Дарья Донцова - Али-Баба и сорок разбойниц
– У нас, – продолжила она прерванную мысль, – можно набрать материала на десять докторских! Я велю предоставить вам истории болезней, а Полина научит вас пользоваться компьютером, даст пароль, и изучайте на здоровье материалы.
– Премного благодарен, – завел я, и тут вновь ожил красный телефон.
– Слушаю, – любезно сказала главврач.
Но, очевидно, на том конце провода ей сообщили что-то неприятное, потому что с лица доктора сдуло всю приветливость, и она гаркнула:
– Уволены, все! Он – за хамство, вы – за глупость!
И аппарат вновь полетел на стол. Ираида Сергеевна нервно схватилась за сигареты. Я галантно поднес ей зажигалку и не сумел сдержать любопытства:
– Проблемы?
– Нет сил, – протянула главврач, – каждый день что-нибудь случается: то трубу прорвет, то кефир с базы просроченный пришлют, то санэпидемстанция прибежит, то сотрудники начудят. Вот, пожалуйста, снова форсмажор! В «лесном» корпусе, ну там, где больные живут постоянно, положен ночной дежурный. Пациенты наши тихие, это не буйное отделение, все спят спокойно. Но оставить их без пригляда я права не имею, вдруг пожар? Сегодня очередь дежурить Игоря Борисовича Воробьева, и что вы думаете? Он, простите, конечно, пьян! Так сказать, в стадии белой горячки. Выпросил у заведующей корпусом четыре дня отпуска, а та, полнейшая безголовость, предоставила ему свободные дни без моего ведома. И результат? Воробьев в запое, заменить его некем… Что же мне теперь, самой там сидеть? Как назло, у нас много сотрудников на бюллетене, в Москве грипп, и нас коснулась эпидемия. Ума не приложу, как быть! Нет, конечно, я уволю и Воробьева, и заведующую, но сейчас-то что делать? Лидия Евгеньевна сегодня дежурила, Алла Ивановна с температурой. Татьяна Семеновна гриппует тоже, Екатерина Львовна вчера заболела, прямо беда!
И она снова потянулась за сигаретами.
– Да, трудная задача, – посочувствовал я ей.
Вдруг на лице Ираиды Сергеевны заиграла улыбка.
– Иван Павлович, выручайте, подежурьте в корпусе.
– Что вы, – замахал я руками, – ведь я не имею специального медицинского образования, только диплом психолога.
– А врачебная помощь никому и не понадобится, – принялась уговаривать меня Ираида Сергеевна, – наши постояльцы физически совершенно здоровы. Тут больше хозяйский глаз нужен, ну так, для порядка. Вы не волнуйтесь, у нас никогда ничего плохого не случается. Ну право слово, неужели вам трудно?
Я замялся, не зная, как поступить. С одной стороны, страшно оставаться одному в корпусе с не совсем нормальными людьми, с другой – это отличная возможность найти Катю и попытаться поговорить с ней.
Ираида Сергеевна нежно прикоснулась своей наманикюренной ручкой к моей ладони.
– Иван Павлович, давайте сделаем так. Сейчас Полина объяснит вам, где хранятся истории болезней, потом вы пойдете в корпус, ознакомитесь с обстановкой и, надеюсь, поработаете там. Условия просто царские, отдельный кабинет, хороший компьютер, ужин вам из столовой принесут, чай, кофе у нас великолепно готовят. А уж я не забуду, как вы на амбразуру легли, выручайте, голубчик!
– Мне как-то некомфортно оставаться одному с пациентами, – признался я.
– А кто сказал, что вы будете в одиночестве? – всплеснула руками главврач. – С вами вместе Лидочка дежурит. Опытнейшая медсестра. Да от вас, честно говоря, ничего и не потребуется, спокойненько выспитесь. Лидочка сама все сделает в случае каких-то непредвиденных обстоятельств. Вам не о чем беспокоиться.
– Зачем же я нужен, если медсестра есть?
Ираида Сергеевна тяжело вздохнула:
– Правила не мной придуманы, положено дежурить парой: медсестра и врач. Высшее образование-то у вас есть! Иван Павлович, поверьте, я сумею вас отблагодарить, – понизила голос главврач.
Я кивнул:
– Хорошо, только не ругайте меня, если я не справлюсь!
– Ерунда, – замахала руками Ираида Сергеевна, – ну спасибо, просто камень с души упал. Все-таки сразу видно, что вы ближайший родственник Аристарха Владиленовича, та же интеллигентность, то же благородство души, желание прийти на помощь. Отлично. Пойдемте!
Ираида Сергеевна отвела меня в небольшую комнату, где громоздился компьютер. Спустя мгновение туда прибежала Полина и, чуть ли не приседая, стала обучать меня общению с умной машиной.
Стыдно признаться, но я практически не знаком с компьютером. У Норы, естественно, имеется дома этот агрегат, хозяйка весьма ловко управляется с мышкой. Я же освоил всего несколько простых действий. Могу открыть электронную почту и прочитать присланные письма, вполне способен и ответить на них. Кроме того, умею пользоваться программой «Ворд» и пару раз пробовал выйти в Интернет, впрочем, попытки заканчивались неудачей, я, очевидно, туп и не понимаю, на какие кнопки следует нажать, чтобы оказаться во всемирной паутине.
