и не могли быть матери поддержкой и опорой, Вера еще держалась. Приступы немотивированной злобы вновь стали давать о себе знать после того, как вы выучились и пошли работать. И особенно подругу вашей матери расперло, когда вы женились на дочери своего босса.
– Ленка была той еще оторвой. Завидовать тут было решительно нечему. Я мучился, а не радовался.
– Но ваша матушка рисовала перед подругой несколько иную картину. Вашей матушке казалось очень важным преподнести все происходящее с вами перед окружающими в самом радужном свете. Так что она не говорила подруге всей правды, а наоборот, ловко выпячивала выигрышные места, а все другие умалчивала или ретушировала.
В итоге Вера вновь начала дико завидовать своей подруге. На сей раз объектом ее ненависти стал сам Вася. И женщина решила, что хватит ему кайфовать по жизни, пора хлебнуть горя, как когда-то его матери.
– Как теперь совершенно ясно, смерть вашего тестя не была несчастным случаем. Его инфаркт был спровоцирован тем же веществом, которое унесло жизнь и вашего собственного отца. Вера действовала старым проверенным способом. Она была уверена, что смерть тестя станет для вас катастрофой.
– Так оно и стало.
– Не совсем. Вы не пошли ко дну сразу, вы стали бороться. У вас по-прежнему были кое-какие средства, вы барахтались и пытались наладить свои дела.
– Это было скорей похоже на агонию. Я бился, словно рыба об лед, но ничего не получалось.
– Пока вы беспомощно барахтались, Вера сохраняла подобие спокойствия. Она лишь время от времени прикладывала руку к вашим несчастьям. Когда, по ее мнению, дела у вас шли слишком хорошо, она предпринимала то одно, то другое, чтобы вернуть все на прежний круг.
– Так это тетя Вера устраивала все эти поджоги, затопления и путаницу в бумагах?
– Не все, но многое было делом ее рук.
– Но как она умудрялась мне вредить?
– У нее в этом деле был верный сообщник.
– Гарик! Ленка сообщала о моих делах Гарику, а уже Гарик сообщал все добытые сведения своей сообщнице – тете Вере. В общем-то все именно так, как я и предполагал. Но как эта змея вышла на Игоря? Как она вычислила, что он именно тот, кто может ей помочь?
– Тут много для нас непонятного.
– В каком это смысле?
– В самом прямом. Я же говорил вам, как произошло знакомство Гарика и тети Веры.
– Да. Они познакомились в приемной белого мага. Мучаясь от неопределенности своего собственного существования и борясь с отчаянием оттого, что он узнал имя своего отца слишком поздно, когда тот был уже мертв, Игорь обратился за помощью в центр просветительства, который возглавляет Саяне. Попасть к самому Саяне ему не удалось, зато он побеседовал с любезной и ласковой дамой, которая сидела в приемной и отвечала на телефонные звонки.
– С тетей Верой! Это она там работала. Вот я дурак! Как я сразу ее не узнал!
– Вы давно ее не видели. А невыразительная внешность приятельницы вашей мамы с годами еще больше стерлась. К тому же она пополнела, сменила гардероб и изменила прическу. Вот вы ее и не признали. Ничего удивительного в этом нет.
– Мне все же показалось, что я эту особу где-то видел. Но не придал этому особого значения.
– А вот она вас узнала. И не только узнала, но она также была осведомлена, что вы к ней заявитесь. Это же она надоумила вашу матушку посоветовать вам обратиться в их центр. Капала ей на мозг очень усердно и добилась желаемого результата.
– Но зачем ей было нужно, чтобы я пришел?
– Видите ли, эта женщина не относится к разряду обычных преступников, которых преследует алчность и жажда наживы. Этой женщине было куда важнее психологически восторжествовать над своими врагами – над вами с матерью. Вера всю жизнь жила с ненавистью в сердце против вашей матушки, и вас самого. И ей хотелось своими глазами повидать объект своей ненависти – вас. Прощупать и изучить. Кроме того, она не вполне доверяла словам вашей матери, понимая, что та может чего-то недоговаривать относительно вас или, наоборот, приукрашивать. И к тому же ей были нужны подробности, чтобы продолжать и дальше свою разрушительную деятельность против вас и вашего благополучия.
– И я ей эти данные дал добровольно, – с горечью произнес Вася. – Но постойте, мне пришла в голову одна мысль… Когда произошло знакомство Гарика с тетей Верой? Вы говорили, что это случилось уже после смерти Осинкина!
– Да.
– Значит, разорять Осинкина тете Вере помогал кто-то другой?
– Не надо преувеличивать возможности преступницы. Разорение вашего тестя произошло без ее вмешательства.
– Но и сам белый маг тоже был на стороне тети Веры?
– Он ничего не знал о проделках своей помощницы.
– Как же? Но я все выложил ему о своих проблемах с женой и бизнесом.
– Не ему, а его заместителю, который по просьбе тети Веры загримировался под мага. А самого владельца центра в тот момент даже не было в городе.
– Какая-то чудовищная паутина зла и обмана. Зачем тебе Вера ее плела? Не лучше ли было отпустить злобу, простить маму и меня и жить дальше собственной полноценной жизнью?
Вопрос был риторическим, и следователь на него даже отвечать не стал. В комнате повисла тишина.
А затем Артамонов произнес:
– В этом деле есть и другие не совсем понятные мне вещи. Например, я легко могу представить, как Гарику, обладающему обаятельной внешностью, удалось познакомиться с вашей женой…
– Покойница была легка на случайные связи.
– Но вот чего я не понимаю, так это того, как Гарик сумел войти в доверие к вашей жене настолько прочно, что обычно легкомысленная и даже ветреная ваша супруга пробыла его верной любовницей так долго. Этого я не понимаю.
– Она знала, что имеет дело со своим братом. И наверное, чувствовала родство их душ.
– Гарик тоже знал правду. И это служило ему и его извращенному сознанию лишним подтверждением того, что род его проклят. Раз сам он так низко пал, раз у него самого нет моральных убеждений против связи с единокровной сестрой, значит, они оба подлежат уничтожению.
– Вот и начинал бы с себя!
– Помните, Гарик был всего лишь пешкой. Он был нездоров психически. И все это время он выполнял чужую злую волю. А подруга вашей матери планировала уничтожать фигуры своих врагов постепенно. Гарик был ей нужен. И его она должна была поберечь.
И следователь продолжал:
– Каким образом она сумела воздействовать на этого парня, как сумела уговорить помогать ей, как затронула правильные струны его души, остается лишь удивляться. Видимо, преступница, как сама утверждает, обладает неким даром. И иначе как античудом или злой волей произошедшее просто не назовешь.
– Вы верите в такие вещи?
– Поверишь тут. Ведь как Гарик сам к ней в руки пришел. Она искала человека, которого бы могла использовать против тебя и матери, искала пропуск в твою семью, и такой пропуск пришел к ней своими ногами.
Преступнице было недостаточно тех хвалебных од, которые пела Васина мама в честь своего сына и безмерно, как она говорила, любимой невестки. Тетя Вера чувствовала, что подруга говорит ей не вполне правду, чувствовала, что не может у Васи все быть так шоколадно. И хотя демонстрируемые ей фотографии – Вася на фоне новенького «Порше», Вася и Лена на Лазурном Берегу, Вася в офисе в деловом костюме в окружении почтительно внимающих ему сотрудников, вроде бы подтверждали правдивость слов подруги, тетя Вера догадывалась, во всем этом есть какая-то червоточина.
