Дарья Калинина - Ноль в поисках палочки
— П-простите! Но тут звонки… А мне нужна Лида.
— А по какому вопросу? — бдительно поинтересовалась бабка.
Вместо ответа Ручкин достал свое служебное удостоверение. Лицо бабки озарил неземной восторг.
— Наконец-то! — воскликнула она и даже топнула ножкой, тоже обутой в синюю тапочку. — Наконец-то вы отреагировали! Нет, согласитесь, это же просто невозможно так жить. Они каждый день устраивают дебош. Крики, слезы до поздней ночи. Просыпается младенец Мишиных, а он у них уродился ужасно горластый. Тоже начинает вопить. Другие соседи просыпаются и начинают реагировать. А у меня сердце! Мне нельзя волноваться и нужно соблюдать режим. Врачи запрещают волноваться. А как тут соблюсти режим и не волноваться, если постоянно какой-то стресс?
— И все дело в Лиде? — осторожно поинтересовался Ручкин.
Старуха открыла рот, чтобы продолжить свои обличения, но неожиданно замолчала:
— Ну, не скажу, чтобы она одна скандалила, — наконец произнесла она, обдумав вопрос следователя. — В ссоре всегда двое виноваты. Но Лида, не спорю, дает Леше повод ее ревновать. Вот отсюда и скандалы.
— А сейчас Лида дома?
— Дома, дома, — закивала бабка. — А Лешки-то как раз и нет. Он ее вчера отлупил и ушел. Так что теперь раньше вечера не вернется. Стыдно ему. Вчера вся квартира за Лиду вступилась, так он и на нас понес. Так что сегодня явится с букетом и конфетами. Всем нашим алкоголикам нальет, потом раздаст бабкам и детям конфет и пирожных, а потом уж к Лиде с поддержкой всего общества двинется. Мириться, стало быть.
— Так я могу ее видеть? — спросил Ручкин.
— Полагаю, что да, — немного подумав, разрешила бабка. — Только чтобы Лешка не прознал. А то снова вызверится. И не посмотрит, что вы из милиции. Рожу начистит. Уж чего-чего, а это он умеет.
Слегка деморализованный этим сообщением, Ручкин все же прошел следом за бабкой. Она довела его до третьей по счету двери слева по коридору и, ткнув в нее пальцем, испарилась. Ручкин постучал, потом постучал погромче, и наконец дверь открылась. На пороге стояла симпатичная молодая женщина с заплаканными глазами. То есть в обычном состоянии она, должно быть, была симпатичной.
Но на самом деле это только в фильмах слезы красят героинь. Они там, бедные, рыдают у ног злодея или любимого в три ручья, а выглядят, словно свежие ромашки с каплями росы, сверкающими под первым утренним лучом. В реальной жизни Ручкину не встречалось ни единой женщины, которую бы слезы хотя бы оставляли в приемлемом для визуального контакта виде. Нет! Все опухали, краснели, раздувались и лили уже по большей части не слезы, а сопли, что, согласитесь, совсем не так романтично.
К такому большинству принадлежала и Лида. На вид ей было лет тридцать пять, но лицо так опухло от слез, что морщины, если они у нее и были, должны были сами собой разгладиться. Нос у Лиды тоже увеличился в два раза. И густо наложенный тональный крем цвета загара очень плохо скрывал свежий синяк под глазом.
— Ну, чего вам? — спросила она у Ручкина. — Вы, вообще, кто такой?
— Вы Лида?
— Лида, — кивнула женщина. — А вы меня откуда знаете?
— Ваш адрес мне дали в турагентстве, — сказал Ручкин, снова доставая свое удостоверение.
— Если вам соседи на Лешку нажаловались, так вы им не верьте! — испугалась Лида. — Он хороший, только вспыльчивый. А я тоже за словом в карман не полезу. Так и поцапались. Я сюда от Лешки убежала. А он за мной примчался и снова скандалить начал. Вы не думайте, я ему первая врезала. Взяла чайник и прямо чайником ему по морде засветила. Да и не раз, если уж совсем начистоту говорить. Это уж он потом от меня отмахиваться начал и мне случайно этим же чайником в глаз заехал.
— Я совсем не по поводу драки, — успокоил ее Ручкин, но Лида не желала успокаиваться.
— Да какой драки-то? — возмутилась она. — Никакой драки и не было! Говорю же вам, поспорили мы. А я его чайником.
— Не по поводу чайника я! — взвыл Ручкин. — И Леша мне ваш совсем без надобности. Мне с вами поговорить нужно. В состоянии вы?
— Ну да, — помолчав, согласилась Лида. — Если вам нужно со мной поговорить и не по поводу Леши, то пожалуйста. Только я не понимаю, кто еще из моих знакомых мог вас заинтересовать. Друзья у меня все очень хорошие. И у Лешки тоже.
— Нет, это не по поводу друзей, — сказал Ручкин. — Разговор пойдет по поводу ваших клиентов, которых вы в турах по Европе сопровождаете.
— А-а! Эти! — протянула Лида. — Мне бы сразу же догадаться.
— Что такое? — удивился Ручкин.
