Ирина Потанина - История одной истерии
— Ты считаешь свою сестру дурой? Она прекрасно знает, что вы волнуетесь. Ты только спугнешь её своим приходом. Ксения снова исчезнет, так и не объяснив, что происходит. Ты этого хочешь?
— Нет, — растерянно проговорила Кристина, — Но, что же делать?
— Ждать дальнейшего развития событий. Только так мы сможем выяснить, для чего твоей сестре понадобилось исчезать. Сама она нам, конечно же, ничего не расскажет. Ни нам, ни отцу, ни милиции. Могла бы — давно уже рассказала бы. Понимаешь?
Я обращалась только к Тигре, но и Тим, и Настасья, утвердительно закивали в ответ. Что ж, такой энтузиазм был мне на руку. Я снова и сама начинала верить в рациональность того, что предлагаю. От этого слова мои звучали весьма убедительно.
— Теперь мы знаем, где прячется Ксения. Никому не следует открывать эту тайну. Если девушка прячется от кого-то, то пусть у него не будет ни одного шанса разыскать её. Нас четыре человека. Предлагаю установить посменную слежку за чердаком. Это наведет нас на след…
Конечно, мои спутники пришли в восторг от такой идеи. Нерациональность её с лихвой компенсировалась тем, что приключения не закончатся сразу и не будут переданы в чужое ведомство. Лично они, Тигра, Настасья и Тим, собирались выяснить, что происходит вокруг несчастной Ксении, и спасти её, хочет беглянка того или нет. В качестве партнеров дети всегда имеют одно большое преимущество: ими легко управлять.
— Но Киллер? — в голове у Тигры все так некстати прояснилось, — Он ведь сообщит Ксюше, что я искала её…
— Придется убедить его не сообщать…
— Но как?
— Не имею ни малейшего понятия. Нужно придумать. Вот ты, Кристина, этим и займешься… Ну, там, убеди его в отъезде Ксении или еще в чем-то таком. Он будет звонить тебе через три часа… План такой. Следить будем по одиночке, чтобы не привлекать внимания. Я — первая. Отправлюсь на место немедленно.
Я с сомнением посмотрела на Тимовский мотороллер, после чего вынуждена была сдаться. Времени оставалось не так много.
— Тим, подбросишь меня? Только без гонок…
Парень кивнул.
— А потом поедешь домой отсыпаться. С утра начнется твоя смена возле чердака. Кристина, завезешь сейчас Настасью домой, хорошо?
Я раздавала строгие распоряжения, поражалась покладистости моих коллег, и обвиняла себя в склонности к излишней красоте сюжета.
Всё, сказанное мною с момента выхода из ДК, служило одной единственной цели: убедить детей оставить меня в покое, и получить возможность действовать самостоятельно. Время было уже позднее, и мне совершенно не хотелось таскать за собой детский сад. Я хотела сама переговорить с Ксенией. Тихо, без свидетелей. Выяснить, к чему было писать записки с угрозами. Выяснить, знает ли Ксения подробности исчезновения Ларисы и Аллы. Выяснить, к чему было разыгрывать всё это представление. Беседа с глазу на глаз давала мне шансы установить истину. И действовать далее, уже исходя из полученной информации. Лишние свидетели лишили бы мою вылазку должной бесшумности и организованности. Кристину я намеревалась отправить спать, перезвонив ей по телефону и сообщив, что с Киллером поговорю сама. Пусть она даст ему мои координаты. В общем, хоть я прекрасно понимала, что обманывать нехорошо, «ложь во спасение» казалась мне в данном случае вполне уместной.
— Благодарю! — сухо попрощалась я с Тимом за полквартала до офиса Шумилова, — Встретимся завтра.
Мотороллер бесшумно удалился. И я осталась одна. Вечерами потайные закоулочки центра становились на удивление безлюдными. Не без должного мистического почтения я покосилась на освещенные окна дома, в котором обитали Ди-Джей Киллер, здоровенный Детина-Глухонемой и наш музейный экспонат — литератор. И как только этот дом умудряется вмещать в себя столько умалишенных одновременно?
Мощеная мостовая норовила захватить мои шпильки в плен, услужливо подставляя под ноги не булыжники, а щели между ними. Я тихонько бурчала себе под нос жалобы о качестве дороги, и потому совершенно не успела придумать, каким образом собираюсь попадать на чердак. Все— таки стояние под колонками как-то повлияло на мои мозги. Они отказывались рассуждать логично. Поэтому я, совершенно не таясь, дошла до дома, на чердаке которого, по моим предположениям, спала сейчас разыскиваемая. Остановившись на единственном ярко освещенном месте переулка, я принялась озабоченно разглядывать чердачные окошки. Те не подавали никаких признаков жизни. Собственно, и не должны были. Ксения ведь не собиралась афишировать своё новое место жительства. Подозрительно, конечно, было то, что свет не горел ни в одном из окон дома. Хотя, с другой стороны, один подъезд целиком был занят офисом Шумилова, в котором по ночам никого, кроме прячущейся Ксении, быть не могло. А во втором подъезде вполне могли проживать мирные пенсионеры, рано ложащиеся спать… Рассуждая подобным образом, я дошла до знакомого мне подъезда.
