Никотин убивает… - Хейер Джорджетт
— Нет! — громко сказала Стелла, нахмурясь. — Если он был отравлен, мы должны знать, кто это сделал. Неужели мы сможем спокойно жить дальше, зная, что среди нас есть убийца?
— Как ты можешь, Стелла! — шикнула на нее мать.
— Но ведь это правда! — стояла на своем Стелла. — И это самое отвратительное. Неужели вы все не представляете себе, что если полиция ничего не найдет и закроет дело, то мы… Мы все окажемся под подозрением друг у друга! Ведь это могла быть в принципе и я, и даже мама!
— Хватит, брось эти дурацкие разговоры! — напустился на нее Гай, но миссис Мэтьюс, нимало, казалось, не обиженная, только слабо улыбнулась и погладила дочь по плечу.
— Милая моя, не позволяй своему воображению опережать свои мысли…
— И все-таки Стелла говорит чистейшую правду, — вдруг сказал Рэндалл. — Поздравляю, Стелла, ты единственная из всей семьи узрела общий интерес.
— Нет, я с вами не могу согласиться, — покачала головой миссис Мэтьюс. — Я ни за что не поверю, что моя девочка может подозревать меня или своего брата в таком отвратительном преступлении. И то же самое — разве я могу подозревать своих детей? Это было бы просто чудовищно!
— Мне думается, все вы ошибаетесь, — сказал Эдуард Рамболд. — Почему вы решили, что если Грегори был отравлен, то это сделал кто-то из членов семьи? Почему вы не думаете о том, что и посторонний человек вполне мог его убить?
Гай тупо уставился на него:
— Любопытно, кто бы это мог быть и каким образом?
— Не знаю, но на вашем месте я прежде всего стал бы подозревать кого-то постороннего, а не своих родных, — мягко заметил Рамболд.
— Как бы то ни было, мне хотелось бы выяснить это, — повторила Стелла.
Рамболд засмеялся:
— Это как раз и доказывает то, что на самом деле вы совершенно не верите, что это мог сделать ваш брат или ваша мать!
— Вы не допили чай, мистер Рамболд, — вдруг напомнила Эдуарду мисс Гарриет, но сразу же была срезана Рэндаллом, который ехидно заметил:
— Пейте скорее, Эдуард, иначе тетушка Гарриет найдет и вашему недопитому чаю какое-то полезное применение!
Стелла откровенно прыснула, и даже у уравновешенной миссис Мэтьюс на губах заиграла язвительная ухмылочка. Гарриет выпрямилась на своем стуле и, не глядя ни на кого, отчеканила:
— Я тебя не звала на чай, Рэндалл, впрочем, и мистера Рамболда также, хотя всегда ЕМУ рада… Но если он находит мой чай недостаточно…
— Нет-нет, что вы, чай заварен превосходно, — улыбнувшись, заверил ее мистер Рамболд. Моя собственная жена никогда не подает мне такого восхитительного чая! Так что не беспокойтесь, но… Но мне пора идти. Не надо меня провожать.
Гай, встретив приказывающий взгляд матери, тем не менее поднялся из-за стола, но Рэндалл тоже встал и помахал ему рукой:
— Сиди-сиди, наслаждайся тортом! Я провожу мистера Рамболда!
Он подошел к двери, открыл ее и вежливо пропустил вперед Рамболда.
— Зачем вы побеспокоились? — заметил Рамболд ему уже в холле, надевая шляпу и перчатки.
— Из чистого удовольствия, — ответил Рэндалл галантно. — К тому же мои родственники просто отдохнут душой, пока я буду провожать вас.
Рамболд посмотрел на него не то с удивлением, не то с упреком…
— Зачем же вы приходите, если все так понимаете? — спросил он. — Извините меня, но мне кажется, что ваше присутствие не способствует… гм!.. установлению мира в этом несчастном семействе, особенно сейчас, когда у них полоса таких испытаний.
— А вы не думаете, что с моей стороны просто благородно подставлять себя под их удары, чтобы они срывали свое раздражение на мне? — в свою очередь, спросил Рэндалл. — Они ведь все на грани нервного срыва, как вы, очевидно, успели заметить.
— Да, для них эта ситуация просто крайне неприятна, — с серьезным видом кивнул Рамболд.
Рэндалл вышел вместе с ним из дома, и они пошли по аллейке через двор.
— А любопытно, — сказал Рэндалл. — Что-нибудь прояснилось в голове у следователя? Как его — Ханнасайд?
