Дарья Донцова - Экстрим на сером волке
— Если я приеду, сможем поболтать?
— Давай через час! — завизжала Роза, пытаясь перекричать какофонию.
Я сунула телефон в карман. А мне раньше и не добраться. Шестидесяти минут на дорогу может не хватить, надо поторопиться. Прямо сейчас побегу к машине, вот только прихвачу ветровку, к вечеру стало прохладно.
Путь к лестнице лежал мимо комнаты Кати. Я притормозила у двери. Постучать, спросить, как дела? Нет, лучше не надо, услышу в ответ хамство, расстроюсь, но пальцы уже сами собой скреблись в филенку.
— Катюша? Ты в порядке? Может, чайку попьешь?
Нет ответа.
— Катюша, ау! Это Даша.
Тишина.
— Катечка, хочешь поужинать?
Ни звука, ни шороха.
— Катя, давай притащу еды на подносе.
И снова молчание. Девочка явно не желала иметь со мной дела.
Тяжело вздохнув, я поднялась к себе, схватила ветровку и побежала к «Пежо». Сейчас позвоню в справочную и узнаю, где расположен «Купец Иванов», очень надеюсь, что сия ресторация находится в центре.
На выезде из поселка меня тормознул Павел.
— Как там Герман поживает? — улыбнулся он.
— Лучше всех, — заверила его я, — спит и ест, вам бы так.
— Оно верно, — вздохнул секьюрити, — жизнь такая, что мышкам позавидуешь. Вы уж извините, Дарья Ивановна, но не мы придумали, начальство распорядилось, понимаем, что неудобно, но все из-за Левшиных. Слышали о происшествии?
— Нет.
— Степана Аркадьевича из восемнадцатого коттеджа знаете?
— Шапошно.
— У него из сада фонтанчик пропал, ерундовая штучка небось. А Степан Аркадьевич вопль поднял, велел искать вора.
— И нашли?
— Так нет! Зато с завтрашнего дня все посторонние машины велено тормозить и за шлагбаум не пускать.
— Простите, пока я не поняла, о чем речь идет.
— Ну прачечная, химчистка, службы доставки воды и продуктов теперь тут, около нас, останавливаться станут, а хозяевам нужно к будке выйти и тех, кого вызывали, лично до своего двора проводить. Начальство решило, что пришлые тот фонтанчик к рукам прибрали, только, думается, тут свои поработали. Вот какое неудобство.
Я кивнула:
— И правда неудобно, только нас это не коснется.
Ира сама белье отвозит и за продуктами ездит. Пробовали магазин приглашать, так нам вечно дрянь подсовывали!
— Верно, — согласился Павел, — но за пиццей теперь будете ходить к нам.
— За пиццей?
— Ага. Ваши вот уже несколько дней подряд пиццу на дом заказывают, утром и вечером. Мальчишка привозит, белобрысый, в кепке!
Я с недоумением смотрела на охранника. Да, действительно, был период, когда домашние с удовольствием употребляли тонкие лепешки с колбасой, сыром и помидорами. Но потом они нам надоели, и, насколько я знаю, ни Маня, ни Кеша, ни Зайка, ни Дегтярев любимое лакомство итальянцев не едят.
— Вы не ошибаетесь?
— Нет, — покачал головой охранник, — дочка ваша звонит и говорит очень вежливо: «Это Маша, пропустите на наш участок пиццу». Да и сегодня машина прикатывала!
Я подняла стекло, отъехала немного от поселка и соединилась с Машкой.
— Масюсь, скажи, ты пиццу на дом вызываешь?
— Бывает, — бодро отозвалась Манюня, — а чего?
Телефон узнать хочешь? Погоди, сейчас вниз спущусь, он у нас на бумажке записан, а она у стационарного аппарата приклеена.
— Не бегай, просто скажи, когда в последний раз пиццу ела?
— Ну.., перед Новым годом.
— Вчера не заказывала?
— Нет, — ответила Маня, — мусик, мы торт в духовку ставим.
Я поехала дальше. Теперь понятно, каким образом Катя не умерла от голода. Она нашла замечательный выход из положения. Девочка не желает общаться ни с кем из нашей семьи, по непонятной причине она ненавидит нас до такой степени, что не хочет никого видеть. Чтобы избежать столкновения, Катя придумала гениальный выход: вызывает пиццу и получает еду с питьем. Деньги у Кати, вероятно, есть.
Ломая голову, отчего дочь Сони прониклась к нам столь враждебными чувствами, я, узнав адрес ресторана, направилась в сторону Садового кольца. Может, Катерине требуется помощь психолога? Завтра же попробую отыскать специалиста.
* * *Роза встретила меня широкой улыбкой.
— Садись, чего хочешь? — спросила она. — Тут классно готовят мясо.
— Спасибо, не ем его.
— Вот бедолага! Тогда рыбу?
— Лучше кофе.
— На ночь?
— Мне без разницы, выпью пол-литра эспрессо и засну спокойным сном. Я думала, тут шумно, а стоит тишина, — улыбнулась я.
