Дарья Донцова - Лампа разыскивает Алладина
В голове снова вспыхнуло воспоминание. Алла входит в стеклянный павильончик, я наблюдаю за ней снаружи, и мне очень хорошо видно, как девушка что-то говорит парню, стоящему по ту сторону прилавка.
Юноша кивает, ныряет под столешницу, отделяющую его от покупателей, вынимает бутылку и протягивает Алле. Та хватает водку. Вроде ничего особенного, кроме одной крошечной детальки.
Вяльская не положила на тарелочку деньги, а продавец отпустил алкоголичке водку просто так, дал ей товар даром. Почему? Он альтруист? Что-то не очень верится.
– Эй, – окликнула меня продавщица, – чего хочешь?
– Водку даром, – вырвалось из меня.
Баба вытаращила круглые, глупые, сильно намазанные тушью глаза.
– Чаво?
– Простите, обмолвилась.
– Чаво?
– Ничего, извините.
– Жрать будешь?
– Нет, спасибо.
– Чаво стоишь тогда?
– Действительно, глупо вышло, – пробормотала я, вывинчиваясь из очереди.
– Вот что с молодежью правительство сделало, – возвестила за спиной какая-то тетка, – пиво пьют, сексом занимаются и мозги потеряли. Гибнет Россия, на глазах разваливается, нет у нас будущего.
– Хорош выть, – отозвался кто-то из студентов, – это вы, старье, революцию в семнадцатом году сделали и нас нормальной страны лишили.
Понимая, что сейчас в обжорке разгорится громкий скандал, я побежала к двери, нетерпение толкало в спину. Неужели наконец удалось подцепить кончик тоненькой ниточки, которая приведет меня к цели?
Глава 22
Павильончик, где Алла покупала водку, я нашла сразу. Да и продавца узнала мгновенно: тощий юноша с длинными волосами, стянутыми на затылке резинкой, мирно читал книгу. Услыхав стук двери, он отложил томик и вежливо спросил:
– Что желаете?
Я бросила мимолетный взгляд на потрепанную обложку: Татьяна Устинова. Сама люблю эту детективщицу.
– Продукты свежие, – тараторил паренек, – не сомневайтесь. На всех срок годности стоит.
– А водка имеется? – прищурилась я.
– Да, – не удивился мальчишка, – какую хотите? Подороже, подешевле?
Я улыбнулась.
– Бесплатную.
Продавец усмехнулся.
– Ну, от такой никто б не отказался, только без денег лишь сыр случается в мышеловке, да и то туда хороший не положат, дрянь запихнут.
– Хочу водку просто так, – повторила я.
– Шутите, да?
– Нет.
– Ладно смеяться, говорите, какую надо, – захихикал юноша.
– Другим раздаете, а мне нет?
– Слушайте, – посерьезнел продавец, – мне надоело уже! Водка нужна? Покупайте. Нет? Уходите.
– Ты всегда так с клиентами разговариваешь?
– Нет, лишь с противными, – нагло заявил продавец.
– Конечно, – потупилась я, – не на что надеяться было! Просто глупо клянчить в лавке товар без оплаты.
Продавец шлепнул ладонями по бедрам.
– Ваще! Прикол! Ты не из психушки удрапала? Правда штоль, просила?
– Почему бы и нет?
– Блин, вали отсюда, дура.
– Лучше скажи честно: не понравилась я тебе, потому что не похожа на Николь Кидман, – идиотничала я.
– Послушай, – неожиданно миролюбиво заявил парнишка, – хоть кто сюда приди, Джулия Робертс в обнимку с Водяновой или Глюкоза с доберманом, никому ничего без лавэ не дам. Усекла? Хочешь еду и выпивку иметь, тащи такие бумажки, деньги называются. И вообще, тебе лучше спокойно уйти домой. Здесь охрана есть, позову – вышвырнут.
– А вот молодым и красивым ты бутылки даришь!
– Ну, гонялово! – возмутился продавец.
Я оперлась на прилавок и тихо спросила:
– Зовут-то тебя как?
– Игорь.
– Очень приятно, – кивнула я, – теперь мой черед представиться, вот удостоверение. Майор Евлампия Андреевна Романова. Нет, нет, ты руками ксиву не трогай, глазками смотри. Чего притих? Вот на фотографии, не спорю, я не лучшим образом вышла, но узнать вполне можно. Печать на месте, и буковки видишь? Золотые такие – МВД. Ну скажи хоть слово!
Игорь молча повернулся к полкам, потом снял одну из бутылок, водрузил на прилавок и мрачно сказал:
– Эта самая хорошая, у меня здесь элитного товара не бывает. Ежели хотите нечто суперское, то надо у метро в универсаме искать. Мои покупатели ханурики, в основном «йогурт» берут, дешево и сердито.
– «Йогурт»?
Игорь ткнул пальцем в прозрачные, невысокие стаканчики, прикрытые фольговыми крышками.
– Ну да, вон он! Сожракал – и хорошо.
Я посмотрела на бутылку.
