Ирина Хрусталева - Дульсинея Тамбовская

– Господин Родригес умер сегодня, в четырнадцать часов, – скорбным голосом ответила администратор. – Примите мои искренние соболезнования.

– К… как… как умер? – еле выговорила Алена, почувствовав, что под ее ногами словно зашатался пол. – Он же вчера прекрасно себя чувствовал, даже улыбался, – прошептала она. – Вы не могли ошибиться?

– Нет, сеньорита Рысалес, в таких вещах, как объявление о кончине пациента, ошибок мы не допускаем, – твердо ответила администратор. – И откуда вам известно, что он улыбался, вы же только что сказали, что давно с ним не виделись? – удивленно спросила она.

– Отчего он умер? – упавшим голосом спросила Лена, совершенно не обратив внимания на замечание. – Хотя какое это теперь имеет значение… Извините за беспокойство, до свидания, – попрощалась она.

– Всего доброго, сеньорита, – произнесла администратор и положила трубку.

– Господи, что же это? – простонала Алена. – Все против меня… абсолютно все против меня! Что мне теперь делать? У кого просить помощи?

Лена торопливо схватила телефон и набрала номер Светланы.

– Немедленно приезжай домой, – выпалила она, как только подруга ответила.

– Что случилось? – с беспокойством спросила та.

– Не по телефону, приезжай быстрее, – бросила Алена и тут же отключилась, чтобы избежать дальнейших вопросов. Она заметалась по комнате от двери к окну и обратно, сосредоточенно хмуря лоб.

– Это все они, – шептала она. – Я уверена, что это их рук дело! Как им нужны мои деньги, как же они им нужны! Теперь я точно знаю, что их ничто не остановит.

Алена вышла из комнаты и торопливо спустилась вниз. Пролетев через гостиную, она распахнула дверь столовой и заглянула туда. Никого не увидев, девушка поспешила дальше. Увидев горничную, стиравшую пыль с мебели, Лена спросила:

– Вы не подскажете, где может быть Мадлен?

Горничная стеснительно улыбнулась и пожала плечами.

– Ах, да, вы же не понимаете по-русски, – вспомнила Алена и, показав рукой на себя, медленно произнесла: – Мне… нужна… Мад-лен. Мадлен, понятно?

Девушка понимающе закивала головой и показала в сторону кухни.

– В кухне? – переспросила Лена, а потом, махнув рукой, помчалась в том направлении. Едва она открыла дверь, как увидела домоправительницу, которая, вооружившись поварешкой, снимала пробу из какой-то кастрюли.

– Соли маловато, и специй тоже, – со знанием дела дала она оценку. – А в остальном вкусно, очень хорошо, Пьер, – улыбнулась она повару-французу.

– Мерси, – галантно наклонил голову тот, и его высокий колпак тут же переместился с макушки на лоб. Он поправил его рукой и взял поварешку из рук домоправительницы.

– Мадлен, можно вас на минуточку? – окликнула женщину Лена.

– Конечно, – с готовностью откликнулась та и, ополоснув руки, поторопилась к девушке. – Вы что-то хотели? Чай, кофе или, может, что-то из вина?

– Нет-нет, спасибо, ничего не нужно, – отказалась девушка. – Мне нужно с вами поговорить. Вы можете уделить мне несколько минут?

– Конечно, – удивленно произнесла женщина. – Зачем же спрашивать? Я полностью в вашем распоряжении.

– Где мы можем поговорить, чтобы нам никто не помешал?

– Пойдемте в гостиную.

Они прошли туда и сели в два кресла.

– Я вас слушаю, – беспокойно посмотрев на Лену, проговорила Мадлен. – Что-то случилось? Вы чересчур бледны, – заметила она.

– Умер господин Родригес, – упавшим голосом сообщила та. – Сегодня, в два часа дня.

– Дева Мария! – вскрикнула женщина. – Как же так?! Вы мне говорили, что были у него, и он неплохо выглядел для человека, только что перенесшего операцию.

– Да, именно так и было, и завтра я опять собиралась к нему, – всхлипнула Лена. – А только что я решила позвонить в клинику, справиться о его самочувствии. А мне там… там… сказали, что он умер! – зарыдала она. – Мадлен, я уверена, что он не сам умер, ему… помогли!

– Мамма мия, что вы такое говорите, сеньорита Елена?! – всплеснула та руками. – Что это значит?

– А то и значит! Вы помните, ко мне приходил адвокат, некий Хулио Джакотто?

– Да, конечно, помню.

– Ну, так вот, – глубоко вздохнула Алена, собираясь с мыслями. – Он приходил ко мне от имени своего клиента. Правда, я понятия не имею, что это за человек, и даже не знаю, как его зовут, – отметила она. – Этот человек поставил мне условие. Или я продаю магазины своего отца за два миллиона долларов, или он сделает так, что я вообще ничего не получу. Ну, а магазинов все равно лишусь, естественно.