— Сумасшедший дом, — скривилась Яковлева, — я приехала сюда с поставщиком, предполагала, что в спокойной обстановке сделку обговорим. В «Купце» приличные люди встречаются, никаких идиотов с пивом не бывает, и на тебе! Привалила компания безумной молодежи! Орали, визжали, музыку ставили… До мигрени довели. Правда, с мужиком я все равно договорилась. А у тебя что стряслось?
— Знаешь Романа Федоровича Степнова?
— О боже, да!
— Не любишь его?
— Господи, нет!
— За что?
— За все.
— Можешь о нем рассказать?
— Зачем?
— Мне очень надо!
Роза скорчила гримасу.
— Только не говори, что хочешь за него замуж выйти!
— Он холостяк?
— Ага, с сестрой живет, цыган!
— Почему цыган?
— Его так за глаза зовут. Цыган. Думаю, из-за внешности, по паспорту он русский, папу, судя по отчеству, Федей звали. Но, сдается мне, изменила его маменька мужу с проезжим молодцем, вот и получился Роман черноволосый, кудрявый, смуглый, с карими глазами — типичный славянин! У нас в средней полосе и на Волге все сплошь такие головешки, русых нет.
Я засмеялась.
— Видимо, Роман тебе очень нравится.
— Мерзопакостный евин! Прикинь, он раньше, при Советах, на партийной работе был, а потом бизнесом заниматься начал, водкой торговать стал и на этой почве с Адашевым скорешился, с чего бы двум королям бутылок дружить? Им глотки друг другу перегрызать надо!
— Извини, Розочка, — попросила я, — ты со мной попроще, рассказывай подробно, как идиотке.
— Ну хорошо, — вздохнула Яковлева, — начинаю ab ovo [4]. Надеюсь, ты не забыла латынь?
— В общем, почти да, но это выражение помню.
Роза хихикнула:
— Ладно, слушай!
Жизнь Зелимхана четко делилась на три периода, В первом он защитил диссертацию и считался молодым, подающим надежды ученым. Именно тогда он свел знакомство с Михаилом Николаевичем Яковлевым, отцом Розы.
После капиталистической революции, когда в стране начался хаос, Зелимхан оказался среди немногих граждан, которые хорошо поняли: настало время ловить кита в мутной воде. Огромные состояния в те годы делались моментально, но так же быстро они и терялись.
Зелимхан начал торговать спиртным. То, как он раскручивался, вытеснял с рынка партнеров, боролся с ними, достойно целой книги. Роза, естественно, не была в курсе всех подробностей, но она хорошо понимала: стать королем спиртного очень трудно, наверное, Зелимхан был плотно связан с криминальными структурами.
В конце концов настал момент, когда на рынке «огненной воды» осталось два столпа — Адашев и… Степнов. Нет, еще, конечно, имелась целая куча мелких торговцев, тоже мнивших себя государями императорами, но истинных хозяев было двое. Им же одновременно пришла в голову идея торговать продуктами.
При этом Адашев привлек к бизнесу дочь Соню и Розу Яковлеву, а Степнов сестру Аню.
Напомню, что, когда эти двое бизнесменов начали ворочать совсем уж крутыми делами, ситуация в стране изменилась. Если раньше многие переговоры заканчивались перестрелками, то сейчас богачи, вышедшие из уголовного мира или тесно связанные с ним финансовыми путами, стали более цивилизованными. Они перестали носить спортивные костюмы, малиновые пиджаки и килограммовые золотые цепи. В моду вошли занятия спортом, отправка детей на учебу за границу, подчеркнутая вежливость, хорошие костюмы, дорогой парфюм.
Не следует считать, что волки превратились в овец.
Нет, проблемы по-прежнему решались жестко, но стреляли теперь в конкурентов в исключительных случаях.
В конце концов можно найти иные рычаги давления на человека.
Адашев и Степнов оказались умными. Они подружились. Вернее, сделали вид, что стали не разлей вода.
Часто ездили вместе в рестораны и всегда подчеркивали: они товарищи. И бизнес их от этого только выиграл.
Потом Зелимхан погиб. После смерти «друга» Рома Степнов пролил слезу и пообещал Соне и Розе всяческую поддержку. Но уже через короткое время женщинам стало понятно — «приятель» ведет нечестную игру.
В лицо улыбается, клянется в верности, а за спиной проводит свою политику.
Впрочем, и Роза, и Соня уже набрались к тому времени опыта и отлично усвоили поговорку: «Дружба дружбой, а денежки врозь». К тому же они понимали, что Степнову не под силу потопить их бизнес, он будет пакостничать по мелочи. Именно так Роман и поступал. Свежий пример: не так давно в газетах напечатали интервью разозленных москвичей, которые грозились подать в суд на несколько супермаркетов. Дескать, и салаты там гнилые, и продукты плохие. Жаловались только на магазины, принадлежавшие Соне и Розе.
