Маргарита Южина - Пора по бабам
Клавдия стремительно выдернула пробку из ванны и вылезла из воды, даже не смыв как следует мыльную пену со спины.
– Мамаша! – наткнулась она при выходе на Катерину Михайловну. – Вы подслушивали, что ли, о чем я думаю? Что вы голову все время чешете?
– Я, Клавочка, не подслушивала. Я докладывала, что помыться желаю перед сном. Вся. В ванне. И чешусь по этому же поводу, – прилежно отрапортовала старушка. – Ты уже все? Или потом еще пену будешь смывать? У тебя сзади вся голова и шея в пене.
– У меня голова того… от мыслей пенится, – с укором взглянула на свекровь Клавдия и устремилась к телефону.
Катерина Михайловна с большим уважением посмотрела вслед невестке и сделала выводы.
Клавдия же кричала в трубку:
– Ирина, ты уже дома?.. Я поняла, что ты ждешь… Я знаю, что твой телефон не надо занимать, ты ждешь… Дай я быстренько спрошу, и ты будешь дальше ждать, я же все равно не отстану!.. Ага, как муха наво… Ну знаешь! Сама ты насекомое! Говори давай – куда звонила Лиля, когда собиралась к Дане?.. Ну такси же она заказывала? В какой фир… Ах, она пешком… А чего это она – с чемоданом и пешком?.. Потому что сказали, что такси приедет через тридцать минут, а она не хотела долго ждать? Понятно… А ты не знаешь, может, она какого-нибудь частника тормознула?.. Понятно, может, и тормознула, но тебе не доложилась. Я бы тоже не стала… А потому что ты меня мухой обозвала!! Да я не сержусь, понимаю, что вырвалось… Да я по… Да… Ну ты нудная какая!! Все я понимаю! И чего звонишь, если сказать нечего?!
Клавдия раздраженно бросила трубку. Такое замечательное было решение, и такая развязка! Лиля просто поймала частника. И где теперь того частника искать? Ладно бы возле дома Ирины была стоянка этих частников, так ведь нет, одни преграды.
Клавдия снова подняла трубку.
– Алло, а мамы нет, – проговорила в трубку Яночка. – Баб, это ты? А мама сказала, что она сегодня поздно придет. Ты ей утром позвони, в семь, она еще меня в садик будет собирать.
Клавдия поблагодарила внучку за мудрый совет и проскользнула в спальню. Не хотелось ни с кем разговаривать, ей вдруг стало очень неуютно. Потому что теперь она каждую минуту ощущала страх. Не за себя, конечно, за Лилю. А еще ее грызла досада. На Даню. На Аню, на Каку, на… Короче, на всех. Потому что сын веселится с хмельными одноклассницами, дочь сама ничего не делает и ей палки в колеса тычет, Каку вообще ничего не интересует, вот он, подложил ручки под щечку и сопит, будто все налоги заплатил! А вот она от страха себе места найти не может!
Клавдия сначала хотела благородно отвернуться к стенке, чтобы не тревожить мужа, но неожиданно для себя взяла и плюхнула подушку на лицо благоверного.
Тот затрепыхался, будто пойманная капустница, скинул подушку и ошалелыми глазами вытаращился на жену.
– Вижу, ты тоже беспокоишься. Тоже не спится? И я все о Лиле думаю, – громким шепотом заговорила Клавдия. – Ты вот послушай, мне такие мысли в голову лезут… я ж сегодня у Дани была, а у него там одноклассницы…
– Ну и чего? – сонно бормотнул Акакий. – Дело молодое. Ты, если все равно не спишь, почеши мне спинку.
Акакий скоренько повернулся на другой бок, прикрыл голову, чтобы на нее никакие подушки не складывали, и снова тихонько засопел.
– Да ты все равно не уснешь, я же знаю, тебе интересно, – пощекотала его под мышкой Клавдия.
Акакий тоненько взвизгнул, дернулся и червячком перевернулся к супруге.
– Так вот я и говорю, – серьезно продолжала та. – Одноклассницы там были. Пьяненькие.
– А я сразу говорил, надо было мне идти, – встрял Акакий Игоревич.
– И вот одна из них проронила что-то про неизвестную подружку… Если по порядку, так, значит, там были Юля и Наташа…
– А кто лучше?
– Я. Но я не об этом, – медленно говорила Клавдия и методично долбила пальцем по голове мужа, чтобы не заснул. – И вот эта Юля вдруг упомянула про какую-то Анжелу, якобы она подруга Наташи…
Акакий Игоревич ловко увернулся из-под пальца любимой и раздраженно повторил:
– И не жалуйся, говорил – надо было мне идти.
– …Но при этом упоминании Наташа так занервничала, что в один миг протрезвела, представляешь?! Вот я и хочу узнать, а что это за Анжела такая? Может быть, она как-то с Лилей связана?
Акакий только презрительно фыркнул:
– Клавдия, не забивай себе голову. Помни, жена моя, ты вышла замуж за умного, наблюдательного, смышленого человека!
