Логунова Елена в «Эксмо» - Кактус Нострадамуса
– Кого свергаем? – тихо, чтобы не напугать таксиста, не знающего, во что он впутался, спросила Алка.
– Главного негодяя, – так же тихо ответила ей Инка. – Максима Горохова!
– Банкира и вдовца?
– Преступника и подлеца!
– А подробнее можно?
– Можно, слушай, – Инка придвинулась ближе и зашептала подружке на ушко. – Я все поняла! Горохов узнал, что жена изменяла ему с Поливанко, и наказал их обоих, причем устроил все так, что сам остался вне подозрений. Наоборот, ему все сочувствуют в двойном несчастье: и жена у него умерла, и банк ограбили, и все – в один роковой день! А между тем, нужно еще разобраться, по личной инициативе кассир Поливанко зарядил банкомат кучей денег или по приказу Горохова!
– Так или иначе, он это сделал, – напомнила Трошкина, которой нетерпелось услышать продолжение. – И что?
– А то, что ограбление банка было частью хитрого плана Горохова! Таким образом он, во-первых, щедро расплатился с бандитами, во-вторых, выставил преступником Поливанко! Дальше было, как мы и думали: кассира-любовника убили, а фотохронику этого процесса для устрашения послали Лизоньке.
– Чтобы она сильнее мучилась! – распахнула глаза жалостливая Алка.
– Да. Но Лизоньке, можно сказать, повезло: она потеряла мобильник, ужасных снимков не увидела, и ушла на тот свет под алкогольным наркозом. Так что как следует помучить жену Горохову не удалось, но в остальном его план сработал прекрасно. Разве что труп Поливанко найти должны были раньше, чем это случилось.
– Зачем?
– Чтобы вывести из-под подозрений в содействии грабителям всех остальных работников «Бетабанка», – объяснила Инка. – Ты не представляешь, какое упадническое настроение царило у них в офисе, не банк, а свежее пепелище, так и разориться недолго! Я случайно услышала, как Горохов конспиративно рычал в телефон – причем не свой, а секретаршин: «Где кот, почему его не нашли? Всех урою, будешь деньги возвращать!» А кот, если ты забыла, это просторечное название любовника.
– Теперь не забуду, – пообещала Трошкина.
– Конечно, не забудешь, потому что после Поливанко этот сомнительный титул перешел к Зяме! – кивнула Инка. – Не вполне заслуженно, потому что добраться до белого банкиршиного тела наш плейбой не успел. К несчастью, Лизонька вела дневник, куда записывала свои развратные фантазии, и об этой эротической писанине знала ее бесценная помощница и компаньонка Верочка.
– Проклятая шантажистка! – уточнила характеристику и роль бесценной Верочки прямодушная Трошкина.
– И дура, к тому же, – согласилась с ней подружка. – Уж она-то должна была знать характер супруга своей хозяйки!
– А при чем тут Горохов?
– Да при всем! Овдовев, он тут же уволил Верочку, которая прислуживала его жене, а та ведь уже привыкла жить в роскошном доме и получать хорошую зарплату. Такого прекрасного места, как у Гороховых, у нее на примете не было, а идти на меньшую зарплату к дуре Мимими или к идиотке Ладюсе она не хотела. И подалась наша бедная жадная Верочка в шантажистки, надеясь сорвать крупный куш с Казимира Борисовича Кузнецова.
– Но не тут-то было, – злорадно молвила Трошкина.
– Да, не вышло дело, мы с Зямой беднягу Верочку совсем запутали, – усмехнулась Индия. – То покупаем дневник, то не покупаем! То встречаемся с ней, то не встречаемся! Процесс затянулся, и глупая Верочка решила сделать свое интересное предложение другому покупателю. Догадываешься, кому?
– Неужели Горохову?! – ахнула Алка.
– Конечно. Ведь после смерти Лизоньки остались только два человека, которых компрометировали ее записки: любовник и обманутый муж. Логично было предположить, что респектабельный банкир и крупный бизнесмен Горохов не захочет приобрести репутацию идиота-рогоносца, что неизбежно случилось бы, предай Верочка факты гласности. Я думаю, она рассудила так: что для Горохова несколько тысяч долларов? Копейки. Ради того чтобы не позориться, он заплатит и не вздрогнет.
– Логично, – сказала Трошкина с сомнением, поскольку чувствовала подвох.
– Вообще-то, да. Но Верочка даже не представляла, насколько Горохову важно, чтобы их с Лизонькой брак воспринимался как счастливый. Он ведь только что расправился с неверной женой и ее любовником, и в этой ситуации любая тень на репутации Лизоньки побудила бы следствие разбирать ее связи!
– «Жена Цезаря должна быть вне подозрений!» – с важностью процитировала образованная Трошкина.
– Да, как-то так. Короче говоря, Горохов должен был пресечь возможные слухи на корню, то есть не просто откупиться от шантажистки, а заткнуть ей рот навсегда.
