Галина Куликова - Гарем покойников
— Ты знала, что это не моя дочь! — озлился на нее Глеб. — И как искусно притворялась! Никогда больше не стану верить актрисам.
— Флаг тебе в руки, — усмехнулась Алла. — А про Риту, кстати, мне сказали только сегодня. Так что можешь волком на меня не смотреть.
— Если это вас утешит, я приношу свои извинения, — встряла Рита. — Но ведь благодаря этой маленькой лжи раскрыли целых три убийства! Так что вы не внакладе.
— А я не верю, что их раскрыли! — злобно сказал Глеб. — Где же тогда убийца?
— Ну имейте же терпение! — возмутился следователь Смиренко, который сейчас был похож на слушателя курсов повышения квалификации. Он даже принялся делать пометки в блокноте.
— Итак, законспирированная любовница, — возвестил Бубнов, закидывая ногу на ногу. — Я был увлечен этой идеей, хотя абсолютно все ее опровергало. Как вы обратили внимание, я легко завоевываю доверие женщин.
— Да уж, в «Техноконсульте» вы порезвились! — ехидно заметил Глеб.
— Я собирал дамские сплетни, — пояснил Бубнов. — Про вас не ходило ни одной.
И все же я был уверен, что любовница существует. Потому что только она идеально подходила на роль убийцы. Во-первых, у нее был мотив. — Смиренко громко перевернул страницу блокнота. — Ей, пожалуй, больше, чем жене, могло не нравиться, что вы взяли на себя, так сказать, социальное обеспечение всех трех девиц, которые уже и прав-то на вас никаких не имеют. Это задевало не только ее материальный интерес, но и женскую гордость. Она решила избавиться от них раз и навсегда. Подозреваю, что прежде она предлагала вам сделать это самому. Решить дело миром. Но вы отчего-то отказались.
— Глупости. — Расстроенный Глеб принялся покусывать костяшку большого пальца, неотрывно глядя в пол. — Это ваши домыслы.
— Во-вторых, как мы уже говорили, только близкая семье женщина могла знать такие подробности ваших взаимоотношений с женой, какие знала она. А теперь рассмотрим подробнее улики, которые были сфабрикованы против Аллы. Самое главное — это вырезки из журналов с отпечатками пальцев.
— Журнал выкрали! — возразил Глеб. — Его могла вынести из дому наша экономка.
Да мало ли что!
— Да-да, верно, — охотно согласился Бубнов. — Но исходя из того, что ваша экономка женщина весьма скупая на эмоции и нелюбопытная, вряд ли она могла знать, что Алла Вадимовна читает «Женские штучки» от корки до корки и особенно уважает короткие детективные рассказы. И вряд ли она могла просчитать, таким образом, что на полях останутся отличные отпечатки ее пальцев.
— Вы думаете, это я отдал журнал своей любовнице и рассказал, на каких страницах лучше всего искать отпечатки пальцев моей жены? — взорвался Глеб, который не находил себе места от нервного напряжения.
— Ничего такого я не думаю, — ответил Бубнов. — Будьте любезны, не сбивайте меня с мысли. Теперь что касается наезда на Софью Елизарову. Знаете, на какой машине был совершен наезд? На машине Кумарикина!
— Боже мой! — воскликнула Алла. — Это ужасно!
— Итак, убийца знала про отношения Аллы Вадимовны и Кумарикина. Позже, когда милиция докопалась бы до их романа, следователи должны были выяснить, что Алла воспользовалась транспортным средством своего любовника. Вполне логичное предположение. Убийца заранее подогнала машину Кумарикина поближе к ресторану, где вовсю праздновали юбилей фирмы, чтобы в нужное время она была у нее под рукой.
Хозяин не должен был ее хватиться, ведь в ресторане он рассчитывал как следует погулять, поэтому поехал туда на такси. Кстати, о ресторане. Там я нашел первые стоящие зацепки. Во время вечеринки случилось одно происшествие, которое дало мне пищу для размышлений.
— Если вы имеете в виду Вареникова… — горячо начал Глеб.
— Боже мой! — перебила его Алла. — С этим Варениковым надо что-то делать! Это может кончиться белой горячкой.
— Ладно-ладно, я пошутил, — пошел на попятный Глеб.
— Смотрите, какое возникло противоречие. Убийца прилагает массу усилий, чтобы поставить под подозрение жену Стрелецкого.
А потом совершает третье убийство в тот самый момент, когда та резвится в ресторане на глазах у огромного количества народа!
Нонсенс?
— Она должна была сделать так, чтобы на время третьего убийства у жены Стрелецкого не оказалось алиби, — заявил гордый собой следователь Смиренко.