– Нет, Кака, я за тебя вышла, – вздохнула жена. – А с таким я потом дружила. Но… у меня было уже двое детей, не хотела рушить…
– Клавдия!! – рявкнул Акакий, забыв, что в соседней комнате могут быть настороженные уши. – Я себя имел в виду!.. И хотел тебя успокоить – дело медленно идет к завершению. И суть его не в какой-то там подруге, тут совершенно другая загвоздка. И я уже почти… скажем так: у меня имеются кое-какие наработки. Да!
И он штырем вытянулся на кровати, чтобы казаться величественней.
– Нет, вы посмотрите на этого верблюда! – задохнулась от такого предательства Клавдия. – Я, значит, как дура! Каждую мысль выношу на судилище! Чтобы мы быстрее Лилю нашли! Чтоб, значит… А он!.. Паразит!! Наработки у него! Я еще ничего не знаю!!
В следующую секунду от мощного толчка тазом богатырь Акакий Игоревич слетел на прикроватный коврик.
– Все! Ты отстранен от супружеской должности! Тебе отказано в постели! Ступай в гостиную на диван! – сурово выговаривала Клавдия и принципиально обматывала себя одеялом.
Акакий не спорил. В принципе на диване было даже спокойнее. Во всяком случае, он так думал. Однако в гостиной его радостными воплями встретил Петр Антонович:
– Акака! И ты тоже хоккей смотреть?! И правильно! Кто-то должен в этом доме следить за спортом!
Только ближе к трем часам ночи неугомонный старик отправился в спальню. Акакий судорожно вздохнул, быстренько организовал постель и выключил свет. Ему казалось, что едва он упадет на подушку, как сладкий сон примет его в свои объятия. Но растревоженный сон больше не возвращался. Акакий и так вертелся, и эдак, никак не засыпалось.
– Все из-за того, что не на своем месте, – бурчал глава семейства. – Нет, пора, пора Клавдию брать в ежовые рукавицы. А то скоро и из дома выставит. Главное – скинула, как мешок с… сеном!
И ведь было бы из-за чего! Да, у него имелась зацепка. Очень неприятная, между прочим. И не сообщил он о ней только потому, что все сначала надо было проверить самому. Только самому. А если бы сказал Клавдии, та бы такого наворотила!
Акакий еще раз все вспомнил и горько вздохнул.
Это случилось недавно. Клавдия, как всегда, моталась по своим никчемным бабьим делам, матушка с отчимом были надежно упрятаны в клинике, а он, Акакий, был предоставлен самому себе. Совершенно один. Тут бы самое время и нарисоваться Оленьке! Они бы так славно время провели, он даже в холодильник успел спрятать два брикетика пломбира. Но девушка упрямо не появлялась. И какие дела могут быть у несчастной, брошенной родителями безработной? Ясное дело, Акакий не стал больше ждать милостей от природы, напялил халат и спустился к соседке Веронике Дмитриевне, куда Клавдия сослала такую славную Оленьку.
– Вероника Дмитриевна, а Оленьку позовите, – вежливо склонил голову старый ловелас. – Клавдия просила ее помочь… холодец сварить. Оленька совершенно чудесно готовит холодец. Из ног.
Вероника Дмитриевна выпучила на соседа и без того рачьи глаза и удивленно прошепелявила:
– Помивуйте, Акакий Иггич! Оинька с утга побежава Квавдии за пагной свининой!
– Да что вы? – искренне поразился Акакий.
В их доме уже дня три не было натурального мяса. Не потому, что не было денег, просто Клавдия не собиралась томить себя у плиты.
– Да-да! – подтвердила соседка и напыщенно сложила ротик узелком. – Вы уж пегедайте, уважаемый Акакий Иггич, своей супгуге, что сейчас не феодайный стгой! Девочка, между пгочим, пгоживает у меня, и я бы сама могва бы посвать ее… куда надо! А то, повучается, жить ей у вас негде, а в пгисвугах дегжать девочку у вас совесть позвояет! Нет, конечно, йично пготив вас у меня ничего нет. Напготив, я всегда говогива – такой интеигентный мущщина достоин тойко меня! Однако ж ваша супгуга…
Акакий не стал дослушивать мнение соседки о своей жене, после вранья Оленьки ему хотелось напиться. Да! Именно так примитивно и неинтеллигентно! Хотелось. Только вот денег не было, куда-то все истратились. Но из-за такой ерунды Акакий Игоревич от мысли не отказался. Он прямиком направился снова к своему сыну. В конце концов, у него к нему важное дело: спросить, почему сын упрямо не хочет его впускать?
Акакий Игоревич уже подходил к подъезду Даниила, когда увидел, как из дверей выскочила темноволосая девушка. Взгляд Акакия так и прилип к стройной фигурке. Конечно, можно было подумать, что почтенный мужчина был настолько падок до молодого женского пола, что не пропускал ни одной юбки, да так оно и было, но… В этот момент его привлекла девушка не просто так. Вернее, сначала просто так привлекла, а потом он вдруг ощутил, что ее походка, ее жесты ему подозрительно знакомы. Где-то внутри в Акакие проснулся сыщик.