— Да нет же. Потому-то полиция и потребовала переноса слушания сразу после показаний миссис Лаптон. У них нет ничего конкретного в руках.
— Да, этого и следовало ожидать, — сказал Рэндалл. — И конечно, надо полагать, доктор Филдинг тоже там фигурировал в качестве свидетеля?
— Да, он отлично говорил. Сжато и по существу.
— Еще бы он говорил длинно, — кивнул Рэндалл с чуть заметной усмешкой. — И все остались удовлетворены его показаниями?
— Конечно. Почему бы и нет? Он всегда держит себя превосходно.
— Да, я это заметил, — сказал Рэндалл. — Доктор не из тех хлюпиков, кто потеряет голову в таком двусмысленном положении.
Насмешка была тонко завуалирована. Рамболд помолчал, а потом задумчиво произнес:
— Не хочу сказать, что не понимаю, на что вы так изящно намекаете. Я понимаю. Но почему вы это делаете? Что вы имеете против доктора?
— Я считаю его никудышным человеком, — ответил Рэндалл.
— И поэтому вы можете его подозревать? Дело вашего вкуса, конечно, но у вас нет для этого никаких причин.
— Ну что ж, вы меня отчитали, — шутливо поклонился Рэндалл.
У ворот во двор они остановились и Рамболд протянул Рэндаллу руку.
— Я вовсе не намеревался вас отчитывать, — сказал он. — Просто я намного старше вас, Мэтьюс, и, может быть, вы послушаете моего совета. Не делайте таких оскорбительных намеков в присутствии своей кузины. Во-первых, это просто невежливо, а во-вторых, бедной девочке и так предостаточно переживаний без ваших колкостей.
Рэндалл широко раскрыл глаза, и Рамболд на мгновение увидел в них блеск заинтересованности. Но тут же веки Рэндалла снова лениво опустились и он небрежно молвил:
— Ах вот как? Ну что ж, я вам очень обязан!
Он вернулся в гостиную, где его тетки все еще обсуждали мистера Рамболда и его супругу, особенно подчеркивая ее вульгарность.
— Он такой воспитанный, культурный человек! — вздыхала мисс Гарриет Мэтьюс. — Просто удивительно, что он мог…
— …найти в этой лахудре! — передразнивая, оборвала ее Стелла. — Я вам скажу: он нашел в ней красоту и доброе сердце!
— А ее шляпка! — заметила томно миссис Мэтьюс. — Такой откровенно розовый цвет и эти нелепые перья…
— И совершенно ей не подходит! — продолжала в запале мисс Гарриет. — Совершенно не то, что можно надеть на судебное заседание. Я просто шокирована!
Стелла встала со своего пуфа и вышла из комнаты, а две пожилые леди продолжали с увлечением перемывать косточки несчастной миссис Рамболд. Через пять минут они полностью согласились друг с другом, что такой обеспеченный человек, как мистер Рамболд (а ведь он, безусловно, богат, как все торговцы шерстью), мог бы жить не в таком маленьком домишке, как сейчас, если бы его жена способна была управляться с большим домом со множеством слуг. И наконец, души мисс Гарриет и миссис Зау Мэтьюс просто слились в экстазе и единении. Однако стоило миссис Мэтьюс налить себе еще одну чашечку чаю, причем очень крепкого, как Гарриет тут же вспыхнула и заявила, что такое расточительство просто постыдно. Мистер и миссис Рамболд сразу были забыты, душевный союз распался, и началась обычная склока…
Гай, неспособный занять себя чем-нибудь разумным и полезным, снова пристал к Рэндаллу, вновь и вновь пытая его, какую линию поведения решит, по его мнению, избрать полиция. Рэндалл отмахнулся, в сотый раз сказав, что не осведомлен в данном вопросе, и, сделав всеобщий поклон, вышел.
Никто не выразил ни малейшего намерения проводить его до дверей, но он успешно дошел самостоятельно, сел в свою машину и запустил двигатель. Но тут на аллее, ведущей к дому, показался доктор Филдинг, и Рэндалл сразу выключил зажигание и приоткрыл дверцу. Когда доктор поравнялся с ним, зловещее выражение исчезло с лица Рэндалла, уступив место холодной вежливой улыбочке.
— Как делишки, доктор? — спросил Рэндалл, лениво стягивая тонкую замшевую перчатку и протягивая из салона руку.
Филдинг не выказал особой радости от этой встречи, но, пожав руку, проронил:
