Круиз с покойником - Галина Балычева
Я невольно оглянулась и посмотрела по сторонам. Кто же это может быть? Кто-нибудь из команды иди же один из гостей?
А гостей тем временем на палубе все прибавлялось. Ничего не подозревая о произошедшем на «Пирамиде» несчастье, они весело болтали, смеялись и дурачились. Им-то в их неведении было хорошо. Они отдыхали и радовались жизни. А я вот, полная нехороших подозрений, теперь уже по-другому присматривалась к каждому из них. Все они, конечно же, милые и хорошие, а некоторые даже очень симпатичные, как, например, Кутузов, но тем не менее кто-то же из них все-таки убийца. Знать бы только, кто.
На корме, возле перил, стояли Кутузов и Альбина.
Чуть поодаль в плетеных креслах сидели академик Прилугин со своей Еленой Ужасной и наш Фира. Они о чем-то беседовали и смотрели на пристань.
Борька с ребятами из охраны уже куда-то исчезли, и на их месте теперь стояла и смотрела вдаль жена профессора Соламатина. Глазами она устремилась далеко за горизонт, а ушами вся была здесь, на яхте. Она явно прислушивалась к разговору между Прилугиными и Фирой, вернее, к тому, что плел академику наш словоохотливый старик. И неужели ей это было интересно? Какую уж такую необыкновенную информацию она могла почерпнуть из Фириной болтовни? Тем более, что наш дед, как правило, либо что-то фантазировал для красоты рассказа, либо просто врал. Третьего не дано. Но Евгения Матвеевна тем не менее все-таки подслушивала.
И тут я подумала: а ведь эта дама просто кладезь информации. Постоянно за всеми подсматривая и подслушивая, она же всегда все видит, слышит и все подмечает. И вполне возможно, что она видела или слышала что-то такое, что могло бы пролить свет на все происходящее на «Пирамиде». Может, она даже убийцу видела. Надо будет аккуратненько обо всем ее порасспросить.
Я еще раз оглядела всех, находившихся в этот момент на палубе. Кто же из них? Обаяшка Кутузов? Престарелый академик Прилугин? Красавчик капитан? Один из матросов?
Нет, никто из них на убийцу как-то не тянул. Все были милые симпатичные люди. Такие не убивают.
Правда, капитан вызывал у меня некоторое недоверие, уж не знаю, почему. Несмотря на всю его импозантность и хорошие манеры, было в нем что-то для меня неприятное, хотя и трудно объяснить, что. Но он был давним знакомым Бориса, а Борька вряд ли стал заводить дружбу с маньяком.
Короче, никаких свежих идей в мою голову не приходило, и мысли крутились по кругу.
А может быть, это все-таки Кондраков? Я вспомнила, как вчера ночью мокрый после неудачного утопления и маловменяемый Василий Иванович с отрешенным видом сидел на палубе и бубнил что-то себе под нос. Потом, правда, говорят, он вышел из ступора и даже разбуянился и начал кричать, что это он убил Веронику и именно из-за этого решил утопиться. Однако по его словам выходило, что он ударил жену по лицу и та упала на кровать. А от этого не умирают. Нет, можно, конечно, и от этого умереть, если, конечно же, неудачно упасть. Но у Вероники была разбита голова и по мнению доктора Никольского, уж точно не в результате падения. Рана была глубокая и рваная. При этом Климов нашел на полу возле кровати осколок от чего-то стеклянного, скорее всего от пепельницы, которой, кстати сказать, в каюте не оказалось. Выходит, что кто-то ударил Веронику пепельницей по голове, а потом выбросил ее, например, за борт. Конечно, это мог быть и Кондраков. Почему бы и нет? И вся его истерика с признанием могла быть только для отвода глаз. Дескать, если человек сам признается в убийстве, то скорее всего он ни в чем и не виноват. Но при чем здесь тогда Аллочка? Ее-то зачем убивать? Где логика? Ничего не понятно.
Нет, Димка, конечно же, прав — нам теперь надо всем вместе держаться. Иначе нас всех переубивают тут по одиночке без всякой логики. И некому будет потом жаловаться.
Я оглянулась и поискала глазами Димку. Куда он опять подевался, мой телохранитель? Грозился ведь не отходить от меня ни на шаг, а теперь вот исчез куда-то. Или он меня только по ночам охранять собирается?
Я покрутила головой в поисках своего телохранителя, однако его нигде не было.
На экскурсию по Ярославлю мы отправились ограниченным контингентом.
Димка с Борисом и Климовым остались на «Пирамиде» с трупами разбираться, а с нами в качестве охраны пошли недавно прибывшие бойцы — Сеня и Женя. Борька сказал, что нам теперь без охраны никак нельзя — мало ли что может случиться. Поэтому Сеня и Женя зорко следили за порядком в нашей компании и никому не позволяли отбиваться от коллектива.
— Не отставайте! Подтягивайтесь! — то и дело слышались их голоса. — Вперед, вперед! — Как будто мы не на экскурсию шли, а следовали по этапу.
Особое внимание, как я заметила, охранники уделяли доценту Кутузову. Из всех мужчин он был самым молодым и, по их мнению, лучше других подходил на роль убийцы. Глупость какая! Ну какой из Кутузова убийца? Разве может такой веселый и обаятельный мужчина, который к тому же чрезвычайно любит женщин, убивать этих же самых женщин? Конечно же, не может. И зря Сеня с Женей так подозрительно на него смотрят. Скорее всего это не Кутузов.
Впрочем, потом я заметила, каким нехорошим взглядом Сеня буравил спину академика Прилугина — выходит, что он и его подозревал.
А у профессора Соламатина так и вовсе напрямую спросил, не любит ли тот ночные прогулки.
Следователь какой выискался. Зачем же так прямо в лоб спрашивать? Ведь договорились же действовать скрытно и аккуратно.
Я шла позади всей компании и поочередно примеряла плащ убийцы на каждого из гостей.
Однако ничего толкового у меня не получалось.
Симпатичного балагура Кутузова я никак не могла представить с окровавленной пепельницей в руке.
Прилугина и Соламатина — тем более.
— Нет, — сказала я сама себе, — этого не может быть.
— Чего не может быть? — спросил Степка.
Он шел рядом со мной и с самой пристани не отходил от меня ни на шаг. Видно, получил указания от Димки охранять меня персонально.
— Я говорю,
