Далия Трускиновская - Парабеллум по кличке Дружок
Он вообще избегает разговоров о сексе. Но литературу на эту тему читает. Думаю, что женщина ему все-таки нужна, и он сам это хорошо понимает. Но о женщине — потом.
Ну так вот, Шурик преследовал Аську, счетчик такси показывал что-то уж вовсе астрономическое, а время бежало.
Автокран понесло куда-то на окраину, в новостройки, где Шурик с изумлением обнаружил — Аська собралась в гости к их общей зловредной тетке. Надумала она там просить политического убежища или наконец решила восстановить справедливость — он понять не мог. И глубине души Шурик бы не возражал, если бы Аська пристрелила тетку, — только, пожалуйста, из другого пистолета!
Шофер такси тоже с интересом поглядывал — то на Шурика, то на счетчик. Он чувствовал, что здесь разыгрывается какой-то анекдот. Наконец Шурик почувствовал себя неловко. Автокран бросил якорь у теткиного подъезда. Там же Шурик и отпустил такси. Хорошо хоть денег хватило.
Умнее всего было бы подняться к тетке и застукать там Аську. Шурик понимал это — но отвращение к тетке оказалось сильнее. Он решил ждать в подъезде. Прогуливаясь по лестничной клетке, он прислушивался — не грянет ли выстрел. Выстрела, естественно, не было. Шурик утверждает, что он даже несколько огорчился.
Поскольку мой приятель живет в доме, где нет лифта, он не очень считается с присутствием этой штуки. Напрочь забыв, где находится дверь лифта, Шурик поднялся на один пролет вверх — там ему, понимаете ли, было просторнее расхаживать взад-вперед. И, разумеется, он в очередной раз прозевал Аську. Когда Шурик выкатился из подъезда, она уже карабкалась в автокран.
Разумеется, он описал эту погоню многословно и с кучей подробностей. Подробности были отобраны с большим вкусом, чтобы ненавязчиво нарисовать образ героя, прыгающего из такси на ходу, мановением бедра вышибающего дверь телефонной будки и так далее. Пока эти подробности не выходили за границы правдоподобия, у меня возражений не было. Но когда Шурик попытался описать, как он сбегал с лестницы, прыгая через две ступеньки, чувство меры явно изменило ему.
К счастью Шурика, ему сразу же подвернулось другое такси. Садясь, он видел, как автокран направляется в сторону окружной дороги. Судя по всему, Аська собиралась свернуть налево. Чтобы опять не позориться перед шофером, Шурик дал свежевыдуманный адрес в соседнем новостроечном райончике и таким образом выехал на окружную дорогу и примазался в хвост автокрану.
Вообще Шурик соображает неплохо. Пространственное мышление у него развито здорово. Тем более что в обстановке опасности все чувства обостряются и интеллект тоже. Когда автокран опять свернул налево, Шурик вдруг сообразил, куда на сей раз намылилась Аська. И более того — он вспомнил, что по избранной ею дороге туда так просто не проберешься. Дело в том, что Аську понесло к очередной родственнице, с которой Шурик поддерживал дипломатические отношения. Он даже заходил к ней иногда после работы — не из родственных чувств, а просто она проживает в двух кварталах от его завода и всегда поит индийским, а то и китайским чаем. Неудивительно, что Шурик, всего неделю назад шаставший в тех краях ежедневно, знал, что там ремонтируют трамвайные рельсы и автокрану придется сделать крюк.
Он немедленно сказал таксисту, что планы изменились, и помчался к родственнице.
На этом эпизоде он сделал паузу и выслушал от меня нагоняй. Аськины метания по городу с Дружком в сумочке вовсе не означали, что она собралась навестить всех родственников. Он мог очень здорово пролететь, выпуская из виду автокран. Он поступил совершенно безграмотно. Женская логика — вот как квалифицируются такие поступки. Всплеск интуиции, тщеславная мысль, будто удалось вычислить алгоритм Аськиных странствий, — чушь какая-то! На основании единственного поворота автокрана строить такую версию нелепо. Но Шурик ее построил — и оказался прав.
Подъезжая к тому дому, а это было здание типа «пассаж», с длиннейшим проходным двором, делавшим в конце концов немыслимый крюк, он не обнаружил автокрана ни на подступах, ни возле ведущей во двор арки. Стало быть, Аська еще тыкалась передними колесами в кучу трамвайных рельсов — а поскольку она в критических ситуациях ругается, как извозчик, то в кабине автокрана было чего послушать!