– И часто сотрудники милиции у тебя товар забирают, так сказать, по-спонсорски?
– По-спонсорски, – процедил Игорь, – это наоборот. Вот ежели бы мне менты ящик приперли и сказали: «На, Игоряша, торгуй беленькой, а выручку себе забери», то это спонсорство, а у нас по-иному получается, не спонсоры вы, а грабители.
– Кому еще бесплатно выпивку давать приходится?
Игорь скривился.
– А то не знаете. Много вас, любителей. И все пугают, кто с порога орет: «От смотрящего я», а кто навроде вас, ксивой в нос тыкает. Один разор, в убыток себе работаю.
– Ну, учитывая твою любовь к девушкам, – усмехнулась я, – я склонна сейчас верить твоим стонам.
– Да о каких девках речь? – взвился Игорь. – Шалавам ничего не даю, они ко мне и заглядывать перестали, к Кольке бегают, тот у нас добрый, натурой за выпивон берет, мне же противно, еще заразу подцепишь, век не вылечишь.
– Очень разумное поведение, – кивнула я. – Аллу давно знаешь?
Технике допроса меня обучил Костин. Один раз мы с ним довольно долго препирались на тему: можно ли вытянуть из человека сведения, если индивидуум не желает их разглашать. Вот тут-то Вовка и стал делиться профессиональными секретами.
– На самом деле ничего хитрого нет. Сначала задури голову, – объяснял майор, – запудри мозги, никогда не начинай с самого животрепещущего для тебя вопроса. Большинство тех, у кого рыло в пуху, инстинктивно ждет подвоха и в первые минуты диалога напряженно следит за своими и чужими словами. Твоя задача – дать ему понять: на Шипке все спокойно. А когда поймешь, что подследственный расслабился, тут внезапно и спроси его: за какую руку держал жертву, когда убивал ее? Имей в виду, вопрос следует задавать правильно. Не надо спрашивать: «Ты убил N?» Нет, говори так, словно не сомневаешься, твой собеседник прирезал несчастного, а следовательно, на данном этапе ты проясняешь лишь некоторые, самые незначительные детальки. Допустим, преступник восклицает: «Я не хватал его за руку!» Ты моментально реагируешь: «Понятно, вы признаете, что убили N, держа за ногу».
Вообще же учись у журналистов. Вот уж бестии. Приведу замечательный пример. Кандидат в губернаторы прибыл в город Энск, дабы убедить электорат голосовать за себя. Не успел он ступить на платформу вокзала, как подлетел некий борзописец и бойко спросил:
– Вы собираетесь посетить наш новый ночной клуб со стриптизом?
– В вашем городке есть ночной клуб со стриптизом? – искренно удивился чиновник.
Через пару часов в продажу поступила местная газета с огромной «шапкой»: «Едва ступив на нашу землю, кандидат в губернаторы спросил: «В вашем городе есть ночной клуб со стриптизом?» И ведь не соврали, писаки! Слово – не воробей, вылетело и долбануло. Сама понимаешь, выборы в этом местечке мужик проиграл, а все почему? Ответил на правильно и в нужное время поставленный вопрос.
– Алла? – вскинул брови Игорь. – Это кто?
– Ну, наверное, твоя любимая девушка, – ласково улыбнулась я.
– Алла? Какая?
– Вяльская.
– Никогда не слышал о ней!
– Ой ли?
– Точно.
– Про Винни Пуха знаешь?
– Какого? – обалдел Игорь.
– Ну того, с Пятачком и Иа-Иа.
– Э… э…
– Неужели ни книги не читал, ни мультиков не смотрел?
– В курсе, конечно, – пришел в себя Игорь. – «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро».
– Отлично, хорошая у тебя память, – вздохнула я, – живая, молодая, позавидовать можно. Какую водку предпочитала Алла?
– Незнаком с Аллой! – взвизгнул Игорь.
– Ни с одной?
– Да!
– Никогда не видел женщин с таким именем?
– Да!!!
– Дорогой, ты врешь! А Пугачева? Неужто не слышал ее песен?
Игорь вытаращил глаза.
– Э… э…
– Так как, видел Аллу?
– Да.
– И где?
– Ну… на концерте…
– Отлично. О чем беседовали?
– Вы чего? Она ж на сцене, а я в зале.
– Ты про Пугачеву?
– Ну да!
– А я уже про Вяльскую спрашиваю, Алла Вяльская. Девушка, которой ты дал бесплатно водку. Причем вытащил бутылку не с полки, где весь товар выставлен, а вынул из-под прилавка.
– Не было такого, – хриплым голосом ответил Игорь, – кто дурь набрехал? А, знаю, Ленка из первого киоска. Вы ей не верьте, Ленка замуж хочет, узнала, что я не расписан, и давай окучивать. Только мне всякие не нужны, о чем я ей прямо и заявил, вот теперь у нас война идет! Если Ленка мне гадость не сделает – считает, день зря прошел!
– Дружочек, – перебила я юнца, – все намного хуже, чем ты думаешь! Алла-то умерла.
