Иоанна Хмелевская - Кот в мешке
– Сиди! – удержала меня Алиция. – То есть не сиди, а встань и залезь в самый дальний угол внизу шкафчика, там, в правом углу…
– Пусть Павел залезет, он помоложе, ему согнуться в три погибели ничего не стоит. Павел, шевелись!
Беата все же поставила перед Маженой чашку кофе. Павел что‑то уронил, чем‑то грохнул, выругался сквозь зубы и триумфально водрузил на стол бутылку.
– Ого, хеннесси! Ты гений, Алиция!
– Открой и налей Мажене.
– Я с репетиции сбежала, – лихорадочно заговорила Мажена, все еще стоя у притолоки двери. – Было какое‑то такое дурное предчувствие. Сажусь, сажусь… Скажите, я правильно поняла – кто‑то убил Памелу? Совсем убил, насмерть? Вы не шутите? Это ужасно.
Совместными усилиями нам удалось объяснить Мажене, что произошло в этом доме, причем большую помощь в объяснении оказал алкоголь. Бедная гостья то отпивала глоток укрепляющего, то качала головой, то всплескивала руками и восклицала: «Быть этого не может!»
Наконец, осознав весь ужас случившегося, вздохнула так же тяжело, как я незадолго до этого.
– Что ж, Алиция, теперь у тебя нет выхода. Ты просто обязана обыскать весь дом. В жизни можно многим пренебречь, но когда начинаются убийства… Это серьезно. Я не знаю, кто прикончил Памелу, но мне ее жаль. Если помните, вчера я уехала с Анитой. И по дороге она не молчала. Они действительно пытаются что‑то найти у тебя. Так что отставь свои глупые отговорки – и за дело. Мы все тебе поможем. Перенесем тяжелые вещи, передвинем, что скажешь, а в свои тайные углы, или как их там… в тайники будешь заглядывать сама, никто из нас не собирается подглядывать за тобой. Ты не имеешь права медлить, это смертельно опасно! Иначе и в самом деле с тебя начнется удобрение твоего же сада.
От счастья я чуть не захлебнулась глотком замечательного спиртного.
– Да благословит тебя Господь! – с чувством поблагодарила я Мажену. – С самого утра собираюсь сказать эти слова своей любимой подруге, да язык не поворачивается, а слова застревают в глотке. Боялась услышать в ответ ее всегдашнее «г…» или чего похуже. Рассчитывать на культурное «разбежалась» я и не надеялась. Она могла и вовсе со мной рассориться, ты ее еще не знаешь.
– Нет у меня тайников, – пробурчала Алиция.
– Мы не настаиваем на тайниках, пусть будут закоулки, каморки, закутки, что угодно, – пошел на уступки Павел, – все, куда можно что‑то спрятать. Иоанна с Маженой правы, хотя я и не знаю, что требуется найти.
– Г… – по привычке выразилась Алиция.
Гневная отповедь не смутила Павла.
– Пусть даже и так, пусть найдут и перестанут убивать.
***
Наконец мы встали из‑за стола и вышли на террасу. С удовольствием обнаружили, что дует слабый ветерок, но и его оказалось достаточно, чтобы уничтожить всякое воспоминание о бараньей ноге. Вони не чувствовалось не только во дворе, но даже и в ателье. Точнее, в ателье немного ощущался запах растворителя, но это такие пустяки!
Алиция оживилась, ее очень обрадовала возможность включить морозильник.
– Завтра можешь купить рыбу кошкам, – милостиво разрешила она мне. И, подумав, добавила: – Вообще‑то можешь купить ее уже сегодня.
Мажена не выдержала и раздирающим сердце голосом вскричала:
– Алиция! Умоляю тебя, давай сразу начнем! Не хочу я, чтобы ты собой удобряла свой огород, сделай мне такое одолжение. Ну а вы все, чего молчите? Как Иоанна, боитесь гнева хозяйки? Да произнесите же хоть словечко!
Мы хором произнесли, и Алиция сдалась.
– Ну ладно, будь по‑вашему, но по частям, не весь дом сразу. Погодите, мне надо подумать, с чего начать. О, Павел, ты не мог бы спилить вот эту ветку? По крайней мере хоть одно дело сделаем.
За то время, что искали пилу, топор, стремянку и что‑то еще, я успела съездить в магазин и вернуться с продуктами. Зная Алицию, я не торопилась, ведь она делала все, что в ее силах, лишь бы отсрочить предстоящий осмотр дома. И если бы не упорство и настойчивость Мажены, она бы тянула с осмотром несколько дней. Мажена, однако, не знала Алицию, поэтому бегала вокруг нее с воплями, ломала руки, рвала на себе волосы и добилась‑таки кое‑чего.
