Людмила Милевская - Пять рассерженных мужей
Люди из «Джи-2» сообщали, что набранные ими оперативные группы из криминальных российских элементов несколько раз совершали попытки похитить Ивана Архангельского. Делалось это неуклюже и топорно. На месте Архангельского любой нормальный человек должен был бы сбежать и залечь, но он этого почему-то не делал. Странный человек…
Получив по личным каналам данные из других разведывательных управлений Лоуэлл Понт подытожил деятельность разведывательного сообщества.
Первое.
Оперативники и резидентура ОНЕ, действуя грубо и непрофессионально, не смогли осуществить захват Архангельского. Кроме того они умышленно поставили на грань провала агента «Легат», угнав его машину и совершив на ней дорожно-транспортное происшествие. «Легату» с трудом удалось избежать неприятностей в русской полиции.
Второе.
«Оу-Эн-Ай», игнорируя общий план операции «Хищная птица», поручило наёмному убийце ликвидировать единственного установленного участника эксперимента «Аист» Архангельского.
Третье.
Действия криминальной группы, привлечённой резидентурой «Джи-2» для решения оперативных задач, оказались столь неумелыми, что есть все возможности полагать: Архангельский если и найдётся, то не раньше чем через несколько лет. Где-нибудь в районе Владивостока.
Четвёртое.
«А-2» и другие члены пресловутого разведывательного сообщества к настоящему моменты вообще не продвинулись в решении оперативных задач операции «Хищная птица» ни на шаг.
«И хорошо, что не продвинулись, — подумал Лоуэлл Понт, — иначе там в России такая кутерьма началась бы… Хотя там, в России, действует, столь же топорно, как и остальные, ещё одна, а может быть и несколько групп. Непонятно даже чьи это группы, зато ясно, что набраны они из криминальной среды. И все они толкутся вокруг Архангельского, мешая друг другу. Абсолютный бордель!»
Он сел, обхватив руками голову, задумался:
«Неужели я всего этого не видел, пока работал с бумагами? Может ли вообще быть эффективной разведка страны, устроенная столь нелепым образом: двенадцать крупных управлений, не считая мелочёвки. И каждый сам по себе и сам за себя. Несмотря на то, что все всё по сто раз согласовывают, в результате — хаос. И лишь потому, что каждый начальник ставит интересы собственного подразделения выше интересов страны, а каждый подчинённый ставит свои интересы выше интересов подразделения…
Наше «разведывательное сообщество» раздирают противоречия. Все бьются за бюджетные деньги, стараясь доказать свою важность, полезность и это все опять ради денег, регалий, власти. У всех амбиции. Многие откровенно недолюбливают друг друга… Можно ли так работать?
Мы тратим на разведку чуть ли не в сотню раз больше, чем русские, а знаем ли мы о них во столько же раз больше? Может быть централизованная русская система эффективней? А может быть не в этом дело? Просто мы пошли порочным путём наращивания технических возможностей разведки. Перестали работать с людьми, готовить кадры. А в результате пользуемся для проведения оперативных мероприятий бандитами, набирая их на месте, в той стране где они понадобились. Откуда же качество работы?
Мы стали больше полагаться на спутники и компьютеры. Мы сторожим и записываем каждое слово, которое вылетает в эфир. Мы держим гигантский штат сотрудников, чтобы извлечь из мешанины пойманных слов жалкие крохи, которые набираются в массу, способную задавить всю систему. К дипломатическому корпусу мы присовокупили такую толпу полулегальных разведчиков, что на их зарплату можно было бы содержать армию.
Деньги. Деньги, везде одни деньги, Америка сошла с ума, решила что за деньги можно купить все.»
Лоуэлл устало поднял голову.
— Мы просто ничем не хотим рисковать, — в слух закончил он свою мысль. — Мы разучились рисковать. А ничем не рисковать, — ничего не иметь!
Лоуэлл Понт встал, разминаясь, подошёл к окну, продолжая думать об операции «Хищная птица».
«Больше я „Легату“ ничем помочь не смогу, — решил он, — пусть Майкл Робин выкручивается сам. Завтра же пишу рапорт о досрочном уходе на пенсию. В конце концов жизнь пенсионера не так уж и плоха. Тем более, что за внедрение „Легата“ в операцию мне неплохо заплатили. И обязательства свои я выполнил. Обеспеченная старость. Что может быть прекрасней?
Да-а, деньги, деньги… Что ж, раз так они полагаются на деньги, посоветую сразу всему этому «разведовательному сообществу»: пускай купят всех русских. И этих пятерых тоже, — усмехнулся Лоуэлл Понт. — Это будет дельный совет, за который мне не стыдно.»