«Надо проверить. Вдруг дверь открыта, и попасть на чердак можно, так сказать, с тылов. Неожиданно для противника.»
Но неожиданность поджидала меня. Да еще какая! Офиса издателя не было! В самом буквальном смысле. Подъездный козырек был снят. Дверной проем заложен кирпичной кладкой.
Стоит признаться, что первой моей мыслью было срочно разобрать кирпичи.
«Замуровали! Живьем замуровали издателя! Дай Бог, чтоб живьем…»
«Нет. Тут что-то не так… Похоже, это все какая-то глупая шутка. Кто-то нарочно заложил дверь, чтобы свести меня с ума. Кто? Сам издатель… Пытается замести следы. Знать, мол, вас, не знаю, видеть не ведаю, и вообще у меня даже офиса тут никогда не было. Утром, мол, кладку закрашу, от фасада дома её отличить нельзя будет».
А может, мне вообще все это привиделось? Не было никакого офиса, и издателя, и театра тоже не было…
Начав сомневаться даже в собственном существовании, я зажмурилась и замотала головой. Тут и без стояния под колонками мозгами можно поехать! Ну, уж нет! Не позволю делать с собой подобные вещи! Я набрала номер сотового Шумилова.
Услышав сонное: «Слушаю!», я сразу же набросилась с обвинениями.
— И не стыдно вам? Вроде взрослый человек, а всем головы морочите…
— Вы о чем?
— Что вы сделали со своим офисом? Заметаете следы?
— Да… То есть, нет… То есть… Тьфу! Катя, что за тон? — кажется, Шумилов, наконец, проснулся, — Я не предупредил Вас. Но и не считал себя обязанным предупреждать…
— О чем?
— Я сменил офис.
— Как вы могли! Как?!
— Очень просто. В этом есть что-то противозаконное? Специфика моей работы, знаете ли, обязывает часто переезжать.
— Графоманы надоедают? — поняла я.
— И частные детективы вместе с ними, — вежливо отреагировал Шумилов, — Что вы, что они — люди мало знакомые с вежливостью.
Шумилов надолго замолчал, испытывая мой телефон на запас юнитов. В конце концов, я сдалась.
— Ладно. Прошу прощения за грубость интонаций. Просто для меня ваша игра в прятки показалась несколько неожиданной.
— Хозяева, у которых я арендовал помещение, давно собирались выкупить весь дом, — снизошел до объяснений Шумилов, — Как только им это удалось, я стал готовиться к переезду. Не считаю, что обязан был ставить вас об этом в известность.
— Ксения знала?
— Что? Что я буду переезжать? Вряд ли. А почему вы спрашиваете?
— Что теперь будет в доме? — напирала я.
— Если не ошибаюсь, единый супермаркет. Вход со стороны центральной улицы.
— А ваши вещи? Склад на чердаке? Что с ним?
Кажется, моя тревога передалась Шумилову и возымела действие, противоположное желаемому.
— Немедленно объясните, в чем дело? Где вы находитесь? Я отказываюсь отвечать на вопросы, причины которых не понимаю…
— Тише, спокойнее, — пошла на попятную я, — Все в порядке. Мне просто очень хочется знать, что случилось с вашим складом… Я потом все объясню… Это связано с моими предчувствиями. Очень прошу вас ответить…
— Если я не ошибаюсь, все вещи, принадлежащие нашему журналу, сегодня во второй половине дня перенесли в наш новый офис.
— Кто перенес?
— Рабочие. Да что случилось-то?
— Рабочие. Ну конечно, уже восемьдесят пять лет без них ничего не обходится! Как обычно. Ничего не ведающие люди выполняют чьи-то необдуманные приказы, и доводят до…
— Катя, с вами все в порядке?
Ну, о чем с ним можно было разговаривать?! Я пожелала безответственному издателю спокойной ночи и счастливого пребывания в новом офисе. На вопросы отвечать отказалась, пообещав в свое время всем всё объяснить. Я нажала отбой на трубке, вытерла капли пота со лба, и принялась мысленно сокрушаться.
«Ну почему?! За что?! Только напала на след, как он тут же стирается. И главное, кем?! Самим клиентом. Тем, кто больше всего заинтересован в наличии этого самого следа. Тем, кому я так искренне хочу помочь, а вместо благодарностей постоянно получаю осколки гнева…» — мне стало донельзя обидно, — «Спрашивается, что мне теперь делать?» О том, что теперь делать Ксении, я почему-то не думала.