Но Полина, несмотря на свою болтливость, оказалась хорошим учителем, да и особой премудрости мне осваивать не пришлось, на всякий случай я записал последовательность действий, и мы опять вернулись в столовую, где нас ожидал ужин. Ираида Сергеевна не обманула. В больнице хорошо готовили. Конечно, приготовленная здесь котлета не шла ни в какое сравнение с биточками, которые вдохновенно жарит Орест Михайлович, но она была вполне съедобна.
Ночное дежурство начиналось в девятнадцать ноль-ноль. Полина проводила меня в «лесной» корпус и сдала на руки Лидочке, кокетливой девице лет двадцати пяти. Та, безостановочно хихикая, проводила меня в маленький кабинет и прочирикала:
– Ираида Сергеевна сказала, вы поработаете тут. Чайку принести?
– Спасибо, не стоит беспокоиться.
– А никакого беспокойства нет, – сказала Лидочка, – я сама чаевничать собралась. Хотите мармеладу?
– Нет, нет, благодарю вас.
– Ну ладно, – разочарованно протянула Лидочка, – если вы такой гордый, буду одна лакомиться.
Я понял, что совершил ошибку, и быстро окликнул ее:
– Лида!
Медсестра обернулась.
– Я просто не хотел вас обременять! С удовольствием попью чаю!
– Классно! – обрадовалась Лида. – Пошли в сестринскую.
Целый час я просидел над кружкой, слушая болтовню Лиды. За это время она успела вылить на мою голову ушат информации. Сначала она поделилась сведениями о себя. Замужем, очень любит супруга, мечтает о ребенке, но, пока нет собственной квартиры, о наследнике нечего и думать. Потом речь зашла о клинике. Лидочка похвасталась современными палатами и элитными больными.
– У нас тут родственники таких людей лежат, – быстрым шепотом сообщила она, – певицу Шагинэ знаете?
Я ухмыльнулся:
– Нет.
– Ну как же, – огорчилась медсестра, – ее все время по телику показывают. У нас ее сын содержится, даун. Это страшная тайна! А еще здесь дочь Клепикова.
– Кто же он такой? – полюбопытствовал я.
– Господи, – восхитилась Лидочка, – вы как будто в другой стране живете! Клепиков – ведущий программы «Всегда с вами»! Его дочь – наркоманка! Дочь ведущего! Это тоже жуткая тайна! Девчонка тут под другой фамилией, но все знают, кто она!
– Здесь лечат наркоманов? – удивился я.
Лидочка щелкнула языком.
– Не! У нее на фоне принятия героина мозги отключились. Ваще в трехлетку превратилась, хорошо, что под себя не ходит, вот ее и пытаются восстановить. Родители, конечно, надеются на благополучный исход, только знаете, зря они деньги тратят.
– Вы полагаете?
Лидочка кивнула.
– Все равно она такой, как раньше, не станет, хотя улучшение будет. Здесь много бывших наркошей. И вот что удивительно! Дети-то из хороших семей, папа с мамой богатые, ни в чем им не отказывали, живи себе и радуйся! Чего их к дури потянуло…
Она бы еще разглагольствовала на эту тему, но вдруг взгляд ее упал на часы, и Лидочка кинулась исполнять служебные обязанности, ей нужно было раздать лекарства.
Воспользовавшись ее уходом, я быстро переместился в кабинет и включил компьютер. Екатерина Семеновна Короткова нашлась сразу. Я пощелкал мышкой и открыл ее историю болезни.
Текст возник на экране мгновенно, а фотография загрузилась минут через пять, она появлялась медленно, словно нехотя. Наконец изображение проявилось полностью. Я вгляделся в него и вздрогнул. Передо мной была та самая девушка с шоссе или кто-то очень на нее похожий: огромные испуганные глаза, чуть приоткрытый рот с красивыми пухлыми губами и крупная родинка на щеке.
Глава 27
Я прочел анамнез и понял, почему Семен Юрьевич не хотел, чтобы мы с Норой пообщались с Катей. Девочка ничем не могла нам помочь, Катя была наркоманкой.
Как она подсела на иглу, в истории болезни не сообщалось. Героин колоть начала в школе, ей понадобилось всего два месяца, чтобы потерять человеческий облик. Отец, слишком поздно понявший, что происходит с дочерью, схватился за голову и отправил ее в широко разрекламированную клинику доктора Вересова. Но там ей стало только хуже. Кате начали вводить всякие лекарства, и она неожиданно впала в кому. Перепуганные врачи попытались вывести ее из этого состояния, и эти попытки увенчались успехом. Катя пришла в себя, но ее образованный отец очень скоро понял: его ждет новое, страшное испытание. Катя никогда более не станет принимать наркотики, не поедет к дилеру, не приобретет дозу, не ослушается родственников – и все это по одной причине: Катюша превратилась почти в младенца. И теперь ее предстоит обучать заново всему: есть, пить, ходить в туалет, разговаривать, мыться и узнавать своих родных.
