Домушник - Эдгар Уоллес
Сейчас она сидела на краю кровати в Блумсберри-лодж и размышляла, что едва ли Эльза и впрямь наведет на нее полицию — этого странно было бы ожидать. С другой стороны, как она собирается объяснить…
Но ее размышления прервал стук консьержки.
— Да? — недовольно откликнулась Мэри.
— Там один джентльмен желает перекинуться с вами парой слов, — зашла та и протянула визитную карточку. Написанное на ней весьма впечатляло:
«Мистер Фетерло-Морган. Управляющий совет Нью-Амстердама».
Ничего странного Мэри в этих словах не заметила и мирно спустилась в небольшую каморку в стене прихожей, которую здесь называли гостиной.
Мистер Морган знал женщин и полагал колебание ошибкой, неизменно ведущей к провалу. Он предпочитал брать нахрапом.
— Доброе утро, мисс, — поздоровался он вежливо. — Нам надо поговорить.
Мэри выжидательно молчала.
— Не люблю тянуть кота за хвост. — Времени на пустые разговоры не было. — Слыхали про мисс Беркс? Спорим, нет? Спорим, вы ее близко не видели?
— Вы выиграли спор, — холодно пожала плечами Мэри. — Можете плясать от радости.
Это была не совсем та реакция, на которую рассчитывал Проныра, но он не растерялся и, скрыв минутное замешательство за слишком широким жестом, выхватил из-за пазухи сафьяновый кошелек и резко открыл. Там, среди множества визиток на разное имя, пряталась вырезка из газеты. Ее-то Проныра и предъявил мисс Смит.
— Вот. Читайте.
Та взяла листок, нахмурилась, потом начала:
— Купившим костюм — пара износостойких кальсон в подарок! Качество гарантируем!
— С другой стороны, — Проныра был слегка на взводе. — Переверните лист.
— «Полиция разыскивает изумрудную брошь, похищенную, предположительно, профессиональным домушником с туалетного столика мисс Эльзы Беркс на прошлой неделе. Ознакомиться с официальным описанием пропавшей драгоценности можно… стоимость три тысячи фунтов, страховая компания назначила награду в двести фунтов… мисс Беркс, невеста полковника Пойнтинга, владельца судоходной компании, сообщает, что, хотя брошь была застрахована, главная ее ценность — в тех чувствах, память о которых она хранит…»
Мэри вернула вырезку Моргану.
— Чувствительность — проклятие праздных классов.
Морган довольно усмехнулся — неприятным, кашляющим смешком.
— Так оно и есть. Знаете полковника?
Она помедлила, но кивнула.
— А его дом на Парк-лейн? Может, бывали там?
— Хорошо знаю.
В ее взгляде читался вопрос.
— Я человек простой, — начал Морган.
Мэри несколько издевательски кивнула. Это сбивало с мысли, но он все-таки продолжил:
— Так вот, не будем тянуть кота за хвост…
— Вы это уже говорили.
Немногим женщинам дотоле удавалось смутить Проныру. Эта вошла в их число.
— Вы на крючке. Я тоже. Я знаю, что брошь приколота…
— Право, это уже невежливо. Итак, вы знаете, я тоже. И?
— Хотите сотню фунтов за пустяковое дельце? У меня их есть. Вам надо только отправиться на Парк-лейн, приглашение мы подделаем. Погуляете там среди колонн и между делом подадите одному моему приятелю знак, что он может войти. Смекаете?
— Нет. Все, что я могу «смекнуть», — вы хотите, чтобы я пошла в гости к полковнику, а мне этого делать нельзя. В первую очередь потому, что… — Она помедлила. — Нет, никак нельзя.
Проныра ухмыльнулся. В «гостиной» они были одни, хотя едва ли это могло продолжаться долго.
— А теперь я кое-что тебе скажу, — доверительно шепнул он. — Думаешь, тебя узнают, да?
Она кивнула, и он попытался погладить ее по запястью — увы, не вышло, она слишком быстро и резко одернула рукав. Повторно выразить таким образом свои дружеские чувства Морган не решился.
— Так вот: это будет костюмированная вечеринка.
— А!
Разумеется, о костюмированных вечеринках она все знала. Аж рот приоткрыла.
— Маски, ну разумеется! Какая прелесть! — В ее глазах появился интерес. — И как, этот ваш друг на крючке — его вот-вот вздернут или уже вздернули? Или я чего-то не понимаю?
— Вот только не надо вот этого! Тоже мне монашка нашлась, — невежливо осек ее Морган. — Всему свое место, а наивняку не место сейчас. Я спрашиваю: согласна? Цена вопроса — полсотни авансом, полсотни потом.
Та прикусила губу, глядя то ли на Моргана, то ли как-то сквозь него.
— Я правильно понимаю, что ваш приятель намерен… — Она умолкла, предоставляя Моргану подобрать формулировку.
— Намерен обделать кое-какое дельце у полковника на Парк-лейн, ага.
— И я должна подать ему знак… Каким образом?
— Раз плюнуть: просто подойдите к евойному окну и…
— Его. Его окну, — тихо поправила Мэри.
— Нам и евойное сгодится. Подойдешь к нему, достанешь носовой платок и вроде как высморкаешься. Но не раньше, чем Пойнтинг отправится раздавать призы за лучший костюм, — все как раз в гостиной соберутся. Теперь-то смекнула?
Она смекнула и даже заинтересовалась — а потому исполнилась энтузиазма.
Назначила на вечер встречу с мистером Томпсоном (под этим изысканным псевдонимом скрывался Том Беркс), выбрала маскарадный костюм — Пьеро или Пьеретту.
— Не самый оригинальный вариант, но…
— Да без разницы, лишь бы чистый был, — пожал плечами Проныра.
Итак, все приготовления к одному из изящнейших ограблений по-тихому были сделаны. В кабинете полковника Пойнтинга воров дожидался сейф с изрядной суммой денег.
* * *
Надо сказать, что в реальности Парк-лейн вовсе не место постоянного лихорадочного веселья. Совсем наоборот: эта оживленная улица населена в основном теми, кто достаточно богат, чтобы не жить на ней. Год за годом их окна задернуты белыми шторами, их мебель закрыта белыми полотняными чехлами.
Недостойное же меньшинство, которое и впрямь обитает на Парк-лейн, как правило, приемов не устраивает.
Поэтому костюмированная вечеринка полковника Пойнтинга привлекла столько внимания, что полицейские с трудом находили, где припарковаться.
Полковник встречал гостей на верхней площадке лестницы, облаченный (духовно и физически) в тогу римского отца-сенатора — как он объяснил печальному Джонни Веннеру, одетому в столь приземленную вещь, как вечерний костюм-тройка. С юным гвардейцем полковник беседовал в перерывах между приветствиями.
— Не знаю, где Дороти, и знать не хочу, — жестко сказал он. — Видели бы вы письмо, которое она написала Эльзе (Здравствуйте! Здравствуйте!), точнее, начала писать! К счастью, я зашел в библиотеку, пока дочь говорила по телефону (Добрый вечер, леди Карл..! Здравствуйте!) и прочитал его. Моя дочь не смеет говорить моей невесте, по сути — приказывать ей, оставить ее отца!
— Он премерзкий старикашка, — сказал Веннер, но сказал невпопад.
— Я про себя, — уточнил полковник. — Отца Дороти, не Эльзы. (Здравствуйте! Рад встрече!) Нет, Веннер, я этого так не… (Здравствуйте, мисс… э-э…)
Прекрасная незнакомка только улыбнулась и махнула рукой, прежде чем раствориться в толпе.
— Какие ножки, а? Нет, ну какие ножки! Так вот,