Лоуэлл Понт вышел из здания Бюро разведки Государственного департамента США в летнюю тёплую ночь. Операция «Хищная птица», как и остальные проблемы разведки, для него больше не существовала.
Глава 43
Я сидела в крапиве, смотрела на чемодан и сходила с ума. От чего? От наплыва мыслей, конечно же. Пять «лимонов»! Такие бабки! Казалось, и без бинокля уже их вижу.
— Мишель, — спросила я. — У нас с тобой есть пять миллионов?
— Даже если замок продам, вряд ли столько наберётся, — честно признался он и пригорюнился.
— Ну-у, у Женьки тоже всего «лимон», если делить их поровну, — успокоила я Мишеля. — Наш замок, думаю, не дешевле.
— Ни в коем случае, — обрадовал меня Мишель. — Пожалуй, немного дороже, но во Франции все так недёшево. И потом, у меня есть долги.
— Большие?
— Нет, не очень. Если работать, то года за три отдать возможно.
Я внимательно посмотрела на Мишеля и подумала: «А что я, спрашивается, в нем нашла? Ничем он моего Евгения не лучше. Даже ещё хуже. Настоящий дурак. Битый час из-за меня сидит в крапиве, а ведь даже ещё и не поцеловал. Нет, Женька гораздо его умней.»
И я начала искать те обстоятельства, которые позволили бы мне незамедлительно начать наше с Женькой примирение.
«Интересно, — раздумывала я, — он очень удивится, если сейчас из крапивы вылезу и к костру подойду? Кстати, и всем остальным была бы очень полезна, уж я смогла бы им дать разумный совет как миллионами распорядиться. Им вообще есть чему у меня поучиться: с котиками у них вышел полный пролёт, а я нажилась неплохо — накормила целый детдом.»
Мужья, тем временем, расселись вокруг чемодана и примолкли. Ну просто гробовая тишина — словно специально мне возможность давали хорошенько поразмыслить да нужное решение принять, словно не хотели отвлекать разговорами.
— Да-аа, — наконец подал голос Архангельский. — Ещё та хренотень получается!
И снова наступило молчание. Мужья дружно чесали затылки. Долго чесали, мне уже сильно в крапиве не сиделось, хотелось выскочить и диспут затеять на тему: «Как потратить миллион». До диспута дело не дошло, потому что заговорил мой Евгений.
— Так, мужики, — сурово осмотрев сподвижников, пробасил он, — колитесь давайте, кто нам такую подлянку устроил?
Архангельский изрёк:
— Не понял?
— Чего ты, Ваня, не понял? — мгновенно вскипел Евгений. — Здесь посторонних нет. Значит кто-то из нас ввязался в дерьмовую историю. А в результате все мы вляпались в дерьмо.
Я в крапиве своей аж подпрыгнула от такой нелогичности. Что он называет дерьмом? Пять миллионов долларов? Хотя, если умом пораскинуть, деньги действительно дерьмо, от них все беды.
В разговор неожиданно вступил Тася.
— Просто так «зеленью» в особо крупных размерах никто швыряться не станет, — сказал он. — Давай, Ваня, колись с кем и о чем ты в последнее время базарил?
— Я? — изумился Архангельский. — А почему сразу я? Других вариантов нет что ли?
Евгений скептически уставился на Тасю и Даню, посмотрел в их кристально честные глазки, перевёл взгляд на задумчиво исследующего просторы Пупса, и решительно подтвердил:
— Ты, Ваня, ты. Ты у нас самый предприимчивы. Колись быстрей, пока не вернулись гоблины.
— Да ни сном, ни духом, — возмутился Архангельский. — Я кроме господина Папикакиса вообще ни с кем серьёзным не говорил.
Женька поразмыслил над ответом и спросил:
— А с кем-нибудь несерьёзным ты о бизнесе нашем толковал? Колись, колись, Ваня.
— Не, — решительно отмежевался от ответственности за грядущие неприятности Архангельский. — Не! Осуществлял общее руководство!
— Ясно!
Евгений строго взглянул на Тасю с Даней.
— Колитесь вы, — приказал он.
Тася с Даней заговорили хором.
— Я бабки у Тамары взял…
— Я только ГОСТами…
— Ясно.
Евгений с надеждой взглянул на Пупса.
— Виктор, — проникновенно спросил он, — ты, часом, не начудил?
— Брось, Женя, — откликнулся Пупс, выплывая из мечтательного оцепенения. — Ну что такое каждый из нас мог сотворить, чтобы гоблины сами на этот пенёк пять миллионов долларов положили? Нереально, даже если бы все разом взялись.
— Так может кто-нибудь за старое взъелся на нас, подумайте, мужики, — призвал Евгений.
Я возмутилась: «Что он мелет? Кто бы так на меня взъелся, век благодарила бы!»