– Вам угрожали?! – ахнула Мадлен. – А почему же вы не заявили в полицию?

– Я пыталась это сделать, кстати, при вас, – нахмурилась Алена. – Вы разве не помните, что, как только я упомянула имя адвоката Джакотто, полицейский сразу же дал совет приехать в участок, а сам поспешно удалился?

– Да-да, припоминаю, – закивала Мадлен головой. – Я была настолько потрясена случившимся, что находилась в полной прострации. Переводила ваш разговор с полицейским автоматически, совершенно не вникая в смысл. Я слишком впечатлительна, – махнула она рукой. – Простите меня.

– Да ладно, тот полицейский все равно ничем бы не смог помочь, он просто мелкая сошка, как я теперь понимаю, – вздохнула Лена.

– Вам нужно поехать к комиссару, тем более он сам вас приглашает, – настойчиво повторила женщина.

– Подождите, Мадлен, дослушайте сначала до конца, – сморщилась Лена. – Про комиссара я уже думала, он от меня никуда не убежит. После того как я отказалась от этой «сделки»… нет, все было не так. Как вы уже знаете, я должна была подписать документы о законном вступлении в права наследования. Приехав в офис, вместо господина Родригеса я увидела там молодого адвоката, который представился мне Владимиром Ниловым. Он и сообщил мне о том, что поверенный моего отца лежит в больнице после автомобильной аварии, и его прислали вместо Родригеса. У меня сразу же мелькнула мысль, что эта авария произошла неспроста, и я отказалась подписать документы. Вчера я была у господина Родригеса, и он неплохо выглядел… он не мог умереть, я в этом уверена! А сегодня ночью произошел пожар и эта история с лошадиной головой. Мне снова позвонил Джакотто и очень прозрачно намекнул, что если я и дальше буду продолжать упрямиться, то в следующий раз вместо животных могут погибнуть люди.

– Дева Мария! – всплеснув руками, испуганно ахнула Мадлен. – Какой ужас!

– Когда я была в клинике у господина Родригеса, он сказал, что я правильно сделала, отказавшись подписать документы. Велел, чтобы я приехала к нему через пару дней, и мы вместе все решим. Завтра я собиралась к нему для разговора. Я должна была получить от него совет – что мне делать. Сегодня я позвонила в клинику, чтобы узнать о его самочувствии, и мне сказали, что он умер. Я не верю, что он умер сам, я уверена, что это все их рук дело, тех людей, которые мне угрожают, – повторяла Елена как заведенная.

– Нужно срочно идти в полицию, – снова сказала Мадлен.

– Но с чем я туда приду? Какие у меня есть доказательства? – нахмурилась Елена. – Кто мне поверит? Тем более, что наверняка я этого не знаю, имеются лишь подозрения. Нет, конечно, я уверена, что все это – их рук дело, но доказательств у меня никаких нет. С чем я приду в полицию? Со своими туманными подозрениями? Кто мне поверит? – с сожалением вздохнула она.

– Вы, наверное, правы, – задумчиво проговорила домоправительница. – Но надо же что-то делать.

– Я и сама прекрасно понимаю, что надо, поэтому и решила рассказать все вам, – вздохнула Лена. – Вы хорошо знали моего отца и господина Родригеса, и вам известны законы этой страны. Что мне делать? К кому я могу обратиться за помощью?

– Нужно хорошенько подумать, – произнесла женщина.

В это время в гостиную влетела Светлана и уже было открыла рот, чтобы спросить, в чем дело, почему ей испортили свидание, но, увидев подругу с Мадлен, резко его захлопнула.

– Привет честной компании, – кисло улыбнулась она. – За чью жизнь переживаете? Лена, я пойду к себе в комнату, как только освободишься, приходи туда.

– Света, присаживайся, есть серьезный разговор, – грустно проговорила Елена. – Мадлен в курсе, я ей только что обо всем рассказала.

– Слушаю, – ответила Светлана, усаживаясь на диван.

– Сегодня, в два часа дня, в больнице умер господин Родригес, – упавшим голосом сообщила Лена. – Я в шоке, даже не знаю, что мне делать дальше.

– Охренеть! – только и смогла выговорить Света. – Как это произошло?

– Я не знаю, как это произошло, и даже не поинтересовалась, от чего он умер. Какое теперь это имеет значение? Его больше нет, и этим все сказано. Нужно думать, что мне делать. Джакотто дал мне сутки на размышление, завтра он позвонит. Я должна ему ответить: либо да, либо нет.

– Я сказала сеньорите Елене, что нужно обратиться в полицию, – подала свой голос Мадлен. – Но она не хочет, говорит, у нее нет никаких доказательств.