Маша Стрельцова - Доктор Web для молодого вампира
— Совершенно неуправляемый ребенок! — припечатала учительница.
— Хорошо, я приму меры насчет этого, — терпеливо пообещала я. — Мы можем идти?
— Идите, — поджала губы учительница, глядя на меня каким-то нехорошим взглядом.
Я ее не осуждала.
Настя — наказание Божие, я это еще вчера просекла.
Ехали домой мы в полном молчании. Я преувеличенно — внимательно смотрела на дорогу, Настя же ерзала на своем сидении, украдкой косясь на меня.
А я размышляла, как бы мне от нее поскорее избавиться, а?
— Тетя Маша, а Димка все равно сам виноват, — наконец печально сообщила она. — Мы уже на него жаловались Марине Александровне, а она головой покивала и все.
— То есть жаловались? — не поняла я. — Он же сегодня от вас за это получил!
— Так мы пожаловались, а она ему даже ничего не сказала, — вздохнула Настя.
— Ну а откуда ты знаешь, сказала она ему или нет?
— Так ведь он бы тогда перестал, — весьма логично заметила Настя. — А он не перестал. Вот поэтому нам и пришлось его отлупить.
Я только хмыкнула. Все ясно.
Мама из городской администрации, значит?
— Ладно, не дрейфь, — покровительственно похлопала я ее по плечу. — Будут проблемы — жалуйся!
— Уговорила, — важно кивнула Настя.
Не люблю я сыночков, у которых мамы из администрации. Только не подумайте, что это классовая ненависть. Просто меня коробит от людей, которые займут кресло повыше, ну или просто заработают тысяч сто — двести долларов и уже пальцы гнут. Сразу же появляются барские замашки, люди делятся на сорта, а во взоре непонятная мне надменность. Я одна из самых обеспеченных дам города, однако мне и в голову не приходит загибать пальцы. Я демократична.
— Катьку-то нам отдадут, как думаешь? Шести еще нет, — спросила я ее.
— Да чего не отдадут? — ответила она. — Маме отдавали. Только я не поняла — мы что, в магазин не поедем?
— Какой магазин? — непонимающе воззрилась я.
— Да? — сразу скуксилась она. — Катьке так платьев напокупали, а я так рыжая, да? Никто меня не любит! Аааа!
— Не реви, — жалобно залепетала я. — Конечно поехали в магазин, сейчас я тебе все куплю. Чего хочешь — то?
— Сапожки, брючки на завязочках и бандану с черепами, — методично перечислил ребенок, тут же перестав плакать.
— На завязочках? — воззрилась я на нее.
— На завязочках, — кивнула она. — А чего? Все носят!
— И с черепами? — уточнила я.
— Так все носят! — начала она терять терпение.
— А где продают все это добро, не знаешь? — почесала я в затылке.
— Конечно знаю, — заверила она меня. — Поехали на Центральный рынок!
Я пожала плечами, перестроилась в другой ряд и покатила к Центральному рынку. Сомневаюсь, что в моих любимых бутиках можно найти что-то на восьмилетнего ребенка, да и затребованный ассортимент выходил за рамки моего понимания.
На рынке Настя повела себя как истинная женщина. Я в полном унынии таскалась за ней от палатки к палатке, размышляя о том что у меня наверно гены глючные. Сроду не была шмоточницей. Просто иногда заглядываю в бутики, быстренько просматриваю новые коллекции, если что-то нравится — хватаю не глядя и бегу дальше. Иногда попадаются очень удачные покупки, ну а неудачные отдаю подружкам, так что все довольны. Настя же не торопясь примеряла искомые штанишки, критически оглядывала себя в зеркале и неслась дальше. Нам не подходила то расцветка, то длина, то покрой. На мой взгляд все штанишки были совершенно одинаковы, но у Настеньки было другое мнение.
Минут через сорок я совершенно взмокла и прокляла все на свете. И тут случилось чудо. Горчичного цвета штанишки были милостиво признаны достойными прикрывать попку малолетней негодяйки.
Я не сдержала шумного вздоха облегчения, схватила Настю за руку и потащила в машину, приговаривая на ходу:
— Вот как славненько, сейчас пообедаем да за Катькой поедем! Что б я еще раз с тобой…
— Аааа, — зарыдал ребенок на весь рынок.
Люди заоглядывались, а я притормозила и сквозь зубы проговорила:
— Ну, что на этот раз не так????
Настя посмотрела на меня совершенно несчастным взглядом и жалобно спросила:
— А бандану с черепами??? А сапожки??? Катьке так значит полный пакет платьев, а мне какие-то вшивые штанишки!!! Никто меня не любит! Аааа!
— Не реви, — прошипела я. — Двадцать минут тебе на выбор и сапожек, и банданы, я ясно выразилась???
— Ясно! — деловито отозвалась она. Слезы тут же высохли на детском личике и она снова ринулась в ряды палаток — только пятки засверкали.
