Александра Авророва - Спящая красавица
— Кто угодно, но не Ленка, — твердо произнесла Тамара. — Ее нельзя обвинять даже невсерьез. У нее сейчас настоящее горе, понимаете?
— В таком возрасте братья и сестры редко сохраняют детскую привязанность, — пожал плечами Лазаренко. — А в данном случае есть масса свидетелей, что парочка цапалась не хуже кошки с собакой. Именно горе Неволиной меня особенно удивляет, да еще в совокупности с отказом от квартиры. Как будто она спешит создать себе алиби. А хотите пари, Тамара Тиграновна?
— Нет.
— Жаль, а то я бы выиграл. Я уверен, что через некоторое время Неволина раздумает по поводу дарственной. Уж не знаю, по какой причине… разумеется, причина будет уважительной… вы рассоритесь или что-нибудь еще. Короче, когда дойдет до дела, она не отдаст вам квартиру.
— Не судите о других по себе, — с неожиданной резкостью парировала Тамара.
— Я хорошо знаю людей, — ничуть не обиделся Лазаренко. — В конце концов, это моя профессия. Кстати, вы спрашивали Неволину по поводу трубы убитого? Я имею в виду мобильник ее брата.
— Да.
— И что она ответила?
— Что постарается его получить.
— И все?
— А что еще? — удивилась Тамара.
— Ничего, — весело сообщил Лазаренко. — Просто телефончик давно у нее. Она получила его вместе с остальными вещами Неволина еще вчера утром. А от вас, значит, утаила, я правильно понимаю? Ох, как нехорошо! Интересно, какой звоночек она хочет от нас с вами скрыть?
— Это точно?
— Верняк. Ничего, в телефонной сети тоже работают не ангелы, денежки им нужны не меньше, чем остальным. К сожалению, сами разговоры у них не записываются, но время звонков и номера я достал. Ну, а городская база данных и вовсе не проблема, так что фамилии и адреса у меня в кармане. Было несколько очень интересных звоночков… крайне интересных. Вы уж сильно не доверяйте бескорыстной сестричке и ее юному любовнику, мой вам добрый совет.
— Вы закончили? — холодно осведомилась Тамара. — Простите, мне пора собираться.
Она почти вбежала в комнату к маме.
— Мамочка, ты побудешь немного одна, ничего? Через полчаса приедет Люська, она обещала.
— Все в порядке, родная. Мне сегодня гораздо лучше. Да ты сама заметила, когда вела меня в туалет. Я скоро смогу двигаться самостоятельно, и тебе будет легче. Я так жду этого!
— Ох, мамочка, — чувствуя, как подступают слезы, вскричала Тамара, встав на колени у кровати, — ну почему, почему я делаю все не так? Мне так стыдно.
— Что ты делаешь не так, Тамара?
— Все. С утра приехала Юлия Чернова, совершенно жуткая журналистка, она хочет писать о Леониде. Надо было выставить ее за дверь, а я зачем-то стала ей отвечать. Теперь она напишет о Леониде всякий ужас. А еще приехали Петров с Лазаренко, Лазаренко упорно обвиняет Ленку, это ведь чушь, правда? Я так старалась с ним поссориться, но ничего не вышло. А с Петровым еще хуже… он так смотрит на меня… я не хочу быть ему обязанной, мама! Мне нечем с ним расплатиться. Но я не знаю, как от него избавиться. Он не слушает, что я ему говорю. Почему я делаю не то, что нужно, а то, что получается? Знаю, как правильно, а не умею.
— Потому что ты создана не для того, чтобы принимать решения и бороться за них, — объяснила Надежда Дмитриевна.
Тамара улыбнулась:
— Это можно сказать про любую женщину, мама.
— Ничего подобного. Попробуй отнять право принимать решения у Люськи или Ленки — они не позволят. Поэтому ты с ними и ладишь так хорошо. Недостатки любого человека — продолжения его достоинств. Ты не можешь быть не такой, какая ты есть, и не надо переживать из-за этого, Тамара.
Тамара поднялась с колен. Ей стало немного легче. Но она все же сделала очередную попытку настоять на своем, твердо заявив взявшему ее под руку Петрову:
— Андрей Семенович, спасибо, я лучше поеду на автобусе.
— На автобусе вам уже не успеть, — спокойно объяснил Петров, и инцидент был исчерпан.
В крематории оказалось больше народу, чем Тамара предполагала. Она ожидала увидеть лишь Ленку с мужем. Леонид отрицательно относился к церемонии похорон, поэтому решили ничего не устраивать и никого не звать. Посидеть потом втроем дома, и все. Но собралось не меньше пятидесяти человек, и выяснилось, что в Союзе художников организованы поминки.
— Дима, зачем ты им позволил? — накинулась на мужа Лена. — Получится именно тот балаган, который Ленька больше всего ненавидел. Я ж тебе русским языком растолковала, к а к надо было все устроить.
— Я так и сделал, Леночка, а эти люди пришли сюда сами.
— Т ы занимался похоронами, ты и должен был проследить. Я не пойду в Союз художников на поминки, пусть и не надеются. Напьются там и будут заниматься своими идиотскими разборками, кто талантливей да кому больше заплатили. Тамара, а ты что натворила? Зачем притащила эту Чернову? Так и снует, гадина, туда-сюда, совсем совесть потеряла. Человека хоронят, а она лезет с вопросами.
Тамара покаянно молчала. Действительно, журналистка уже побеседовала с Катюшей и с Галеевым, а теперь обрабатывала Ларина. На лице ее отражался нескрываемый восторг.
— А приехать на похороны мужа вместе с типом, который не сводит взгляда с твоих грудей, — это нормально? — гневно продолжила Лена. — Ты обернись, посмотри на своего Ромео! У него такой вид, будто вы с ним наедине и ты голая. Я понимаю, Ленька превратился в горстку пепла и перестал тебя интересовать. Нашла себе помесь спонсора с самцом и довольна, да? Только не думай, что я стану это терпеть. Я еще, идиотка, написала на нее дарственную! Учти, все равно наследства ждать полгода. Если увижу, что ты плюешь на Ленькину память, разорву дарственную к чертям собачьим, и ты ничего не сможешь поделать!
"Через некоторое время Неволина раздумает по поводу дарственной, — вспомнила Тамара циничные слова Лазаренко. — Уж не знаю, по какой причине… вы рассоритесь или что-нибудь еще. Короче, когда дойдет до дела, она не отдаст вам квартиру. Не доверяйте бескорыстной сестричке и ее юному любовнику". Неужели он прав? Неужели Ленка притворяется? Но в глазах Лены стояла такая боль, что Тамаре стало совестно. Наверное, крик и угрозы нужны для того, чтобы хоть немного приглушить горе… надо верить сестре Леонида, а не чужому человеку. Выбор тут несложен.
— Ленка, если ты сможешь избавить меня от Петрова, я буду тебе только благодарна. Я сама не могу… не знаю, почему. У меня нет воли.
— Ох, — вздохнула Лена, на миг прижавшись щекой к Тамариному плечу. — Я несу чушь. Мне так плохо, Тамарка, ты себе не представляешь. Пусть смотрит этот Петров хоть до дыр в платье. Все лучше, чем тебе сидеть в тюрьме, Ленька бы мне этого не простил. Сейчас мы смоемся от всех и поедем к вам его помянем. Я хочу напиться, а ты? Дима, ты не пей, повезешь меня потом домой. А эти все пускай празднуют.
Так и поступили. В холодильнике у Леонида Тамара обнаружила несколько бутылок водки, замороженную пиццу, пару нарезок и салаты в упаковке.
— Сойдет, — похвалила мужа Лена. — Молодец.
— Дима, — смущенно пробормотала Тамара, — этим должна была заниматься я. Извините.
— Вам с Леной не до того, — не менее смущенно объяснил Дима. Лена нагнулась, чмокнула его в нос, и Тамара увидела, как невыразительное лицо Димы просияло, став почти красивым. В который раз мелькнула мысль, что Толстой неправ. Счастливые семьи бывают счастливы не менее разнообразно, чем несчастливые несчастны.
Осмелев после стопки водки, Тамара без обиняков спросила:
— Ленка, это правда, что сотовый Леонида у тебя?
— Да.
— Почему ты сразу мне не сказала?
Лена пожала плечами.
— А зачем? Все равно сама ты ничего не будешь делать, доверишься другим. А я им не доверяю.
— Кому? — удивилась Тамара.
— Никому. Корягину, потому что он дурак и обвиняет тебя. Лазаренко, потому что он подлец и обвиняет меня. Я доверяю только себе самой. Леньку убили, так? Ни ты, ни я не при чем, так? Кто, кроме меня, разберется, в чем дело? Никто.
— Ты собираешься сама вести расследование? Это же невозможно.
— Почему?
— Не знаю. Ты не умеешь. Это особая профессия.
— Чушь! Важна личная заинтересованность, вот и все. Ну, еще инициатива. У тебя ее нет, у меня есть. Вот почему я не стала говорить тебе про телефон. Когда выясню что-то, тогда другое дело. Сегодня же и начну, — решительно заявила подвыпившая Лена. — Конечно, надо было это сделать вчера, но мы с тобой до ночи разбирали фотографии, и я не успела.
— Тамара, если б вы могли повлиять на Лену, — вмешался Дима. — Что за детская затея? Есть компетентные органы, они предназначены для подобной работы. Они не поблагодарят за то, что им мешают.
— А я не собираюсь мешать, и мне не нужна их благодарность, — отрезала Лена. — Мне нужен убийца Леньки. Этот Лазаренко кое-что соображает. Прежде, чем прийти убивать, преступник наверняка позвонил. Вычислить его, имея Ленькин сотовый, — пара пустяков. Главное, не зацикливаться на тебе, Тамарка, или на мне. Мы не виноваты, а из остальных будем выбирать.