Владислав Романов - Главбухша
Муж был ошарашен, услышав это признание.
— Но почему?
Марта рассказала, как Стефания Ольгердовна нанесла ей смертельную обиду.
— И ты все эти годы об этом помнишь?
— Да. И не прощу никогда! — твердо сказала Марта.
Она понимала, что это несусветная глупость, обижаться на грубую фразу мелкой, заносчивой старушенции, но сделать с собой она ничего не могла. Когда она узнала, что родители Виталика живут на Урале, то очень образовалась. Туда часто не наездишься. Ей лучше со свекровями жить порознь. Сближение с ними до добра не доводит.
Размышляя о свекровях, Марта неожиданно для себя заснула и пробудилась аж в девять. В десять приедет Вальтер, чтобы подписать договор. Добираться до магазина на метро ровно час пятнадцать, а ей еще надо почистить зубы, умыться, подкраситься и одеться. Придется на такси.
Марта опоздала на десять минут. Вполне допустимо даже для деловой женщины. Вальтер со Стасом не успели выпить и по чашке крепкого кофе, который Юля сварила для немецкого гостя в турке.
Набросок договора Земская сделала еще в такси, теперь требовалось сесть за компьютер и вписать в обычный, отработанный типовой договор новые пункты. В их тандеме с Ровенским этим занималась она, а шеф по утрам всегда разбирал почту. Марта посмотрела на Стаса. По мрачной физиономии ди-ректора можно было догадаться, что его мучит похмелье и еще — что хуже — отсутствие вестей от дяди. Сегодня вечером истекает срок ультиматума. Стас попросит продления, но Джан на это не пойдет, а сие означает, что завтра или даже уже сегодня он откроет охоту на них. И скорее всего, начнет с Марты.
Она на мгновение замерла, уставясь на экран компьютера. В этом есть логика. Убив Ровенского, Джан денег не получит, но чтобы напугать Стаса и заставить его выполнить условия, он возьмется за Марту. Марта для него идеальная жертва.
Строчки слились перед глазами, главбухша откинулась на спинку крутящегося кресла, схватила сигарету и закурила.
Она только сейчас обратила внимание, что Диц не сводил восхищенных глаз с Юли, что-то шептал ей на ушко и вел себя, как заправский кобель, а та робела и улыбалась, бросая на немца сияющие взоры. Марта почувствовала укол ревности. Еще вчера Вальтер объяснялся ей в любви, а сегодня уже не смотрит в ее сторону. Неужто она так плохо выглядит? Земская не любила, когда в ее присутствии еще кем-то восхищались, кроме нее.
— Марта Сергеевна, нехорошо! Вы от меня скрыли такую красавицу. Увидев ее, я просто лишился дара речи! — восторженно пропел немец, заметив ее пытливый взгляд.
В голубых глазках Юли вспыхнуло нескрываемое злорадство. Ей явно нравилось торжествовать над своей начальницей.
«Вот сучка!» — прошипела про себя Марта.
— Русские женщины не просто красивы! — разглагольствовал Диц. — Они божественны! У нас в Германии есть смазливые девчонки, они хорошо одеваются, имеют красивые фигуры, прически, макияж —сейчас много уловок, чтобы сделать юную леди неотразимой. Можно, извините, изменить форму ягодиц,,бюста, бедер, поправить нос, ухо, сотворить из себя Афродиту. Все это несложно и даже недорого. Иногда смотришь на девушку: ничего в ней нет. Но немного косметики, куафюра, шейпинг, линзы для глаз, меняющие их цвет, — и мужики пооткрывали рты. Но нет в них того, что есть в русской красавице. И это не купишь ни за какие деньги!
— Вы нас заинтриговали, Вальтер! — оторвавшись от бумаг, проговорил Стас. — Что нельзя купить за какие деньги? Ответ прост: только здоровье!
— А что вы думаете, Юлечка? — Вальтер расплылся в улыбке, глядя на нее.
Помощница Марты снова вспыхнула.
— Я думаю, молодость, — помедлив, кокетливо произнесла она.
«Камешек в мой огород. Стервоза! Решила со мной посоперничать? Что ж, посмотрим!» — подумала Марта.
— Прекрасный ответ! — воскликнул Диц. — Замечательный! Молодость, да!
В Германии Дица, видимо, держат в черном теле, у него серьезная деловая репутация, и бывший полковник не может себе позволить у всех на глазах волочиться там за хорошенькой девушкой. Во Франкфурте Вальтер добропорядочный семьянин, который пашет, как вол. Усталый приезжает домой, выпивает бутылочки две пива или стаканчик виски, шнапса или водки и падает в объятия женушки. В Москве же можно расслабиться, признаваться всем подряд в любви.
