Елена Логунова - На сеновал с Зевсом
Междометие совпало с изучением афиши Краевого Театра Юного Зрителя, где сегодня в десять ноль-ноль ожидалось представление бессмертной сказки «Белоснежка и семь гномов» с Людмилой Любичевской в главной роли. Я выяснила цену входного билета, решила, что сто пятьдесят рублей — не слишком высокая цена за близкое знакомство со сказочной блондинкой и аж семью бородатыми мужиками, и в девять сорок пять явилась под окошко кассы.
— Извините, все билеты проданы, свободных мест нет! — без тени сочувствия сказала кассирша, задвигая окошко деревянной заслонкой, которая запросто могла быть запчастью бутафорской Емелиной печки.
В фойе запел звоночек, и мимо меня стройными колоннами двинулись принаряженные юные зрители с цветами и шоколадками. Букеты в детских ручках подсказали мне, как можно проникнуть в театр без билета.
«Но не бесплатно», — с сожалением вздохнул мой внутренний голос, когда я отдала все те же сто пятьдесят рэ за тюльпановый веник.
— Цветы для примы Любичевской! — сообщила я вахтеру за турникетом служебного входа. — Велено передать лично в руки — тут еще записочка, вы понимаете…
Вахтер все понимал и потому не препятствовал моему проникновению на охраняемую территорию.
Под дверью, ведущей на сцену, сегодня группировались Зайчики, Белочки и Мишки. Прикрываясь букетом, я зашагала по коридору, уже знакомому по вчерашним странствиям, в поисках человеческого существа.
За дверью со скромной табличкой «Техкомната» вкусно чаевничала пожилая гражданка в синем халате.
— Простите, вы не подскажете мне, чей это телефон? Не бухгалтерии? — спросила я ее, показав бумажку с номером мамулиного Сальери.
— В памятке посмотри, — посоветовала приятно не любопытная женщина, ленясь прерывать чаепитие.
Проследив направление ее взгляда, замасленного употребляемым внутрь бутербродом, я увидела на боку обшарпанного шкафа лист с распечаткой всех театральных телефонов. Их оказалось гораздо больше, чем в Зяминой базе, но нужный мне номерок в общем списке тоже имелся. Он стоял в одной строке с величественной фамилией Громыхало.
— А Громыхало где искать, не подскажете? — осмелев, спросила я любительницу чайных церемоний.
— Спроси в администраторской.
Табличку «Администраторская» я уже видела и примерно представляла, куда идти. Я не очень представляла, зачем мне туда идти, потому что не планировала в одиночку проводить в жизнь наш с Зямой план воспитательного мордобития мамулиного недруга. Неведомый Громыхало виделся мне здоровенным дядькой с косматой бородой незначительно окультуренного Карабаса-Барабаса, глубоким шаляпинским басом и демоническим характером. Трезво оценивая свои шансы в рукопашной с таким типом, я склонялась к мысли уступить организацию триумфальной победы Добра над Злом гораздо более крепкому братцу. Но, пока я медлила под дверью «Администраторской», колесо судьбы слегка провернулось, дверь открылась сама, и к цепи закономерных случайностей добавилось новое звено.
— О! Вы к нам? — взмахнув немытой чашкой, обрадованно поинтересовался длинноволосый юноша в мешковатых джинсах и майке, украшенной англоязычной надписью «Зеленый континент» и стилизованным изображением утконоса в продольном разрезе. — Прошу вас, мадемуазель, прошу!
— Вы Громыхало?
— К нашему общему счастью, нет! — юноша комично перекрестился.
— И я тоже не Громыхало! — выглянув из-за компьютера, радостно заверил меня второй юноша — бритый наголо.
На его фуфайке красовался суровый Че Гевара.
— И никто у нас не Громыхало, так как носитель этой фамилии на прошлой неделе был уволен за систематические нарушения трудовой дисциплины! — как мне показалось, с намеком сказал коренастый парень абсолютно заурядной внешности: не лохматый, не лысый и в простой белой рубашке без этнических и политических заскоков.
— Пардон, мадам! Наша встреча была ошибкой! — с сожалением сказал мне длинноволосый, спешно ретируясь за свободный компьютер.
Лысый тоже спрятал свой сияющий череп за монитором, и комнату огласили характерные звуки жестокой эксплуатации компьютерной клавиатуры.
И под дробный перестук, способный свести с ума голодного дятла, скучный начальник колоритных весельчаков совершенно будничным тоном сказал:
— Проходите сюда, девушка, ваши снимочки у меня.
Я даже не сразу поняла, о чем он говорит. Миленькое слово «снимочки» проассоциировалось у меня с черными, в призрачных тенях, рентгеновскими картами, я на несколько секунд выпала из реальности и с нервным смешком брякнула первое, что пришло в голову:
— Доктор, я буду жить?
