Наталья Александрова - Десять медвежат
— На твоем месте я бы не стал ссориться со стариком, — заговорил он чуть погодя, — тем более что я вовсе не против твоей дочери. В конце концов, кроме няни, можно нанять еще дипломированную гувернантку, будет кому присмотреть за ребенком…
Она упорно молчала, не спеша согласиться. Она вообще ни с кем никогда не соглашалась, всегда все делала по-своему.
— Ну, дорогая, — он прибавил в голос нежности, для чего тебе эти заморочки? Уступи ему или хотя бы пообещай. Своди дочку к нему в гости, всем от этого будет только лучше.
— Что ты-то так беспокоишься? — снова завелась она. — Тебе-то какое дело?
Вадим почувствовал нечто вроде сострадания к ее покойному мужу — это же надо, больше четырех лет человек выдержал!
— Разумеется, это ваше семейное дело, — ответил он, — но все же хотелось бы, чтобы все было по-человечески…
Андрей Николаевич после ухода невестки долго сидел за столом и бездумно смотрел в одну точку на противоположной стене. Как и всегда, ее визит выбил его из колеи, заставил нервничать и волноваться из-за Дашки. Терпение у него скоро лопнет, нужно что-то решать с этим наболевшим вопросом. Никто еще так с ним себя не вел. Он никому этого не позволял и не позволит никогда, пока жив. А если некоторые думают, что он стал стар, что он не может постоять за себя, то они ошибаются, сил у него пока достаточно.
Сейчас он никак не может позволить себе отвлекаться на борьбу с подлой бабой, у него нет времени. Но потом, когда он разберется с самыми неотложными делами, он вплотную займется этим вопросом.
А пока нужно вернуться к своим неприятностям. Он вздохнул и снял трубку телефона.
— Сергей, это Кочетов, — заговорил он, — ты готов к беседе со мной? У тебя есть новости?
Теперь в голосе его не было и намека на нерешительность. Спокойный, деловой голос, очень сдержанный, но жесткий. На том конце слегка замялись, потом Сергей ответил, что к беседе готов, и назначил время встречи.
* * *Алла Валериевна Брюквина проработала почти всю свою сознательную жизнь лаборантом в крупном НИИ. По этому поводу она искренне считала себя научным работником.
Ее научная работа заключалась в обслуживании допотопной копировальной машины, при помощи которой сотрудники НИИ снимали копии с чертежей, схем и научных докладов. Сектор, в котором она работала, назывался сектором размножения, и по этому поводу институтские остряки изощрялись как могли.
Когда-то работа Аллы Валериевны считалась серьезной и даже секретной, поскольку всякая множительная техника находилась под строгим контролем государства. Кроме того, для ухода за копировальной машиной ежемесячно выписывали большое количество спирта. Конечно, львиную долю этого спирта прибирал к рукам начальник Аллы, зав, сектора размножения Аркадий Борисович Смолин, но и самой Алле тоже кое-что перепадало, а спирт в те времена был хотя и жидкой, но очень твердой валютой, и Алла Валериевна чувствовала, что ей крупно повезло в жизни.
Но научно-технический прогресс не стоял на месте. Во всем мире начали пользоваться ксероксами — компактными, удобными и простыми в эксплуатации, эти удивительные машины появились и у нас в стране, только Алла Валериевна все еще обслуживала свою доисторическую копировальную машину, которая занимала целую комнату и работала только под Аллиным чутким руководством.
Все кончилось в один далеко не прекрасный день, когда руководство НИИ принимало высокого московского руководителя. Высокий руководитель, который на самом деле был маленьким, подвижным пузатым человечком, случайно заглянул в сектор размножения и пришел в ужас.
— Что это? — спросил он директора НИИ, уставившись на копировальную машину образца того героического года, когда красноармейцы мужественно форсировали замерзший Сиваш и выбили белые отряды из Перекопа.
При этом взгляд московского гостя был таким красноречивым и выразительным, что директор НИИ покраснел и сбивчиво пробормотал:
— Здесь у нас музей…
На этом научная деятельность Аллы Валериевны завершилась.
Учитывая то, что до пенсии ей оставалось доработать всего год, а родной институт и вообще дышал на ладан, руководство попросило ее написать заявление «по собственному желанию».
С тех пор прошло довольно много лет, Алла Валериевна, которой, естественно, не хватало скудной пенсии, сменила много мест работы и в настоящее время занимала важный и ответственный пост.
