Галина Куликова - Секретарша на батарейках
Достать книгу при всех было невозможно. Да и незачем, впрочем. "Записки там все равно уже нет, — решила Марина. — А для чтения на ночь у меня есть «Орфографический словарь школьника».
Выпросив у Любы булку с маком, Марина отправилась к себе и еще в коридоре услышала, как гудит мобильный телефон. Она влетела в комнату, схватила трубку и крикнула: «Алло!», надеясь на неизвестно какое чудо.
— Алло! — сказала трубка голосом исчезнувшего бог знает когда Димы Куманцева. — Марина, это ты?
— Как вы могли?! — вопросила Марина высоким тонким голосом, каким, вероятно, кричат на своих мужей рафинированные преподавательницы музыкальных классов. — Вы даже не позвонили!
— Я позвонил сейчас, — сообщил Дима откуда-то издалека. Будто трубку он держал далеко от уха. — Я вернусь недельки через две.
— Я чуть с ума не сошла! — Марина еще не все ему высказала. — Я звонила вашему брату!
— Не волнуйся, сестра! — прочувствованным тоном подбодрил ее тот. — Я тоже с нетерпением жду нашей встречи.
После этого в высшей степени выспреннего заявления он отключился. Марина некоторое время смотрела на трубку испепеляющим взором и дышала, как лошадь, чудом доскакавшая до финиша и готовящаяся сдохнуть. Так ее подставить! Она тут воображала всякие ужасы, а он звонит и заявляет: «Не волнуйся, сестра!»
Марина безумно разозлилась и даже уснуть не смогла. Не помогал и «Орфографический словарь», несмотря на то что она читала его самым внимательным образом. Тогда она достала булку и стала ее жевать, разгуливая по комнате взад-вперед. «Вот так люди толстеют на нервной почве, — подумала она. — Они просто не замечают, что едят, и могут слопать целый холодильник провизии».
Она засунула в рот последний кусок булки, кинула взгляд в окно и увидела, что по дорожке движется белая фигура без головы. Марина застыла и некоторое время наблюдала за ней, пока не сообразила, что по саду шатается черноволосая Софья в ночном пеньюаре. Вот она вошла в лунную реку, которую подпитывал электрический свет, падающий из окон, подняла голову и поманила к себе кого-то указательным пальцем. «Может, меня? — испугалась Марина. Она ткнула себя в грудь и пожала плечами. Софья снова поманила. — Что ей от меня надо?»
Больше всего она боялась, что Софья снова начнет пророчествовать и нагонит на нее страху. Тем не менее не откликнуться на призыв безутешной вдовы было неэтично. Поэтому Марина бросилась к шкафу, достала оттуда черный спортивный костюм и заскакала по полу, натягивая штаны. Кое-как попала руками в рукава куртки, сунула ноги в тапочки, которыми осчастливила ее Люба, и скатилась по лестнице на первый этаж. Скатилась — и увидела, как в двери черного хода исчезает чья-то спина. Она бросилась за ней во все лопатки, словно Алиса за Белым Кроликом.
Белым Кроликом оказался Юрий. Разве могло быть иначе? Только он шатался по участку по полночи, а утром вставал бодренький, словно горнист, играющий «зарю». Широким шагом он прошел через газон и свернул за сарай. Марина белкой поскакала за ним, прильнула к стене сарая и высунула нос из-за угла.
— Я уж думала, ты вообще не придешь! — с надрывом выговорила Софья, бегая вокруг садовой скамейки, ломая руки и подметая подолом траву.
— Но я пришел, — откликнулся Юрий и попросил:
— Перестань, пожалуйста, мелькать и объясни, зачем ты вытащила меня в сад, когда можно было поговорить в комнате?
— Я не хочу, чтобы нас подслушали.
— Бог с тобой, Соня! — рассердился Юрий. — Что за тайны мадридского двора?
— Да, тайны! — воскликнула та. — Я решила сказать тебе всю правду, потому что не могу больше носить ее в себе. Она раздирает меня на кусочки.
— Выкладывай.
— Ураган не виноват! Кто-то сбросил на Романа ту вазу. Его убили!
— Приехали, — пробормотал Юрий. — С чего ты взяла? У тебя опять были видения?
— Не надо смеяться над моими видениями! Тем более что, как видишь, они иногда сбываются. Сама в это поверить не могу.
— Да уж. Ты еще за день до грозы начала говорить, что поднимется ветер и все умрут. Как это понимать?
— Мне хотелось, чтобы все испугались и приставали ко мне с вопросами!
— Но откуда ты узнала про ветер?!
— Я слушала прогноз погоды.
— Черт тебя побери. Соня! Ты действительно всех напугала. Подожди, но ведь отцу ты тоже что-то такое предрекла накануне смерти. Сказала, что ему нужно опасаться воды!
— Я прочитала гороскоп в женском журнале. Там так и было написано: «Львам следует опасаться воды».
— У меня просто нет слов.
