Ирина Шанина - Поцелуй смеющегося Будды
Так я почти дошла до входа в молл, как вдруг меня кто-то окликнул. Хотя с чего я взяла, что зовут именно меня? Мало ли женщин по имени Энн бродит по Гонконгу. На всякий случай я остановилась — выяснить, кто это здесь мной интересуется. Интересовался щупленький взъерошенный мужичонка. Он размахивал руками, явно стараясь обратить на себя мое внимание. В другое время я бы на такого и не посмотрела, даже прокричи он вслух все мои паспортные данные, но в сложившихся обстоятельствах мне не следует проявлять излишнюю разборчивость. Тем более что мой взъерошенный друг стоял на палубе небольшого кораблика. Оставался, правда, маленький шанс, что он узнал во мне преступницу, разыскиваемую полицией. В последние несколько дней мои фотографии регулярно демонстрировались по телевизору. Даже если это и так, то щуплый господин явно не торопился выполнить свой гражданский долг и сообщить обо мне «куда следует». Я поинтересовалась, не меня ли он зовет. Мужичонка радостно закивал и жестом пригласил меня спуститься на палубу. Я отказалась. Он не удивился, потянул за канат, лодка подошла к самому берегу, и мой новый знакомый ловко перепрыгнул с палубы на тротуар.
Вблизи он оказался еще меньше. Если бы я вздумала почесать себе затылок, он, не нагибая головы, спокойно прошел бы у меня подмышкой. Неожиданно мне в голову пришла мысль, которую необходимо было срочно проверить. Я поинтересовалась у мужика, не зовут ли его часом Чжу Цзы. Он мой вопрос понял, но ответил отрицательно. Жаль. Мы смотрели друг на друга и молчали. У меня к нему, конечно, были еще вопросы, но свой «первый выстрел» я уже сделала, теперь его очередь.
Мужик ткнул в меня пальцем и на очень плохом английском (уровень владения — «читаю со словарем») поинтересовался, не я ли буду госпожа Энн Керн. Я подтвердила, что он не ошибся, я и есть та самая госпожа. Следующий вопрос я просто не поняла, о чем и поспешила ему сообщить. Он расстроился — похоже, ответ на этот вопрос был крайне важен. Неожиданно мужичок спрыгнул обратно на палубу и что-то вытащил из сложенного бухтой каната. Через минуту он вновь возник на берегу, а руках у него была бейсболка Сан Ва. Он продемонстрировал мне головной убор и выжидающе посмотрел на меня. Ох, не в добрый час пришла ему мысль о шантаже. Гнев и отчаяние в моей душе достигли наивысшей точки, я схватила мужичка за грудки и страшным голосом заорала:
— Что ты с ним сделал, скотина?
Мужик страшно перепугался, может быть, он даже хотел ответить, но я так сильно сдавила ему горло, что он только хрипел, выпучив глаза и даже не пытаясь сопротивляться. Я продолжала напирать, упрямо повторяя:
— Куда ты дел мальчика, отвечай немедленно!
Внезапно я сообразила, что кричу это по-русски, так что мужик ответить мне никак не мог — если английский он хоть как-то понимал, то сейчас ему приходилось ориентироваться исключительно на интонацию. Впрочем, я так увлеклась, что была очень близка к тому, чтобы совершить уголовно наказуемое деяние, которое потом, во время судебных слушаний, классифицируют как «убийство в состоянии аффекта». У мужика закатились глаза, он уже перестал хрипеть, и ангел смерти (если такой существует в китайской мифологии) распростер над ним свои крылья.
Неожиданно кто-то налетел на меня сзади и попытался оттащить от невезучего китайца. Я, не оглядываясь, пнула ногой незваного спасителя. Попала — человек сзади ойкнул и… заговорил голосом Сань Ва:
— Ты что, убить его решила? А кто тогда отвезет нас на Лантау?
Его слова мгновенно меня отрезвили, я отпустила мужика, надеясь, что не зашла слишком далеко и нам не придется сейчас вызывать «неотложку».
Как только я убрала руки, мужик немедленно схватился за горло, прокашлялся и тяжело задышал, стараясь восполнить искусственно созданный недостаток кислорода. Сань Ва быстро смотался в рубку и вернулся с бутылкой воды. Несколько метких плевков привели несчастного в чувство, он даже согласился немного попить, правда, бутылку взял из рук Сань Ва, а на меня посматривал с опаской.
Видимо, мы представляли весьма живописную группу — редкие в это время суток прохожие посматривали на нас с интересом. Сань Ва в очередной раз проявил благоразумие и предложил спуститься в рубку, что мы и сделали.