Она работала консьержкой в элитном доме в районе Комендантского аэродрома.
Во время работы в секторе размножения Алла привыкла много разговаривать. Пока коллеги дожидались своих копий, они перемывали с разговорчивой лаборанткой косточки институтскому начальству и своим сослуживцам. И теперь Алла Валериевна скучала не только по своему «научному» прошлому, не только по своей огромной копировальной машине, отдаленно напоминающей железного бронтозавра, но и по простому человеческому общению.
Она пыталась вступать в разговоры с жильцами своего дома, но они были по большей части люди очень занятые, дорожили временем и на контакты с консьержкой шли неохотно, особенно если она начинала беседу со слов: «Когда я была научным работником…»
В общем, Алла Валериевна Брюквина испытывала явный дефицит общения.
Этим утром она заступила на свой пост в обычное время, ровно в шесть часов.
Сначала в доме царила тишина. Потом начали выползать на прогулку несчастные владельцы собак. Зевая и потягиваясь, они проходили мимо консьержки, сонно кивая ей. Прошел Василий Васильевич с четвертого этажа со своей огромной собакой Ксюшей породы мастино наполитано.
Ксюша тянула хозяина, как мощный буксир, и недовольно вертела огромной мордой в наморднике, своими размерами и формой напоминающем хоккейные ворота. Следом за ними проскочила Лика Крылова с шестого этажа с мальтийской болонкой Тиффани, потом худенькая девушка Ника из сорок восьмой квартиры с злобным доберманом Дракулой.
Постепенно поток собачников иссяк.
Следующими прошли несколько серьезных ответственных людей из государственных организаций, начинающих работать достаточно рано. Сотрудники коммерческих фирм, бизнесмены и люди свободных профессий еще безмятежно спали и видели сны, и Алла Валериевна только было потянулась к новому детективу Кубанцевой, как перед ней возникла худенькая, чистенькая и совершенно незнакомая старушка.
— Вы к кому? — строго поинтересовалась консьержка.
— К Анне Капитоновне, — ответила старушка, испуганно моргнув выцветшими голубыми глазками.
— К какой Анне Капитоновне? — продолжила допрос бдительная Брюквина.
— К подруге моей, Анне Капитоновне Сеточкиной, из пятьдесят шестой квартиры, — послушно доложила дисциплинированная старушка, — она мне фотографии обещала…
— Это мне совершенно неинтересно! — фыркнула Алла Валериевна и потянулась к домофону.
Подлое устройство не работало.
Брюквина очень плохо относилась к современной технике, поскольку именно из-за нее прекратилась ее успешная научная деятельность. Она всегда ждала от этой самой техники предательства и поэтому, когда домофон сломался, испытала легкое злорадство.
Однако сломанный домофон создавал неудобства в ее работе. Она окинула незнакомую старушку придирчивым взглядом, решила, что та не похожа ни на воровку-домушницу, ни на чеченскую террористку, и милостиво разрешила пройти к подруге из пятьдесят шестой квартиры.
Затем Алла Валериевна сняла телефонную трубку и позвонила в фирму, обслуживающую домофоны. Голос диспетчера показался ей незнакомым, но она не придала этому значения, тем более что мастер появился на редкость быстро, не прошло и десяти минут после звонка.
Мастер был мужчина лет тридцати с небольшим, довольно приятной, но совершенно не запоминающейся внешности. Единственной бросающейся в глаза деталью были густые светлые усы.
В руках у мастера был традиционный плоский чемоданчик с инструментами.
— Где у нас авария? — весело осведомился мастер.
— Да вот, этот не работает, — сообщила Алла Валериевна, ткнув пальцем в переговорное устройство, — в мое время, когда я была научным сотрудником, техника была исключительно отечественная, и работала она безотказно!
Воспитанный мастер вежливо выслушал консьержку, открыл чемоданчик, отвинтил крышку домофона и принялся за работу.
— Дом у вас красивый, — проговорил он, вывинчивая какое-то круглое устройство, — небось, одни бизнесмены живут?
— Да нет, не только, — Алла Валериевна уселась поудобнее, предвкушая интересный разговор, есть и чиновники, вот, например, Петр Петрович с седьмого этажа, он председатель этого.., как его.., комитета потребителей.
— Это еще что за комитет? — удивился мастер. Учат, как правильно колбасу потреблять или на какую ногу надевать левый ботинок?