– Лодочным веслом! – догадалась Алка. – Весьма надежный способ, но только если рот тот самый. Как я понимаю, вместо Верочки по ошибке была убита влюбленная блоггерша?
– Именно так! Я думаю, Верочка в последней попытке сладить дело с Зямой вызвонила его на встречу в парке, а Горохов уже пустил по ее следу своих бандитов, наказав им при случае прикончить шантажистку. Случай представился на лодочной станции, да только произошла роковая ошибка: убийцы перепутали женщин. Уж не знаю, как это случилось.
– Чего тут знать? – Трошкина пожала плечами. – Ты давно была в том парке? Там освещение чисто символическое, у озера тьма кромешная, и гулять в ночное время дураков нет. Бандитам и в голову не пришло, что на встречу с многостаночником Зямкой явятся аж две бабы, а не одна!
Ясно было, что Алка сильно не одобряет моего братца, но где-то даже симпатизирует бандитам.
– Понятно, – кивнула я. – Они убили первую попавшуюся бабу и одновременно был открыт сезон охоты на Зяму. Сначала его попытались подвести под статью – ведь это он нашел труп лже-Верочки, а потом, когда подстава не удалась, перешли к более решительным действиям. За ним пришли, взяли и… Хотела бы я знать, что дальше.
– Думаешь, Верочка назвала его имя Горохову? – Трошкина соображала быстро.
– Думаю, она назвала имя любовника и посулила доказательство измены в дневнике.
– Минуточку! – Алка наморщила лоб. – Если в парке убили не настоящую Верочку, то где же сейчас настоящая?
– Думаю, далеко, – пожала плечами Инка. – На ее месте я бы уже приближалась к канадской границе!
– Но это значит, что дневник Горохов так и не получил?
– Зато, возможно, он получил Зяму, которого мы должны спасти, пока не поздно!
– Если еще не поздно, – печально вздохнула Трошкина и тут же помотала головой, стряхивая несвоевременное уныние. – Давай спасать, конечно, только как? Ты рассказала все это Денису?
– Я бы рассказала, но абонент Кулебякин недоступен, а у меня есть сильные опасения, что в данном случае промедление подобно смерти, – сказала Индия и хищно прищурилась. – Трошкина! Не мне тебя об этом спрашивать, но клянешься ли ты любить моего брата и в радости, и в печали, и в богатстве, и в бедности, пока смерть не разлучит вас лет через сорок?
– Пятьдесят, – твердым голосом сказала Алка и вздернула подбородок. – Клянусь, и хватит болтовни! Скажи, что делать? Я на все готова!
В половине седьмого утра белый автомобиль с эмблемой службы такси аккуратно припарковался на просторной автостоянке у фитнес-центра «Апельсин». Несмотря на ранний час, на паркинге уже стояли дорогие машины. Подтянутые силуэты их владельцев отчетливо вырисовывались в ярко освещенных окнах тренажерного зала на втором этаже.
Оставив таксисту задаток, чтобы он не нервничал, я вылезла из машины с наказом:
– Ждите, мы скоро.
Трошкина выбралась следом и хвостиком потянулась за мной за угол. Прячась за рекламной растопырочкой с изображением мускулистой, как Шварценеггер, красотки в бикини, я разломала свой телефон, извлекла из него родную сим-карту и поместила на ее место чужую.
– Ты не отдала Денису симку Лизоньки? – догадалась Трошкина.
– Он же требовал телефон, а не симку, – напомнила я, просматривая список контактов. – Формально я выполнила его просьбу, какие ко мне претензии?
Номера, обозначенного как «муж», «супруг», «благоверный» или «моя половинка», в списке не было, но нашелся некий «Максик». Я решила, что это и есть Максим Горохов, и с легким душевным трепетом нажала на курок… Тьфу, на кнопку вызова.
– Представляю, как он испугается, – кровожадно улыбнулась обычно добрая Алка. – Раннее утро, сладкий сон, и тут – дилинь-дилинь! Звоночек от убиенной супруги! По ком звонит колокол, Максик? Он звонит по тебе-е-е-е!
– Алле?! – в полном соответствии с набросанным сценарием прохрипел в трубке испуганный мужской голос.
– Максим Петрович? – зловеще прошелестела я. – Это Верочка.
– К-ка-кая Верочка?
– Помощница Лизоньки, – не зная, похож ли мой голос на Верочкин, я говорила тихим шепотом. – Так что насчет дневничка, он вам нужен или нет?
– Что за чушь? Какой дневник? Какая Верочка?! – судя по голосу, Горохов проснулся.
– Как это – какая? Живая и здоровая, – хихикнула я. – А вы думали, я погибла? Не-е-ет, Максим Петрович, ошибочка вышла! Погибла совсем другая девушка. Я вам даже имя ее назову: Ульяна Блиндухова, независимый блоггер. А со мной все в порядке, вот только вы денег мне обещали, и я твердо намерена их получить.