В своей белой рубашечке коренастый даже немного смахивал на врача.
«Будешь, но с кем?» — моментально откликнулся мой внутренний голос.
— Я не доктор, а пока всего лишь кандидат наук, — невозмутимо отозвался коренастый.
— Надежда и опора отечественной информатики! — со слезой в голосе добавил длинноволосый юноша.
Он почтительно склонил голову, молитвенно сложил ладони, и переполовиненный утконос на его груди скукожился в окорочок.
— Витя, я все слышал, — бесстрастно сказал кандидат. — За это ты будешь наказан. Возьми ручку и сто раз напиши: «кэширующий прокси-сервер».
— Ручкой?! — ужаснулся длинноволосый. — О, помилуй мя, великий и ужасный сисадмин, старший над техниками!
— Клоуны, — хладнокровно заметил коренастый, разворачивая свой монитор так, чтобы я тоже могла его видеть. — У вас, девушка, флэшечка с собой?
— Флэшечка, — тупо повторила я, изумленно хлопая ресницами.
Монитор системного администратора ТЮЗа украшало… мое собственное изображение! Превосходный портрет, достойный автора «Девочки с персиками» — «Дюша с клубникой»! Алые ягоды помещались в креманке, которую фотографическая Я крепко держала в руке, сладострастно облизывая ложку. Выглядело это весьма эротично.
— Ну, если флэшечки нет, я вам болваночку запишу, — бесстрастно сказал коренастый, щелкая мышкой. — Тут всего двести пятьдесят шесть мегов.
— Болваночку, — тихо повторила я, сознавая, что это милое слово в данный момент практически равнозначно моему собственному имени: чувствовала я себя дура дурой!
«Это не Театр Юного Зрителя, это театр абсурда! — в сердцах высказал наше общее мнение мой внутренний голос. — Мужик, которого ты видишь впервые в жизни, хранит в памяти своего компьютера двести пятьдесят шесть мегабайт твоего светлого образа?!»
— Откуда это у вас? — спросила я, указывая на экран, где стройными рядами выстроились маленькие картинки — все как одна с эффектом моего присутствия: «Индия, пожирающая клубнику», «Индия, поедающая блинчики», «Индия, прихлебывающая кофе»… По меню я и признала, когда была сделана эта серия фотографий: во время нашего невинного обеденного тет-а-тета с Максом Смеловским. Причем собственно трапезой тематика съемки не ограничивалась, во множестве вариантов присутствовала также «Индия, шествующая по улицам». Последний снимок серии запечатлел меня на фоне безусловно узнаваемого здания ТЮЗа. Тем не менее это не давало никакого ответа на вопрос, который я настойчиво повторила:
— Откуда у вас эти фотки?
— Боря скинул на прошлой неделе.
— Боря?
Я могла бы поклясться, что в моей жизни никогда не было ни одного мало-мальски значимого Бори. Если не считать Бориса Ельцина, конечно. Хотя даже ему я не стала бы дарить полсотни своих фотографий.
— Какой Боря?!
— Трофимов, какой еще? Наш Борюсик. Ему нужно было срочно снимать, а карта памяти камеры заполнилась, вот он и попросил согнать снимки в мой комп.
Я захлопнула рот. Стало окончательно ясно, что мы говорим не о бывшем президенте России, а о человеке, которого, по словам Алки, кулуарно допрашивал вчера вечером синьор интендант-майор Алехандро Вешкин. Я вспомнила, как Трошкина описывала этот процесс в исполнении моего сурового мачо — «за воротник взял, поднял и к стеночке прижал», и мне остро захотелось повторить эту гимнастику. Получилось, что в отсутствие уволенного Громыхало с его телефона вполне мог звонить этот самый Борюсик, находящийся в приятельских отношениях с сисадмином.
«Смотри-ка, похоже, еще один мужчина появился в твоей жизни отнюдь не случайно!» — молвил словечко мой внутренний голос.
Тут я брезгливо поморщилась. На мой взгляд, высокому званию «мужчина» малорослый индивидуум, разъезжающий на мопеде, решительно не соответствовал. Тем не менее горячее желание познакомиться с ним не угасло. Но не для того, конечно, для чего я обычно знакомлюсь с мужчинами, а чтобы выяснить, откуда у этого мелкого пакостника целая куча моих эксклюзивных фотографий.
Рассмотреть их внимательно и подробно я собиралась дома, а вот навести справочки о личности Борюсика имело смысл не отходя от кассы. Сделать это оказалось совсем несложно: я вышла на крыльцо, где курили голенастые Белочки и Зайки, и дружески поулыбалась тем, чьи мордочки были мне знакомы по вчерашней антицеллюлитной конференции.
