Ради подруги - Мадунц Александра "avrorova"
Вот и квартира шестнадцать. Там Свету ждет некто. Или не ждет. Испугался нас и убежал. Ха! Нас — испугался! Хотела бы я на это посмотреть!
Стуча зубами, мы переступили через порог. Темно. Тихо.
— Эй! — негромко позвала Света.
Молчание. Тогда она включила припасенный фонарик, поводила им по сторонам. Ничего.
— Он не пришел, — с нескрываемым облегчением вздохнула Настя и неожиданно чертыхнулась.
— Ты что? — изумилась я.
— Упала. Споткнулась о какую-то гадость. Посветите-ка, а?
Лучше б мы ее не послушались! Луч фонаря упал на неподвижное тело, лежащее на полу. И это вовсе не было тело Насти. Настя не носила пиджаков.
— Опять! — истерически выкрикнула Света. — Сколько можно! Я этого не перенесу! Почему опять нам, почему?
— Планида наша такая, — мрачно прокомментировала я. — Проверь для порядка, может, он жив?
Это поручение моментально успокоило мою подругу. Она сунула мне фонарик и принялась искать у тела пульс. Не нашла. Потом вытащила зеркальце и приложила к губам предполагаемого трупа. Оно затуманилось. Однако едва мы успели порадоваться этому факту, как обнаружилось, что Света по ошибке исследовала с помощью зеркальца Настю, без сознания покоящуюся у нас в ногах. А я еще удивлялась Настиной выдержке — такие обстоятельства, а она молчит, как рыба! Теперь я удивляться перестала. Света тщательно протерла зеркало, словно собиралась отправлять его на выставку полированных изделий, и применила вторично. Нет, труп — он и есть труп, так что надеялись мы зря.
— Надо растормошить Настю и бежать отсюда, — предложила Света. — Только проследим, чтобы не оставить новых улик.
— Сперва хорошенько его осмотрим. Вдруг кто-то знакомый?
Все-таки опыт — великое дело. При обнаружении первого трупа мы вели себя, как пара вспугнутых воробьев. Второй уже не лишил нас способности рассуждать. А когда нам попадется третий, мы, наверное, даже глазом не моргнем. Я тщательно направила луч фонарика — и оцепенела.
— Смотри!
— Куда?
— Сюда! Смотри на его обувь! Туфли на каблуках!
— Ты хочешь сказать, — опешила моя подруга, — что это женщина?
— Я хочу сказать, что это низкорослый мужчина, который не стесняется носить каблуки. Вот мы с тобой дуры! И размер, мне кажется, точь-в-точь, как тот. Ну, как тот след, который мы с тобой зарисовали. А я, как назло, забыла взять его с собой!
У меня смутно возникла мысль, что следует снять с трупа башмак и забрать для сравнения, однако я тут же подумала, что такое поведение называется мародерством, и меня затошнило. Я поспешно перевела луч на лицо неизвестного. Оно было покрыто густой растительностью. Настолько густой, что ее натуральность представлялась весьма проблематичной. Конечно, маскировка! Но срывать ее у меня не было душевных сил. Возможно, третий труп я с легкостью смогу дернуть за бороду, а пока я еще не созрела. Тем не менее поток моих идей упорно не желал иссякать.
— Света, — умирающим голосом предложила я, — если хочешь, пошарь в его карманах. Вдруг там твои документы? Вдруг он взял их с собой?
— Не хочу, — с горечью отрезала моя подруга. — За кого ты меня принимаешь?
И она начала расталкивать Настю, требовательно ворча: «Ну, чего разлеглась? Придет милиция и тебя заметет. Будешь мотать срок за мокруху. Охота тебе?»
Как ни странно, уговоры подействовали. Настя открыла глаза и приподняла голову. Похоже, увиденное не вызвало у нее восторга. По крайней мере, она попыталась улечься снова. Однако мы безжалостно заставили ее подняться и под руки повели из ужасной квартиры. А во дворе я, вспомнив очередной детектив, набрала из автомата «02» и сообщила, по какому адресу следует искать неизвестный труп. Называть себя я не стала. Поди объясни, не впутывая Свету, почему приличная женщина вроде меня шляется ночью по заброшенным домам!
А на следующий день нас ждал очередной удар. Будто судьбе все было мало! Света пришла ко мне на экзамен зеленая и уставилась на меня так, что у меня закололо в груди. И, не будь это место справа, я бы поручилась, что у меня болит сердце!