— Совершенно верно. Поэтому Аллу на время убийства выманили в безлюдное место. Установив время наезда на Софью, я стал расспрашивать жену Стрелецкого о том, почему она ушла из ресторана столь внезапно, да еще в самый разгар грозы. Тут-то и обнаружилась совершенно новая фигура — девушка в плаще с капюшоном. По странной прихоти судьбы я видел эту девушку в ресторане и даже разговаривал с ней. Ну, разговаривал — сильно сказано. Однако незнакомка произнесла целую фразу, и ее выговор сразу же навел меня на мысль о том, что она не из Москвы. В тот момент я, естественно, не обратил на это обстоятельство особого внимания. И лишь позже, когда выяснилось, что именно она увела из ресторана Аллу, я занялся ее личностью вплотную.
Бубнов на секунду замолчал, чтобы перевести дух. Все присутствующие к этому моменту так увлеклись рассказом, что не сводили с частного сыщика глаз. Даже Рита окончательно перестала клевать носом. Они с Аллой держались за руки, словно подбадривающие друг друга подружки. Стрелецкий страшно нервничал и ерзал в кресле, периодически порываясь что-то сказать. Однако все время откладывал выступление.
— Вот как я рассуждал, — продолжал Бубнов, воодушевленный столь явной заинтересованностью аудитории. — К кому могла обратиться убийца за помощью? Вряд ли у нее были настоящие сообщники, это слишком опасно. Нанимать кого-то она тем более бы не рискнула. Значит, помогал ей человек близкий, какового можно попросить об услуге, не особо вдаваясь в подробности. Если незнакомка в плаще не москвичка, можно допустить, что убийца тоже родом из другого города. Там у нее все близкие и знакомые.
Вкус Стрелецкого мы знаем: четвертая его любовница, то бишь убийца, должна быть по меньшей мере молода и привлекательна. После наезда на Софью Елизарову я отправился просматривать личные дела сотрудниц «Техноконсульта». Действовал методом исключения. Сначала отобрал всех женщин в возрасте до тридцати лет. Затем из этих оставшихся выбрал тех, кто родился не в Москве. Таких оказалось буквально раз-два и обчелся.
— Не проще ли выколотить из моего мужа фамилию? — спросила Алла, не выдержав напряжения.
— Да можно, конечно, — пожал плечами Бубнов. — Но мне хочется завершить дело, а не просто дать следователю путеводную нить.
Для этого одной фамилии мало.
— Вы хотите припереть убийцу к стене силой своей логики? — спросил Смиренко.
— Что-то вроде того. Это красивое дело.
Я хочу красиво обставить финал.
— Думаю, все уже догадались, кто убийца, — подала голос Рита. — Не знаю, чего она до сих пор сидит и не шевелится.
Бубнов закатил глаза и сказал:
— Я тебя когда-нибудь пристукну, бестолочь такая.
Поскольку, кроме Аллы и Риты, в кабинете находилась еще только одна женщина, все на нее и уставились. Наташа сидела с совершенно глупым видом и стучала ручкой по передним зубам.
— Она не может быть Глебовой любовницей! — первой отреагировала Алла. — Они друг друга не переваривают.
— Ну конечно! — засмеялся Бубнов. — Верьте им. Это не что иное, как отвлекающий маневр — постоянно цапаться на глазах у персонала. Не знаю, кто автор идеи, но придумано бесподобно.
— Вы хотите сказать, — ахнула Наташа, — что всю ту ерунду, которую я стенографировала, говорили про меня?
— Конечно, — сказал Бубнов. — Вы откуда родом? Из Ростова, не так ли? Евгений Михайлович, доставайте фотографию.
Кумарикин открыл жесткую папку, которая все это время лежала у него на коленях, и достал коллективный широкоформатный снимок.
— Посмотрите, Алла, никого не узнаете?
Той потребовалось всего несколько секунд, чтобы найти знакомые физиономии.
— Как же! Вот, Глеб, твоя секретарша, а вот — боже мой! — медиум. Эта Ирина. Она!
Прямо как живая!
— Снимок выпускного класса, — пояснил Бубнов. — Две закадычные подружки-ростовчанки. С «медиумом» в Ростове я лично не общался, но, думаю, для следователя это не проблема.
Внезапно ожил заледеневший в своем кресле Стрелецкий.
— Подождите! — воскликнул он раздраженно. — Но ведь я нашел обрезки того растерзанного журнала дома, в комнате жены!
Как они оказались в ее корзинке для бумаг, если не сама Алла их туда бросила?
— Алла Вадимовна, — наклонился в ее сторону Бубнов, — когда Наташа в последний раз была у вас в доме?
— Да вот только что! — воскликнула та. — Она приехала, сказала, что Глеб забыл дома важный документ. Мы искали его по всем комнатам минут тридцать, не меньше.
— И, конечно, не нашли, — утвердительно сказал Бубнов.
