Татьяна Полякова - Охотницы за привидениями

— Не понимаю, — возмутилась я. — То ты хочешь во всем разобраться, то предлагаешь никуда не лезть.

— Разобраться хочу, я от природы любопытная, но стучать на человека, чтоб его сразу…

— А Лев Николаевич?

— Что Лев Николаевич? У него охрана, глядишь, спасут дядьку и без нашего вмешательства.

— Нет, это даже странно, — возмутилась я, а Женька вздохнула:

— Конечно, Мстислав выглядит подозрительно, а вдруг мы все-таки ошибаемся? А Руслан парень сердитый и вполне способен человека угробить просто так, на всякий случай, все равно что собаку… Нет, мы придерживаемся нейтралитета и «стучать» можем только родной милиции, хотя особого толка я в этом не вижу, менты точно коты слепые, пока не ткнешь носом…

После пропажи машины в способности ментов сделать что-нибудь путное я тоже сильно сомневалась и с Женькой в конце концов согласилась, однако считала, что Льву Николаевичу мы обязаны помочь, не ждать же в самом деле, когда его убьют? Будем соблюдать нейтралитет и проводить собственное расследование. На том и порешили. Женька заявила, что обследовать сегодня дом вряд ли получится, раз охрана настороже. Она легла спать, а я от нечего делать устроилась у окна, потому что спать мне совсем не хотелось. Показалась луна, освещая сад призрачным светом, а я в который раз терзалась догадками: что происходит в этом чертовом доме?

— Ты долго будешь привидения высматривать? — пробормотала Женька. Только я собралась ей что-нибудь ответить, как увидела его. Привидение или нет, но нечто белое возникло у калитки, а потом дважды мелькнуло между деревьями.

— Это она. — Я вскрикнула, не помня себя, тем самым едва не довела Женьку до инфаркта, по крайней мере та вскочила, хватаясь за сердце и испуганно бормоча:

— Кто она?

— Женщина, та, что изображала привидение.

Женька недоверчиво приблизилась и вместе со мной уставилась в окно и, разумеется, ничего не увидела. Я, кстати, тоже. Ничего подозрительного внизу больше не мелькало.

— Может, показалось? — с состраданием глядя на меня, предположила Женька.

— Я точно что-то видела, — возразила я.

— Что-то? — сморщила нос подружка.

— Это было похоже на женщину в белом.

— А наше с тобой состояние на белую горячку, — заявила Женька. — Пойдем ловить?

— Конечно, — нахмурилась я. — Фокус с собакой не удался, и теперь они вернулись к старой идее.

— Кто они? — вздохнула подружка.

— Мстислав и тот, кто его шантажирует. Идем, — поторопила я, и мы спешно покинули комнату.

Однако, как только мы оказались в коридоре, храбрости у меня поубавилось. Мы могли бы сообщить Руслану о появлении привидения — пусть у него голова болит. Я покосилась на подружку, но промолчала, только выразительно вздохнула.

По темной лестнице мы спустились на второй этаж и вскоре замерли неподалеку от спальни Льва Николаевича, укрывшись в нише с вазоном на подставке. Прошло минут двадцать, а привидение не появлялось. Женька взглянула на часы, а я шепнула:

— Ей нужно время, чтобы проникнуть в дом. — И мы просидели в засаде еще полчаса, после чего и подружка, и я сама начали проявлять нетерпение.

— Может, все-таки показалось? — шепотом спросила Женька. — Третий этаж, а у тебя зрение плохое.

— С чего ты взяла? — удивилась я.

— Ты сама все время говоришь.

— Я ее видела, — упрямо сказала я. Женька согласно кивнула.

— Ладно-ладно, давай подождем, какая разница, спать или здесь сидеть.

Однако очень скоро я ощутила разницу, а проклятое привидение все не показывалось.

— А что, если она нас опередила? — выдвинула я свежую идею.

— В каком смысле? — не поняла подружка, уже некоторое время клевавшая носом.

— Что, если она давно в его комнате?

Женька отреагировала неожиданно, вскочила, тараща глаза, и перешла на зловещий шепот:

— И он уже того?..

Не сговариваясь, мы бросились к двери, и Женька постучала, сначала тихо, потом погромче, а уж потом грохнула кулаком. Толку от этого не было вовсе, мы испуганно переглянулись, а я взялась за ручку, нажала ее и толкнула дверь. Комната тонула в темноте, при свете, падающем из коридора, можно было разглядеть фигуру человека на постели, рука его свесилась к самому полу… Мы дружно завопили. Тут фигура приняла вертикальное положение и тоже завопила, а я догадалась щелкнуть выключателем. В ярком свете электрических лампочек Лев Николаевич смешно моргал и пытался прийти в себя, а я глухо простонала, потому что не только мертвым, но даже раненым он не выглядел. Выходит, побеспокоили мы его совершенно напрасно.