— Убили Эдика, — не понижая голоса, трагическим тоном сообщила она. — Нашего Эдика, представляешь? Его нашли загримированным в заброшенном доме. По крайней мере, такие у всех подозрения. Прямо милиция ничего признать не хочет.
— Если он загримировался, — вырвалось у меня, — как узнали, что это он?
Наверное, следовало среагировать более трепетно, однако надо учесть, что Эдик не относился к числу моих близких знакомых, к тому же никогда не внушал симпатии.
— У него в кармане был паспорт. А труп нашли из-за телефонного звонка. Милиция считает, что звонившую они легко вычислят по особым приметам.
— Каким? — ужаснулась я.
— Дежурный сказал, что звонила девушка с необычайно интеллигентным голосом, — с кротким упреком разъяснила мне Света. — Если тебя вызовут на допрос, ты уж постарайся говорить, как нормальный человек, ладно?
— Да с чего вдруг меня вызовут на допрос? Какое я имею отношение к Эдику? И вообще, найти труп — еще не преступление.
— Ты забываешь, что в нашем офисе осталась улика! Список твоих должников! — тоном приговоренного к смертной казни продолжала вещать моя подруга. — Они решат, что между двумя убийствами есть связь. У меня нет больше сил! Я, наверное, на следующем допросе во всем признаюсь. Ведь тебя же не посадят, правда? Посадят только меня. Если б не Наташка…
Я подняла голову. Студенты сидели, вытянув шеи, и судорожно ловили каждое слово.
— В чем дело? — цыкнула я. — Вы что, уже готовы сдавать экзамен? Тогда идите на заднюю парту. Три преподавателя свободны и ждут ваших ответов. Так, вот у вас какой вопрос?
— Эпилепсоид, — с трудом выдавил из себя Вовочка.
— Что?
— Эпилепсоид.
Несмотря на трагизм ситуации, я не смогла не фыркнуть.
— Эллипсоид — от слова «эллипс». А эпилепсия тут, надеюсь, не при чем.
И, схватив Свету за руку, я выскочила в коридор. Еще не хватало устраивать ученикам бесплатный цирк! Я присела на подоконник и выдала:
— Получается, шантажист — это Эдик. Ты должна радоваться.
— Радоваться? — возмутилась моя подруга. — Смерти хорошего человека?
— Радоваться, что это не Артем. Итак, давай рассуждать. Значит, Эдик собрал на тебя компромат. И, видимо, не только на тебя. Например, еще на рэкетиров, и в довершение столкнул вас друг с другом. В смысле, нарочно заслал тебя к ним, чтобы они тебя стали подозревать. Поэтому они и делали мне странные намеки!
— Подозревать — в чем?
— В шантаже, наверное. Наверное, он их начал шантажировать раньше, чем тебя, и раньше, чем погиб Костик.
— С чего ты взяла, что он их шантажировал?
— Да с того, что его убили! Ладно, пусть он шантажировал не обязательно их, но наверняка еще кого-нибудь, кроме тебя, и этот кто-нибудь принял радикальные меры. Давай соберемся с мыслями и осознаем ситуацию. Раз шантажом занимался Эдик, значит, он сам ограбил собственный сейф и убил Костика, который его за этим застукал.
Света помотала головой:
— Тогда он не стал бы меня шантажировать.
— Есть другой вариант, — согласилась я, — только он тебе понравится еще меньше. Убил Артем. Полез за своим компроматом и убил. То есть той ночью в офисе, кроме нас, было еще двое, причем независимо друг от друга. Это Эдик и Артем. Эдик оставил кровавый след, а Артем потерял перчатку. Слушай, все сходится! Оба выбрали эту ночь, поскольку именно тогда в офисе находился всего один охранник. Эдик пробрался первым и забрал документы из сейфа, но не ушел, поскольку ему еще требовалось создать видимость ограбления. Пока он над этим корпел, в офис хитростью проник Артем и, убив добросовестного Костика, полез в сейф. Но не тут-то было — сейф уже был пуст! Поэтому Артем тоже не убежал с места преступления, а стал раздумывать над ситуацией. Раздумывал, пока не увидел нас. Он решил, что его опередили именно мы, и попытался меня задушить. А в это время Эдик обнаружил труп, в испуге наступил в кровавую лужу и, оставив след, слинял. Ему больше не требовалось создавать видимость преступления, об этом за него позаботился Артем!
