Карл Хайасен - Купание голышом
– Мне надбавку не дадут за то, что я думаю.
– У тебя такая работа, что ты, наверное, можешь всего раз заглянуть человеку в глаза и понять, говорит ли он правду. Мистер Перроне тебя наверняка ни на секунду не обманул.
Тул, похоже, обладал иммунитетом к женской лести – по опыту Джои, это для мужчины редкая черта. Она попробовала зайти с другой стороны:
– Ты давно работаешь телохранителем?
– Первая попытка.
– Не удивительно, что ты весь на нервах, – заметила Джои. – Не переживай, Чаз вернется целым и невредимым, если, конечно, какой глупости не выкинет.
– Это он может, – произнес Тул. – Вот чё я никак не пойму – при чем тут твой дружок, как он – как бишь это? – соорудил шантаж.
– Оказался в нужном месте в нужное время. Вот и все.
– Это он вчера к моему парню вломился в дом? Потому как, если это он, за ним должок. Средних лет, да? Натуральный загар. В каяке вроде кто-то похожий сидел, но мне из окна было плохо видно. Стекла все просолились, нафиг.
– Да, это он, – призналась Джои. Тул все равно поймет, как только Мик вернется с Чазом.
– Чё-то староват он для твоего парня.
– Вовсе нет, – огрызнулась она.
– Ну, он сильный сукин сын, это да. Здорово мне врезал. – Тул задумчиво потрогал кадык.
– Он в неплохой форме для старикана, – согласилась Джои. – Слушай, а как звали твою жену?
– Джин. Джинни Сюзан ее звали.
– Скучаешь по ней? – спросила Джои.
– Уже нет. Как говорится, время лечит.
– Как по-твоему, мистер Перроне по своей жене скучает?
– Чё это? – спросил Тул. – Выкинул из дома все ее шмотки, все до единой.
– Но она же была красивая?
– Это он так грит, но, по-мойму, она, мож, на свинью была похожа, – пожал плечами Тул. – Мне платят не за то, чтоб я думал о всякой фигне.
– Ладно, мне пора, – сказала Джои. – Спасибо за беседу.
Тул, похоже, расстроился:
– А ты не можешь тут пооколачиваться, пока они не вернутся?
Она покачала головой:
– Лучше не стоит. У меня инструкции.
– У меня тож, – уныло отозвался Тул.
Пока это была наихудшая ночь в жизни Чарльза Перроне.
– Отблевался? – спросил шантажист.
Чаз вытер губы и старательно сплюнул за борт, пытаясь избавиться от мерзопакостного вкуса во рту. Он не понимал, как парень прознал про Реда Хаммерната. Это вторая гибельная новость, которую Чаз услышал в каяке. Первая – что шантажист и впрямь видел убийство Джои.
– Тебя удивляет, что я выполнил домашнее задание, – констатировал мужчина. – Рикка тоже удивилась.
«Он и о Рикке знает? – в тоске подумал Чаз. – Какой кошмар».
Он колотил себя по голове, стараясь выбить из нее неумолчный хор москитов. Чертовы твари словно пробурились через барабанные перепонки прямо в мозг. В темноте залива раздавались и другие тревожные звуки: громкие всплески, пронзительные крики птиц.
«Это ад, – сказал себе Чаз. – Я в аду».
– У твоего приятеля Хаммерната здоровущие сельскохозяйственные угодья на юг от большого озера, – продолжал мужчина. – Я так думаю, ты подделываешь результаты анализов воды – вроде как вода чистая. Экономишь ему деньги. И сколько он тебе платит? Ну, не считая нового «хаммера»?
Чаз отвернулся, ожидая очередной вспышки фонаря.
– Ты сам не знаешь, о чем говоришь, – хрипло настаивал он.
– Да нет, я прекрасно знаю, о чем говорю. И ты тоже знаешь.
Чаз не мог разобрать выражение лица шантажиста, но отчетливо видел белый полумесяц его улыбки.
– Да, и к твоему сведению, юный Чаззи: Карл Ролвааг тут ни при чем. Я никогда в жизни его не видел, и молись, чтобы никогда не увидел.
Чаз подавил новый рвотный позыв. Он нагнул голову и подождал, пока позыв схлынет.
– А что там с поддельным завещанием? – спросил он у своих коленных чашечек.
– Каким-таким завещанием? – спросил мужчина.
– О господи.
– Если заблюешь мне каяк, домой сам поплывешь.
– Сейчас все пройдет, – пообещал Чаз. – Минуту. – До него дошло, что он даже не знает, куда плыть. Небо прояснилось, но сверкающие созвездия не обещали указать ему путь. Доктор Чарльз Перроне был столь же невежествен в небесных науках, сколь и в земных.
– Чье завещание? – еще раз спросил шантажист. – Твоей жены?
– Забудь об этом.
«Так значит, оно настоящее, – подумал Чаз, – тот документ, который показывал Ролвааг. Чек на тринадцать миллионов долларов на мое имя, и нужно только избежать камеры смертников».