— Ради бога, извините, — забормотала Женька, подавая ему стакан воды. — Мы шли из библиотеки, увидели, что ваша дверь закрыта неплотно, и на всякий случай постучали, а вы не ответили… Господи, как неловко получилось.

— Ничего страшного, — пролепетал Лев Николаевич, с трудом приходя в себя. — Я сплю, знаете ли, очень крепко, а сегодня еще и успокоительное принял.

— Может быть, вам что-нибудь нужно? — не унималась Женька. — Может, принести чаю?

— Нет-нет, благодарю… — торопливо заявил Лев Николаевич, и мы, пятясь задом, отступили к дверям. Глупо ухмыляясь, Женька выключила свет, мы оказались в коридоре и плотно закрыли дверь.

— Я тебя убью, — гневно заявила Женька.

— А я тебя, — не осталась я в долгу.

— Прежде чем орать, не худо бы убедиться, что дядя уже преставился.

— А где Руслан с охраной? — нахмурилась я. — Мы тут такой шум подняли, а им хоть бы что… или они тоже успокоительное приняли?

— Мне выяснять это совершенно не хочется, — поморщилась подружка. — Давай сматываться, еще только объяснений с Русланом мне и не хватало.

Мы поднялись к себе, но я и там продолжала ломать голову. Во-первых, охрана вела себя действительно странно в свете последних событий, им с хозяина нельзя глаз спускать, а они бродят неизвестно где и даже на крик не реагируют, так же, впрочем, как и Олимпиада с адвокатом, но эти еще куда ни шло, живут в другом крыле, в самом деле могли не слышать. Во-вторых, и в — главных: куда делось привидение? Если ему или ей не нужен Лев Николаевич, то зачем оно явилось?

— А что, если Руслан того?.. — ахнула я. Женька к этому моменту успела задремать и теперь глухо простонала. — Нет, в самом деле, — не унималась я. — Невозможно, находясь в соседней комнате, не обратить внимание на крики.

— К Руслану не пойду, — отрезала Женька. — До утра подождет, если его укокошили, пусть труп найдет кто-то другой.

— Он ведет себя неправильно, — заключила я. — То есть это вовсе ни на что не похоже.

— Анфиса, угомонись, Христом-Богом прошу, — взмолилась Женька.

— Хватит спать, пошевели мозгами. У меня такое впечатление, что безопасность Льва Николаевича волнует только нас с тобой. — Было еще что-то, не дающее мне покоя, какая-то мысль мелькнула, когда я стояла в спальне Льва Николаевича, мелькнула и ушла, а вот неприятное чувство осталось, и ничего поделать с этим я не могла… Я поднялась и потянула Женьку за рукав пижамы. — Давай осмотрим дом.

— Зачем? — чуть не плача спросила Женька.

— Затем, что она где-то здесь. Я видела ее в саду, она шла к дому. Если ее нет у Льва Николаевича, значит, она прячется, начнет стонать и прочей чепухой заниматься, чтоб дядька с катушек съехал.

— Да он спит как убитый, думаю, стонать она будет совершенно напрасно.

— Идем, тебе говорю. И захвати фонарик.

— Ну хорошо, — обреченно сказала Женька, и мы покинули комнату. Не успели мы достигнуть первого этажа, как услышали чей-то стон, затем приглушенные причитания, снова стон, и все стихло.

— Ну вот, пожалуйста, — удовлетворенно заявила я. Женька постояла, прислушиваясь, и, качая головой, заметила:

— Любопытно, для кого леди старается.

— Вот сейчас у нее и спросим.

Однако это было проще сказать, чем сделать. Мы прошлись по коридору дважды из конца в конец, но больше не услышали ни звука.

— Куда она делась? — разозлилась Женька.

— Она наверняка в подвале, — ответила я.

Мы отправились к той самой решетке, что привлекла наше внимание в прошлый раз, и я приложилась к ней ухом. Мне показалось или снизу действительно донесся слабый звук?

— Придется спускаться, — сказала я, переходя на шепот.

— У нас нет веревки, — напомнила Женька. Было заметно, что она отчаянно трусит. Если честно, я тоже ужасно боялась, но сильнее страха было желание покончить с тайнами.

— Веревку ты спрятала в кладовке, — напомнила я, и Женька кивнула, решив, как видно, соревноваться со мной в бесстрашии.

Мы сходили в кладовку, взяли веревку, а потом прихватили из кухни нож. Провозившись минут пятнадцать, смогли поднять решетку, сунули физиономии в отверстие и поежились: снизу пахнуло могильным холодом.

— Кто полезет? — нервно спросила Женька. — Обеим нельзя, кто-то должен страховать здесь. — Подружка извлекла из кармана пижамы монетку (подозреваю, прихваченную ею как раз для такого случая). — Орел — ты, решка — я.