— Но сейчас я хочу рассказать тебе одни голые факты. В ту ночь я спала, как сурок. Ни разу не проснулась и понятия не имею, где шатался мой муж. Когда меня начали об этом спрашивать, мне стало стыдно, что я ничего не знаю. Не хотелось выглядеть.., обманутой женой. И я придумала про фотоаппарат. Будто бы я проснулась и спросила, куда он идет, а он сказал: «Хочу поснимать молнии». Ты помнишь?
— Конечно, помню. Но ведь фотоаппарат нашли в клумбе рядом с телом!
— В том-то и дело! — горячо зашептала Софья. — Его нашли уже после того, как я про него рассказала. Это значит, что кто-то зашел в нашу спальню, достал его из тумбочки и подкинул в клумбу. Я уверена: пленка засвечена, потому что никаких молний на снимках быть просто не могло. Ты понимаешь?
— Понимаю, — пробормотал Юрий. — Понимаю, что ничего не понимаю. Если бы фотоаппарат в клумбе не нашли, то что?
— То все бы ломали головы — что Роман делал глубокой ночью у черного хода под проливным дождем, верно? Началось бы расследование… А тут — простое и ясное объяснение: идиот пошел фотографировать грозу.
— А на самом деле он, выходит, не фотографировал?
— Да нет же, нет! Но кто-то с удовольствием ухватился за эту версию. Кто? Кому это было надо? Только тому человеку, который…
— Который сбросил вазу, — закончил Юрий. — Ты это хочешь сказать?
— Хочу. Роман, видишь ли, занимался.., вредительством.
— В каком смысле?
— Он собирался вредить людям. Но я ему не дала. Я раскрыла его замысел. Он хотел шантажировать нашу маму.
— Софья, ты в своем уме?
— Надеюсь, ты не станешь утверждать, будто никогда не догадывался, что наша мама влюблена в нашего дядю.
— Хм, — сказал Юрий. — Зачем мне это утверждать? Только ради этой любви она и жила с нашим.., папой. Если бы она развелась, бабка отказала бы ей от дома.
— Бабка, конечно, тоже все знала. Но если соблюдены приличия, она никогда не станет поднимать скандал. А Роман… Когда понял, что происходит, решил на этом нажиться.
— Господи, чего ему не хватало?
— Денег, — коротко ответила Софья. — Работать он не любил. В общем. Роман собирался шантажировать Валерия. Я поймала его, когда он писал записку с требованием довольно крупной суммы.
— Ушам своим не верю…
— А потом.., эта ваза!
— Думаешь, это Валерий его шлепнул? И слинял в Африку? Отличная версия!
— Видишь, ты тоже до этого додумался!
— Но почему, черт побери, ты ничего не сказала милиции? — изумился Юрий. — Здесь же была милиция!
— Я что, должна была рассказывать про шашни собственной матушки с собственным дядей?!
— Понимаю, — пробормотал Юрий. — Но, может быть, это вовсе и не дядя. Может, Роман еще кому-нибудь насолил. Извини, Соня, но твой муж был мелким пакостником.
— Я знаю, — пробурчала та. — Но, кроме него, на мне никто больше не захотел жениться.
— Хороший довод в пользу холостяцкой жизни!
— Так что мне теперь делать?
— Не знаю. Надо подумать, — ответил Юрий. — Никому ничего не говори. Я все обмозгую и приму решение.
— Ладно, — пробормотала его сестра уже более умиротворенным тоном. — Тогда пойдем спать?
— Пойдем.
Юрий проводил Софью до двери, а сам остался на веранде. Сунул в рот сигарету, но не успел ее зажечь, когда увидел прямо перед сараем, на пятачке, освещенном желтушной луной, чью-то фигуру. Фигура была в черном, но он, впрочем, почти сразу ее узнал. Марина! Сердце его екнуло и забилось с удвоенной силой. Он поспешно сунул сигарету обратно в карман и спустился по ступенькам.
«Господи, да я действительно влюбился!» — понял он, почувствовав в себе неодолимое желание подойти к Марине и изо всех сил прижать ее к себе. А потом унести куда-нибудь в чистое поле и предаться страсти, которой он все боялся дать выход.
Он уже сделал несколько шагов по направлению к ней, когда она вдруг повернулась в его сторону, вытянула руку вперед и крикнула:
— Не подходи ко мне! — После чего нырнула в сарай и захлопнула за собой дверь.
Юрий остался стоять в полном недоумении. Ему даже в голову не могло прийти, что в тени веранды его не видно, и на самом деле Марина его вообще не заметила, а ее гневный крик был обращен ни к кому иному, как к Барону, который после волнующих скитаний по окрестностям забрел ненадолго в собственный сад. Увидев Марину, он сделал стойку, наставил уши и замер, поджав переднюю лапу. Однако стоило ей скрыться в сарае, как он потерял к ней всякий интерес. Тем более что неподалеку раздался задорный лай, и ему захотелось срочно разведать, что там творится. Барон фыркнул и побежал гулять дальше.