Выяснилось, что Сань Ва очень быстро договорился с владельцем небольшой джонки, что нас за умеренную плату отвезут на Лантау и высадят в районе Сильвер-ривер. По времени получалось, что он мог оказаться у «Пенинсулы» на полчаса раньше меня, но выбраться из лодки и донести радостную весть не смог — район пирса оцепила полиция. Стражи порядка методично, не пропуская ни одной даже самой завалящей посудины, прочесывали все стоящие у причала лодки. К тем, кто лежал в дрейфе, направился полицейский катер. Когда очередь дошла до «титаника», с хозяином которого договорился Сань Ва, владелец джонки осторожно поинтересовался, а что, собственно говоря, ищут уважаемые сотрудники полиции. Уважаемые сотрудники не стали делать большого секрета из своей миссии. Оказалось, что полчаса назад в центральный полицейский участок поступил анонимный звонок. Звонивший информировал, что преступницу, убившую четырех человек, видели в районе порта. Информатор отказался себя назвать, скромно заявив, что он «всего лишь выполняет свой гражданский долг». Немедленно была объявлена тревога, все имеющиеся в наличии резервы подтянули к набережной.
Хозяин лодки оказался человеком приличным, представил мальчика как своего племянника, помогающего дяде в свободное от учебы время. Сань Ва тоже не растерялся и в свою очередь поинтересовался, а не может ли он, раз уж господа полицейские их проверили, отойти в город, потому что дядя дал ему карманные деньги на покупку компьютерной игры. Полицейские твердо заявили, что, пока все суда не будут проверены, выход из порта блокирован. Сань Ва не стал спорить с представителями власти, просто удалился в рубку, где сел и стал гипнотизировать часовые стрелки. Стрелки двигались, время шло, я уже должна была торчать, как статуя Командора, в дверях гостиницы «Пенинсула», а полиция как назло не собиралась покидать порт.
Наконец часть ментов погрузилась в патрульные машины и удалилась, включив для порядка сирены. Путь был свободен, Сань Ва рванул было по набережной, но, на свое счастье, зацепился ногой за канат, сложенный бухтой на палубе джонки. Правда, он не сразу понял, что это — счастье, потому что, падая, умудрился здорово запутаться в канате. Пока он трепыхался, как попавшая в сеть рыба, на пристани собралось несколько человек, которых это зрелище страшно развеселило. Они наперебой выкрикивали советы, Сань Ва злился, пытался выбраться, но в результате все больше и больше запутывался. Бейсболка сползла ему на лоб, он почти ничего не видел и бился со стихией вслепую.
Люди на пристани смеялись все громче и громче, Сань Ва, стиснув зубы, обдумывал план мщения. Внезапно наступила тишина, и в повисшем молчании некто властным голосом потребовал прекратить валять дурака и заняться основным делом — закончить проверку на судах. Этот голос Сань Ва слышал раньше, в притоне толстяка Чу. Человек с властным голосом уговаривал его следить за мной, дабы потом, получив неоспоримые свидетельства моей причастности к преступлениям, сдать меня полиции.
На всякий случай Сань Ва не торопился выбираться из спасительной бухты каната. И даже когда вылез, далеко не сразу вернул кепку в исходное положение на затылок, а сначала убедился, что возле джонки нет посторонних. Теперь можно было подумать о том, что делать дальше. Первым делом надо направить полицию как можно дальше от порта. За дополнительную сумму (равную половине оставшейся у нас наличности) хозяин джонки согласился «выполнить гражданский долг», то есть сделать еще один анонимный звонок в полицию. Сообщить же он должен был следующее: коварная преступница, терроризирующая город, ухитрилась ускользнуть от правосудия, угрозами заставив одного из владельцев лодок отвезти ее на Гонконг-Айленд. Так что полиция понапрасну теряет время на пирсе, лучше им попытаться перехватить ее на пристани острова (если, конечно, она уже не скрылась в жилых кварталах). Следовало учитывать, что все анонимные звонки записываются, поэтому лучше всего было воспользоваться телефонным аппаратом, расположенным в людном месте.
Недолго думая, Сань Ва отправил владельца джонки в отель «Ройял пасифик»: с одной стороны, недалеко, с другой — место людное, сразу могут и не засечь.
Владелец джонки вернулся через полчаса и отрапортовал, что задание выполнено. Наверное, не соврал, потому что все полицейские катера дружно рванули в сторону острова, как будто участвовали в Королевской регате.
Теперь бы по-хорошему рвануть к «Пенинсуле», вдруг я еще там, мозолю глаза обслуживающему персоналу. Но был большой шанс разминуться. А ситуации «мы были оба, я у аптеки, а я в кино искала вас» мы себе позволить не могли.