Когда я вернулась, Павел был на середине ветки, а остальные бабы на террасе под ним эмоционально обсуждали Аниту. Замешана ли она в афере, и если да, то насколько?
Морозильник еще не был включен.
Датское лето, конечно, не тропики, но достаточно теплое, так что рыбу лучше не оставлять на столе. Последствия могли оказаться плачевными как для кошек, лишившихся пищи, так и для нас и даже превзойти достижения бараньей ноги. Трех ног…
***
Казалось бы, включить морозильник – одна минута, просто одно движение руки. Возможно, но не в доме Алиции.
Доступа до розетки по‑прежнему не было. Одно дело – выдернуть шнур из розетки, потянуть или даже ногой зацепить за него споткнувшись. И совсем другое – включить агрегат. Такое под стать разве что Геркулесу, прославившемуся своими подвигами. Среди нас Геркулеса, увы, не оказалось.
Вот и пришлось заниматься всему нашему коллективу делами меньшего калибра, потребовавшими, однако, и сил и времени. Судите сами.
Сначала мы вынесли шесть плит толстой фанеры размерами по 2 кв. м каждая, затем две чертежные доски неменьшего размера, затем бесчисленное количество картонных коробок пустых и не совсем, затем фрагмент застекленных дверей, правда без стекла, затем неимоверное количество каких‑то деревяшек разного размера и конфигурации, затем несколько загрунтованных полотен с начатыми картинами, затем несколько больших и пузатых портфелей, битком набитых фотографиями. Все перечисленные выше предметы плотно стояли у стены с розеткой, а их вертикальное положение обеспечивалось крепкой подпоркой из крупных глиняных горшков под апельсиновые деревца.
Самые тяжелые физические упражнения достались на долю Павла, но мы не оставили его в беде, нам всем хватило работы. Единственное утешение – занятия физическим трудом способствуют похудению.
Морозильник наконец заурчал и получил рыбу. Несколько запыленная и помятая Алиция выразила удовлетворение и велела все поставить обратно, «как и было». За исключением фотографий, которые следовало оставить. Для отдохновения мы уселись и принялись их рассматривать.
– Ну, знаешь! – возмущалась я. – Не показать мне вот этих гренландских снимков! Где твоя совесть, Алиция? Я бы у тебя выцыганила парочку.
– Тогда их у меня еще не было, – оправдывалась Алиция, с нежностью разглядывая фотографии. – Только потом я смогла увеличить и размножить снимки, подвернулась оказия…
– Боже, какая красота! – восхищались все остальные члены нашего трудового коллектива.
Гренландские пейзажи Алиции и в самом деле были великолепны, от них невозможно было оторваться. Любовалась бы до конца жизни и даже еще дольше. Любила Алиция этот край и умела фотографировать, вот и получились у нее подлинные шедевры. Не только я, и все остальные не могли оторваться от прекрасных снимков. Потом вдруг все сразу проголодались и решили устроить перерыв на обед. А после него приехала Анита.
***
О Памеле Анита уже знала.
– Ужасно! – еще с порога вскричала она. – Алиция, я слышала, Памелу убили в другом месте и затащили к тебе. Скажи, бога ради, почему вы ее обратно не вытащили? Куда угодно. Зачем тебе эта головная боль? И ты не сообразила? Последняя фраза относилась ко мне.
– Сообразила, – с некоторой гордостью отвечала я. – Но сомнения возникли сразу, теперь же мы считаем эту идею идиотской, ты уж извини. Не помогло бы даже то, если бы мы утопили Памелу в море. Вместе с машиной. Разве что если бы утопили в «вольво» Алиции, но я сомневалась, что Алиция пошла бы на это…
– Ну да, жаль «вольво». Впрочем, заодно избавились бы и от «вольво», Алиции от него никакой пользы… Так кого вы подозреваете? Наверняка ведь кого‑то…
– А ты нет? – вежливо удивилась Мажена. – Ведь когда мы ехали вчера, ты говорила…
– Так то было вчера! – оборвала ее Анита. – И вчерашние предположения сегодня уже могут квалифицироваться как умышленное обвинение. Такого я не могу себе позволить, поскольку хочу быть первой, ведь средства массовой информации еще не в курсе.
– Только не массовая информация! – взволновалась Алиция.
– Я тоже так думаю, потому и постаралась немножко их сдержать.
– Как тебе удается блокировать такие вещи? – заинтересовался Павел.
Анита ни капельки не смутилась, наоборот, словно бы ожидала такой вопрос.
– Ну, знаешь… Когда столько лет работаешь в журналистике, заводятся очень нужные знакомства. Полиция действует тоже через своего пресс‑секретаря, а с ним мы давно оказываем друг другу услуги. Однако мне хотелось бы знать, как все это выглядит с вашей стороны. Сдается мне, что Памела вроде бы очень подружилась с Анатолием, не так ли?