За двадцать минут милый ребенок выбрал только сапожки. Я оплатила смахивающую на мини-тракторы обувку и железным тоном сказала:
— Время вышло!
Настя неверяще посмотрела на меня, безошибочно прочла на моем лице суровую решимость и горестно зарыдала:
— Аааа!!!!
— Я домой, а ты, будь другом, делай вид что не со мной! — сухо сказала я и пошла к машине.
— Ааа! — Настя с ревом устремилась за мной. — Пол подмету, посуду дома вымою, только бандану купите! У нас весь класс в них ходит, а я что, рыжая?! Аааа!
Люди неодобрительно на меня косились, какая-то тетка в сердцах сплюнула себе под ноги и бросила мне в спину:
— Ну и мамаши пошли, прости господи!
Я, стиснув зубы, шагала вперед.
Сдам в детдом мерзавку, как пить дать сдам!
— Тетя Машечка! — надрывалось дитя. — Ну купите бандану! Катьке так полный мешок, а мне пшик!
Я в ярости остановилась и едва разжимая зубы прошипела:
— Ну, где твоя бандана????
— А тут где-то, — неопределенно помахала она руками в воздухе.
Я посмотрела на торговок, которые все как одна уставились на нас и громко спросила:
— Женщины, банданы с черепами есть у кого?
— Ко мне подходите, — живо отозвалась тоненькая девушка в синей куртке. — У меня есть.
Я строевым шагом промаршировала к ней, почти белая от ярости, не глядя выложила двести рублей и сунула покупку Насте.
— Черепа не такие, — топнула она ногой.
— Еще слово — и я тебя сдам в детдом! — жестко сказала я. — Нет у меня возможности на тебя свои нервы гробить. Поняла???
— Поняла — поняла! — часто закивала она, глядя на меня жалобными глазами.
Когда мы уходили, я аж спиной чувствовала, какими осуждающими взглядами люди смотрели мне вслед.
В садике меня встретила крайне возмущенная воспитательница.
— Девушка, — выговаривала она мне, пока я одевала притихшую Катьку. — Знаете, у нас детей с пяти до шести забирают. А сейчас без пятнадцати семь. Матери я дозвониться не могу, вашего телефона не знаю — сижу в группе с вашей Катей и не знаю, чего и думать! Разве так можно поступать?
— Больше не буду, — уныло заверяла ее я, припоминая Настеньку недобрым словом.
— Надеюсь, — сухо сказала женщина.
Дома я усадила детей кушать, а сама размышляла. Я вечно опаздываю в садик, сегодня еще и ребенка забрала позже обычного. За Настей я не проследила, и она пришла в школу неподготовленная.
В общем, итог неутешителен — мамаша из меня как из ежика бетоноукладчик.
Я вздохнула и жалостливо погладила девчонок по головкам. Эк им не повезло, связались же они со мной.
— Это все? — Настя доела свои пельмешки и требовательным взором посмотрела на меня.
— Нет конечно! — спохватилась я, сняла с плиты кастрюльку с киселем и достала купленные по дороге блинчики.
Настенька подозрительно покосилась на меня и сморщилась:
— Кисель? А кока-колы нет?
— А это не просто кисель! — не растерялась я. — Это новая разработка, жутких денег стоит, вся Америка от него прется!
— Да? — оживился ребенок. — Тогда мне побольше!
— Да без проблем, — усмехнулась я.
Я поставила перед девчонками по стаканчику с киселем, вручила по блинчику и сказала:
— А сейчас, прежде чем съесть, вы должны сказать: «Помяни, Господи, рабу Божию Марию». Ясно?
Девчонки кивнули и сделали как я просила.
— А еще, — добавила я. — Придется вам отныне меня звать тетей Магдалиной. Всем ясно?
— Мамалина, — кивнула Катенок.
— Сойдет, — кивнула я.
— Ну, теть Магдалин, — отставила от себя Настя тарелку, — пойду — ка я во двор, поиграю.
— Фигушки, — тут же отозвалась я. — Сначала домашние задания сделай!
— Так а нам ничего не задавали! — обиженно воззрился на меня ребенок.
— Точно? — усомнилась я.
— Точно — точно! — кивнула она.
— Ну иди, — с сомнением сказала я.
Настя тут же задрала хвост, переоделась в свои обновки и понеслась на улицу. Я лишь вздохнула. Штанишки оказались настолько короткими, что между ними и сапогами торчало сантиметров десять синих колготок. Плюс к этому — сбоку по шву они присборивались на шнурочках, которые потом завязывались. В сочетании с огромными сапожищами смотрелось это просто ужасно. Ну а косыночка с черепами, по-пиратски завязанная на светлой головенке довершала образ пациентки дурдома. Интересно, есть детские дурдомы? И сильно ли Мульти на меня обидится, если…