— Да разные среди них личности попадаются, — не очень охотно, но все же ответила Лида. — Знали бы вы, сколько раз мне за них краснеть приходилось. То чулок какой-нибудь с прилавка сопрут, а мне их из полиции вызволяй. То в кафе норовят не заплатить, снова скандал. То на таможне проблемы. В общем, говорю же, разные люди попадаются. Сейчас, конечно, реже. Народ пообтесался малость. А еще несколько лет назад совсем тяжело было. Они натворят, а мне отвечать. Так что следи и следи, как за малыми детьми, честное слово.
— Я к вам по поводу группы, которая выехала из Питера двенадцатого декабря, — сказал Ручкин. — У вас там еще один товарищ на целых два дня исчез. А потом снова появился.
Лида нахмурила свои тонкие бровки и воскликнула:
— Верно, был такой случай!
— А того мужчину вы помните? Его фамилию?
— В лицо я его помню, — кивнула Лида. — На бандита был здорово похож. Я еще, когда он исчез, подумала, что больше его и не увижу. Решила, что у него небось уже и паспорт фальшивый готов. Так что нужды ему возвращаться нет. Но ничего подобного. Ошиблась я. Вернулся.
— И как он объяснил свое отсутствие?
— Как? — недоуменно пожала плечами Лида. — Да соврал что-то. Сказал, что накануне перебрал в каком-то баре в городе, вовремя в нашу гостиницу вернуться не сумел и потому пропустил наш отъезд из Берлина. Потом он снова пошел пить пиво, и снова, и снова. А как только протрезвел, то сообразил, что видел он уже в этой Германии все, что хотел. И теперь ему обратно на родину хочется. Ну, и вернулся к нам.
— А как он вас нашел?
— Так у каждого члена группы был номер моего мобильного телефона, — снова пожала плечами Лида. — На всякий пожарный случай я им всегда свой телефон даю. Кстати, из-за этого у нас с Лешкой последний скандал и вышел. Лешка — он ревнивый, а некоторые туристы думают, что я свой телефон им в целях более близкого, так сказать, знакомства выдаю. Вот и звонят потом. А Лешка злится.
— Не будем пока про вашего Лешу, — мягко остановил ее Ручкин. — Вы лучше постарайтесь вспомнить фамилию того туриста, который на два дня исчез из поля вашей видимости.
— Ну? — задумалась Лида. — Фамилия у него была такая простая, и я еще подумала, что она ему подходит. Какой-то он был контуженый. Да и говорил, что и в самом деле его контузило, когда он воевал. А! Вспомнила! Глухов! Сергей Глухов!
Услышав эту фамилию, Ручкин покраснел от радости и в порыве чувств бросился обнимать Лиду. Та хихикала и отбивалась. И как раз в этот трогательный момент в комнату ввалился здоровенный парень со следами свежих побоев на лице. Так как он не счел нужным даже пытаться их замаскировать, то Ручкин сразу понял, что перед ним тот самый Леша, пострадавший вчера от чайника и темперамента своей подруги.
— Та-ак! — протянул Леша, и Ручкина от Лиды словно взрывной волной отбросило. — Значит, так ты проводишь свое свободное время!
И Леша, угрюмо набычившись, двинулся на следователя. Все-таки чутье у Ручкина было, и сейчас оно ему подсказало, что в данном случае служебное удостоверение его не спасет. Поэтому Ручкин быстро принял боевую стойку и, пока Леша раскачивался, нанес ему один удар в солнечное сплетение. Леша охнул, согнулся и удивился.
— Ты чего дерешься? — обиженно спросил он у Ручкина. — Так не по порядку. Мою Лидку обнимаешь да еще и дерешься? Это я должен был дать тебе в морду.
— У меня с ней ничего нет! — заявил Ручкин, доставая все же служебное удостоверение. — Я тут очутился исключительно по делам службы. А ваша невеста оказала мне в расследовании убийства большое содействие.
— Убийства? — пробормотала Лида. — Вы мне не сказали, что речь идет об убийстве. И кто кого убил?
— Кто, мы сейчас выясняем. А вот убили как раз вашего «потеряшку», — сказал Ручкин. — Так что, если вспомните еще что-нибудь: с кем он контактировал или, может быть, с кем встречался, то звоните.
И, сунув Лиде свою визитку, Ручкин счел за лучшее побыстрей исчезнуть. Леша не выглядел особенно убежденным в правдивости слов Ручкина и к тому же уже совсем очухался от полученного удара и явно набирался сил для продолжения разборки.
Подруги, затарившиеся в Доме книги подходящей, по их мнению, литературой, высадились у дома матери Левона. Жил он в старинном доме на Суворовском проспекте, сохранившемся благодаря усилиям реставраторов в отличном состоянии. Вход в подъезд украшала новенькая железная дверь, так что попасть в дом теперь можно было лишь с ведома жильцов. Мать Левона открыла девушкам сразу же. И, поднявшись на второй этаж, подруги оказались в большой и какой-то необыкновенной квартире. Казалось, время в ней застыло где-то в конце девятнадцатого столетия и с тех пор так и не двигалось.