— Так что, это и есть ваш ответ? — удивился Ровенский. — Но при чем здесь русские девушки? Малазийки, немки, все в молодости красивые! Даже я был красивым. Верно, Юля?
Вы и сейчас молодой, — смутившись, сказала она.
— Тонкий ответ! - закурив, похвалил Вальтер. — Как бы я хотел и о себе это услышать!
Так что же такого особенного в русской женщине, чего не купишь ни за какие деньги?! — не унимался Стас. — Мне уже не терпится узнать разгадку. Или ее вообще не существует?
— Существует, — сказал Вальтер, доливая себе кофе. — Но я за это попрошу рюмочку.
— Нет проблем, — Стас посмотрел на Юлю.
Та поднялась, достала из шкафа полбутылки ликера, трехзвездочный армянский коньяк и коробку конфет.
— Мне коньячку, с вашего позволения, а дамам можно ликер, — Диц галантно чокнулся с Юлей и сразу же махнул свои сто граммов. — О, и сразу тепло пошло! — Он погладил себя по груди. — Так вот, в красоте каждой русской женщины есть своя загадка — весомо сказал он. — Я уже говорил: красоту сегодня можно сделать. Лицевая подтяжка стала такой же простой операцией, как удаление нарыва или бородавок. Но загадку в женском взоре никакие доктора не сделают. Вот посмотрите, как Юля смотрит! Это же волшебство!
Юля просияла. Марта лишь натянуто улыбнулась.
— Да, наверное, — помолчав, согласился Стас и с нежностью посмотрел на Марту.
Юля, постреливавшая глазками в сторону шефа, заметила этот взгляд и насупилась.
Марта отпечатала договор, передала Стасу и Вальтеру. Те углубились в чтение. Юля сидела на стуле, потягивала ликер, ела конфеты, мечтательно посматривая на Ровенского.
— Юля, возьми Мишу и проверьте склад, прямо по старым нашим замечаниям! — не выдержав, приказала Марта: она не любила, когда кто-то сидел без дела. За четыреста долларов пить ликер и есть конфеты слишком жирно будет.
— Но мы же хотели завтра? — попыталась возразить Юля.
— Завтра много других дел. Давай, деточка! Да и ребятки наши пусть не воображают, что им все сойдет с рук! Ну, иди.
Увидев, что Юля уходит, Вальтер соскочил со стула, подлетел к ней:
— Я вас еще увижу?
— Увидите, увидите, — успокоила его Марта,
Моя помощница никуда не уходит, она будет рядом. Давайте что-то решать с договором!
—Все хорошо, все прекрасно, — держа во рту незажженную сигарету и водя пальцем по строчкам, бормотал Диц: — В принципе все нормально: минимальная прибыль, минимальный доход, вроде все учтено. Меня вот шестнадцатый пункт смущает: «Без разрешения партнеров я не имею права вступать в торговые сделки по автозапчастям с третьими лицами из других фирм. Получается так, что если меня кто-то из моих знакомых попросит прислать ему за деньги пыльник или сайлентблок, то я это сделать не смогу? Так?
— Ну примерно, — сказала Марта.
— Забавно! — оживился Вальтер. — Может быть,вы запланируете в договоре, сколько раз мне иметь близость со своей женой?!
— При чем здесь это? — рассердилась Марта.
— А при том. Я выполняю все ваши заказы. Работаю пять-шесть дней в неделю на вас. Один-два дня имею выходные. Эти дни я могу работать на кого угодно. Хоть на тещу! Это мое право, ребята! Я же не диктую вам: работайте только со мной! Завтра вы найдете кого-нибудь, с кем начнете работать параллельно, потому что с ним быстрее, дешевле и надежнее. А давайте-ка я запишу здесь: вы имеете дело только со мной до тех пор, пока я не умру. Вы скажете: э, так нельзя, это произвол! Вот и ваш запрет такой же произвол!
Стас взглянул на Марту, пожал плечами.
— Скажите, герр Диц, вы говорили вчера с Гриневичем? — вдруг спросила Марта.
— А при чем тут Гриневич?! — вскинулся немец. — Мы же говорим о договоре.
— Это вопрос не личного характера. Я спрашиваю не о красотке из бара, с которой вы кувыркались после нашего ухода! Вот это действительно ваше личное дело! Я хочу знать: говорили ли вы с Марком Григорьевичем Гриневичем по телефону?
Вальтер покраснел, когда Земская упомянула о красотках, заерзал, схватился за сигарету, но Марта в упор смотрела на него, и он, махнув рукой, выложил: —Да, говорил. Но при этом официально заявил, что буду продолжать на постоянной основе работать с вами, а потому речь может идти лишь о некоторых частичных поставках для него, если при этом у меня будет свободное время.
— Понятно, Станислав Эдуардович, о чем идет речь?! — бросила Ровенскому главбухша.