Шурик отпустил и это такси, потому что не предвидел никаких затруднений. Родственница жила на первом этаже — лифт не мог преподнести сюрпризов. Родственница была приличная дама, лет на пять постарше Аськи и Шурика, к ней можно было явиться без риска для жизни. В общем, бодрой походкой Шурик вошел во двор, чтобы присесть на лавочке и дождаться Аську. Он даже издали присмотрел такую лавочку, на которой Аська бы не заметила его — он не хотел спугнуть добычу. Более того, он уже проговаривал внутри свой монолог — молил Аську о доверии и обещал защиту, лишь бы она согласилась расстаться с Дружком!
И тут он налетел на Балабола…
Еще одно отступление — Шурик и Балабол. Это прозвище — мужской род от слова «балаболка». Изобретено лично Шуриком для обозначения разговорчивого мужчины. Как-то раз этот конкретный мужчина при Шурике paспускал хвост перед дамой — и чего только Шурик не узнал про него! Начиная от небрежного «когда я в последний раз был в Стокгольме…» и кончая флегматическим «контракт, конечно, оказался для нашей фирмы не очень выгодным, всего шестьсот тысяч долларов прибыли, но мне все же пришлось его подписать…» Если учесть, что Шурик познакомился с Балаболом в заводской бухгалтерии, где бизнесмен притворялся экспедитором с соседнего завода, то комментарии излишни.
По описанию Шурика Балабол — высокий, крупный, спортивного склада мужик. Из тех, что, как презрительно пояснил Шурик, нравятся женщинам. А вот его реальное имя назвать категорически отказался. Якобы мы с Балаболом знакомы. У меня действительно орда таких вроде бы знакомцев — высоких, крупных, спортивных и трепливых. Балабол-аноним надежно в ней спрятан.
Шурик налетел на него и изумился. Дело в том, что Балабол имел на себе тренировочные штаны, шлепанцы, майку, а также мусорное ведро в руке.
— Привет! — сказал Балабол.
— Привет! — ответил Шурик. — Откуда ты здесь взялся?
— Живу я здесь, вот что! — цитатой из анекдота гордо ответил Балабол.
— Разве ты не на Пушкинской живешь?
— Жил. Мы вот с бывшей супругой помириться решили. Временно к ней переехал. Как дальше будет — не знаю.
— Вон оно что… — и, продолжая светскую беседу, Шурик постарался разворотить Балабола спиной к тому подъезду, в который должна будет ворваться Аська, чтобы надежно за ним спрятаться.
Так, собственно, и получилось. Перечисляя каких-то полузабытых общих знакомых, Шурик видел, как Аська быстро вошла в подъезд. Балабол, естественно, ее не заметил. А сама она тоже по сторонам не глазела, а неслась довольно целеустремленно.
— А ты какими судьбами? — наконец спросил Шурика Балабол. — В гости, что ли?
— Угадал, — лаконично ответил Шурик. Ему вдруг стало интересно — отпустила Аська свой автокран или он ждет ее.
Поскольку им в общем-то разговаривать было не о чем, то они и расстались довольно шустро. Балабол потопал к скамейке, Шурик — к арке.
Автокрана не было.
Очевидно, Аська прибыла к своей конечной цели.
При мысли об этом Шурику стало жутко.
Что она собиралась делать в квартире у этой очередной родственницы с Дружком — Шурик предположить не мог. Если Аська в данной ситуации была жертвой — то, видимо, отстреливаться до последнего патрона. Но если она была нападающей стороной?
Кстати, на вопрос, умеет ли Аська стрелять из парабеллума, Шурик меланхолично отвечал:
— От этой заразы всего можно ожидать.
Говорят, загнанная в угол кошка становится опаснее льва. Шурик подозревал, что обстоятельства загнали Аську в угол. И если бы ей не удалось раздобыть оружия, она, возможно, ограничилась бы истерикой. Но с Дружком в руках Аська, как и любая женщина, была непредсказуема.
Шурик понял, что пора идти напролом. Пора врываться в квартиру родственницы — а она то здесь каким боком пристегнулась? — и брать быка за рога. Монолог о сочувствии и понимании уже был вчерне готов и отрепетирован. Шурик решительно зашагал к подъезду.
И увидел прелестную картину.
Шагах в двадцати от этого подъезда на куче песка стоял возле самой стены Балабол и прыгал, пытаясь ухватиться за подоконник. Он явно хотел залезть в открытое окно.
— Ты чего это? — удивился Шурик. — Помочь, что ли?
— Если человек помер, то это надолго. Если человек идиот, то это навсегда, — отвечал прописной истиной Балабол. — Ключ взять забыл. Дверь захлопнулась. Никак к этой двери не привыкну.
— А жена?
— Жена во вторую смену. Ну хоть за лестницей беги!
— Ладно, подсажу, — сжалился Шурик. Он забрался на ту же кучу, присел и подставил Балаболу ладони. Тот шагнул Шурику на руки, как на ступеньки, ухватился за подоконник и подтянулся. А дальше случилось непоправимое.
