Детективная осень - Татьяна Витальевна Устинова
Весь вечер она ела маринованные грибы и котлеты, которыми ее угощали соседи по купе. Все командированные, вырвавшиеся из дома и теперь расслабившиеся в комфортном теплом купе, позволившие себе распить дорогую водку. Трое мужчин, для которых разговоры об охоте и рыбной ловле доставляли поистине неслыханное удовольствие. Лиза, закутавшись в длинный черный халат, слушала разговор о дроби, снастях, лещах, карасях и кабанах и никак не могла понять, что может быть хорошего в том, чтобы посреди зимы, надев на себя тулупы и валенки, как эти безумцы, вскрывать толщу льда и сидеть часами на морозе в ожидании рыбы.
Ведь так можно промерзнуть до костей, подхватить воспаление легких, а потом и вовсе умереть.
В полночь ее сморило, и она уснула. И снился ей огромный карась, который, вынырнув из проруби, попросил у нее свитер, а потом никак не мог надеть его, чтобы тот не зацепился за острые плавники…
В Москве ее встретил Елисей.
- Привет, королевич, - и она бросилась ему в объятия на глазах трех знакомых командированных, которые, намереваясь помочь ей донести чемоданы и сумку, теперь лишь тихо распрощались и смешались с толпой. - А где же цветы? - Лиза загадала: если Елисей встретит ее, как всегда, с розами, то все будет хорошо, а если нет… Вот о последнем ей даже и думать не хотелось. А под емким «хорошо» подразумевалось: то, что все эти пять дней она после курсов будет ночевать в большой квартире, что с ней будет Елисей, что он будет нежен, внимателен, что она вновь почувствует себя любимой женщиной, что… - Ты не успел купить розы?
- Знаешь, милая, я так торопился, да и телеграмму твою получил совсем недавно, часа четыре назад мне Катя позвонила, ну прости…
- Как она, кстати?
- Хорошо, родила мальчика. Так что теперь я дядя. Ну что, пойдем? У меня машина, я довезу тебя…
- Куда это ты меня довезешь? - У Лизы замерло сердце.
- До твоего общежития. - Елисей, королевич в огромной белой куртке, в капюшоне которой тонула красивая белокурая голова, выглядел крайне растерянным. - Понимаешь, ко мне пока нельзя, я тебе вечером позвоню и все объясню.
- Ты что, женился? - У Лизы от нехороших предчувствий закружилась голова. Она уже пожалела, что приехала в Москву.
- Да нет, что ты! Все нормально, я просто хотел сказать…
- Ну хорошо, - смягчилась Лиза. - Вези меня в общежитие, только перед этим давай где-нибудь пообедаем.
- Знаешь, Лизок, у меня цейтнот, я правда очень тороплюсь. Давай уж ты сама где-нибудь перекусишь, а вечером…
- Хорошо, - холодно произнесла Лиза. У нее от волнения подкашивались колени.
После занятий всей группой было решено пробежаться по магазинам. Лиза же, незаметно отстав от подруг, села на семьдесят восьмой автобус и поехала на Дмитровку. Ей казалось, что все, что с ней сейчас происходит, - продолжение сна с карасем в свитере. Пропало ощущение реальности происходящего. Ей не хотелось уже ни учиться, ни покупать духи, ровно ничего, кроме Елисея… Но у него был цейтнот. До вечера было еще далеко, и она решила приблизить встречу. Подумаешь - друг-беженец! Да она с ним сразу найдет общий язык и уж как-нибудь даст понять, что хотя бы один вечер им нужно будет провести вдвоем с Елисеем - взрослые же люди.
Она очнулась уже возле двери. Потрогала ладонью кожаную обивку и только тогда поняла, что это не сон, что она в Москве и стоит перед дверью, за которой находится совсем другой мир, где все подчиняется только ей, где очень скоро - так говорил ей в прошлую встречу Елисей - вообще все будет принадлежать только ей.
Она позвонила. И совершенно не удивилась, когда поняла, что там никого нет. Цейтнот.
И тогда она достала из сумочки ключ. Она заказала его в прошлый раз, чтобы иметь возможность сделать Елисею сюрприз, или на тот случай, если он, к примеру, не получит вовремя ее телеграмму. Сколько раз она в воображении рисовала себе эту встречу!
Она открыла дверь и вошла. И сразу почувствовала облегчение.
Она почти дома. Как бы много она заплатила, чтобы не было этого «почти».
Ступая босыми ногами по паркету, она спрятала в шкаф сумочку и шубу с шапкой, зашла на кухню, заглянула в холодильник и, обнаружив в нем две бутылки шампанского, застонала от счастья. Конечно, это ее дурацкая мнительность заставляет ее думать, что Елисей охладел к ней. Подумаешь, не купил цветов, так что ж с того? Может, у него сейчас денег нет?
Затем, вспомнив о друге-беженце, она еще раз обошла квартиру в поисках его вещей, но нашла лишь кучку грязных носков в ванной да пару джинсов в спальне на кресле, и то они, как ей показалось, принадлежали Елисею. «Очевидно, беженец сам все понял и съехал на эту неделю с квартиры». Успокоив себя таким образом, Лиза подошла к магнитофону, поставила свою любимую кассету и села в кресло. Она закрыла глаза и стала вспоминать их вечера, проведенные в этой квартире, их разговоры с Елисеем, их медленные танцы под музыку… Потом, утомившись и почему-то всплакнув, она побрела снова на кухню, достала початую банку консервированной фасоли, отрезала себе ветчины и, забравшись с ногами на табурет, стала жевать. Время тянулось медленно. Поев, она смела все крошки со стола, вернулась в спальню, легла и очень скоро уснула.
Проснувшись, она первые несколько минут приходила в себя, пытаясь вспомнить, где она и что с ней, как это часто бывает. Лихорадочные мысли привели ее в чувства, и она услышала какое-то движение в комнате. Нет, будет глупо, если она сразу раскроет свое присутствие. Лиза очень тихо, стараясь почти не дышать, надела чулки, платье, привела в порядок волосы и подправила косметику на лице перед зеркалом, потом подошла к двери и прислушалась.
- …надо срезать все шипы и бросить розы в ванну с водой, - услышала она до боли знакомый голос и подумала, что сходит с ума.
- Нож на кухне, наверное, в раковине, я не успел помыть, - ответил Елисей.
- А ты точно знаешь, что сегодня она будет ночевать в общежитии?
- А где