– Допустим, я смогу наскрести деньжат, – сказал он.
– Допустим, – засмеялся шантажист. – Принесешь их в кейсе. А теперь перейдем к вопросам.
– Да ладно тебе, – сказал Чаз.
– Всего два. Во-первых, почему ты на ней женился?
«Обалдеть, – подумал Чаз. – Меня шантажирует сам Монтел Уильямс[46]».
– Потому что она мне по правде нравилась, – нетерпеливо ответил он. – Она была забавная, остроумная, отлично выглядела. Мне казалось, я готов остепениться.
Шантажист без предупреждения врезал ему веслом, плоской стороной аккурат по темечку. Чаз увидел весло даже во мраке – размытую радужную дугу. От удара Чаз застонал и рухнул вперед. Каяк закачался, но не перевернулся.
– Ты хотел, – произнес мужчина, – прогуляться под руку с клевой девчонкой, Чаззи. С девчонкой, которую заметили бы твои дружки, о которой бы они говорили, – женский эквивалент нового «Ролекса». Ты не женился, ты обзавелся аксессуаром.
Чаз медленно поднялся со дна каяка и занял прежнее положение – на коленях. Он ощупал череп и нашел растушую шишку. Между тем шантажист снова начал грести, будто ничего не произошло. На вид загорелый и крепко сбитый, но настолько старше Чаза, что того внезапный удар поразил. Таких поступков ожидаешь от юных горячих голов.
– Конечно, то, что она была богата, тебе тоже не мешало? – спросил мужчина.
– Я ни разу не попросил у нее ни цента, – запротестовал Чаз.
– Отсюда второй вопрос: какого черта ты выбросил ее в океан?
Чаз сглотнул, как издыхающая лягушка-бык. Он не сознается в преступлении.
– Я чувствую, ты собираешься провести ночь здесь, – протянул шантажист, – в гордом одиночестве.
– Если со мной что случится, денег не получишь.
Чаз вздрогнул от смеха мужчины.
– Постарайся понять, сынок, дело не только в деньгах. Я чертовски зол.
– Но ты ее даже не знал!
– Забавно, но у меня такое ощущение, что мы были знакомы. – Шантажист невозмутимо вынул весло из воды и ударил Чаза по лицу, не настолько сильно, чтобы сбить с ног, но достаточно, чтобы разбить нос.
– Твою мать! – заорал Чаз. Теплая струйка побежала у него между пальцев.
– Как видишь, – сказал шантажист, – я все это принимаю очень близко к сердцу. Расскажи мне, почему ты это сделал, и я отвезу тебя обратно.
– Я правда не могу.
– Чаззи, ну ты же сам знаешь, я в курсе того, что произошло. Я только хочу знать, почему оно произошло.
В этом был резон. Шантажист уже все знал, а Чаз не хотел, чтобы его снова били.
– Может, на тебе диктофон, – проворчал Чаз, зажимая ноздри, чтобы остановить кровь. Он говорил голосом мультяшной утки.
Ухмылка шантажиста вновь засияла в звездном свете.
– Обхохочешься, – сказал он и снял футболку. Потом вытянул руку с фонариком и осветил свою голую грудь, которая быстро темнела от москитов. – Видишь? Никаких спрятанных микрофонов, – сообщил он Чазу. – Полегчало?
– Пожалуй.
– Тогда ответь на вопрос, будь любезен.
– Я думал, Джои меня раскрыла, – услышал Чаз собственный голос. – Я думал, она узнала об афере с водой.
– И из-за этого ты выбросил ее за борт? Посреди, блин, Гольфстрима?
– Ты не понимаешь, – сказал Чаз. – Если бы она когда-нибудь хоть словом обмолвилась обо мне и мистере Хаммернате… Ты даже представить не можешь, что тогда было бы. У меня не было выбора, вот в чем дело. Если б только она…
– Что, Чаз?
«Если б только она дала мне повод не делать этого, – подумал Чаз. – Например, показала бы мне новое завещание».
– Ладно, не важно, – сказал он вслух.
Шантажист теперь греб целеустремленнее, и Чаз восхитился тем, как быстро они скользили по воде. Слишком ленивый, чтобы упражнять свое тело, он никогда не любил каяк; катер для водных лыж с мотором «Меркьюри» в двести лошадиных сил – вот водный транспорт его мечты.
– Как твой нос? – спросил шантажист.
– Болит. – Нос Чаза раздулся до размеров садового перца.
Вскоре они добрались до длинного канала, через который вошли в залив, и Чазу полегчало безмерно. Шантажист вез его обратно во Фламинго.
Неожиданно мужчина перестал грести и откинулся назад. Чаз видел, как блестит его пот и как ненасытно гудят насекомые на его лице и груди.
– Дать тебе спрей? – спросил Чаз.
Мужчина хихикнул:
– Нет, спасибо. – Он протянул весло Чазу. – Твоя очередь, убийца.
– Что?
– Что слышал. Я утомился.
